Ознакомительная версия.
Соседка громко, досадливо ухмыльнулась:
– Любим мы жалеть, прощать. Только перестал гад какой гадости делать – сразу прощаем. Еще благодарим, что перестал.
– А что делать, – без вопроса в голосе отозвалась вторая, – не убивать же друг друга…
– Вот-вот, – снова ухмыльнулась соседка и отвернулась, словно рассказавшая такую историю была в чем-то виновата.
В Канске, как всегда в командировке, Ольга первым делом отправилась в гостиницу. Места, конечно, имелись… Частая деталь советских фильмов, когда «мест нет!», казалась ей выдуманной. Хотя, может, тогда гостиниц почти не было или люди активно перемещались?..
Наверное, не хватало гостиниц. А теперь в мало кому интересном Канске их с десяток. «Канны», «Сибирь», «Медведь», «Юг», «Атлантида»… Выбирай на вкус и кошелек. Ольга устроилась в отеле «Юг» – номера дороговаты, зато находится неподалеку от инфекционного отделения.
Оформившись, положив вещи, отправилась к отделению. Это было большое, недавно построенное четырехэтажное здание. Долго его строили, трудно…
В приемном покое Ольга поискала взглядом расписание свиданий с родственниками, но не нашла. Спросила у сидевшей за стеклом девушки.
– А кто вам нужен? – та нахмурилась, насторожилась.
Сказать, что к Брюханову, – рискованно. И Ольга ответила размыто:
– Я так, на всякий случай…
– Это инфекционная больница, здесь свидания в индивидуальном порядке.
– Понятно.
Был уже вечер, и сейчас вряд ли разузнать о Брюханове у врачей что-то получится. Решила действовать завтра.
– А главврач когда принимает?
Дежурная внимательно посмотрела на Ольгу.
– А что вам нужно, женщина? Что вы хотите конкретно?
– Узнать, как больница работает. – И решилась соврать: – Родственницу сюда должны положить… Волнуемся.
– Не стоит волноваться. Здесь хорошо лечат, оборудование передовое, врачи – профессионалы…
– Да, да. Спасибо.
Ольга уходила, затылком чувствуя недоуменно-подозрительный взгляд дежурной, пытающейся понять, что это за посетительница и что ей на самом деле надо.
И вспомнился случай. Однажды, еще в самом начале девяностых, приехал к ним в город писатель чуть ли не из Москвы. Делал путеводитель «Золотое кольцо Сибири». До того побывал в Тобольске, Омске, Томске, Минусинске. Посещал музеи, осматривал уцелевшие церкви, фотографировал. И в крайцентре принялся заниматься тем же – посещал, осматривал. Между прочим сфотографировал и здание КГБ. А снимал всерьез – со штативом, с выбором ракурса.
К нему очень скоро подошли милиционеры: «Пройдемте». Ольга как раз оказалась рядом, ее поразила сцена: идет этот человек, высокий, худощавый, как нарочно, в клетчатой кепке с наушниками (в фильмах про Шерлока Холмса такие носят), со штативом на плече. И рядом бегут мальчишки и кричат: «Шпиона поймали! Шпиона поймали!»
Ольга, начинающая журналистка, направилась следом за процессией. Конечно, не знала, кто это, что происходит, но почувствовала – может получиться сюжет.
Человека привели не в КГБ, а в отделение, и Ольга без труда прошла туда, встала у стеночки, наблюдала… Человека стали допрашивать: «Кто? Зачем?» Тот объяснял, что собирает материал для путеводителя. Здание понравилось, решил снять. Милиционеры кивали и усмехались. Явно не верили. Да и Ольга не верила – была воспитана на том, что их город – один из промышленных центров, много секретных предприятий, закрытый для иностранцев. А тут такой типчик, слабо похожий на русского. Даже речь странноватая, тянет слова, будто подбирает правильные.
Человек показывал паспорт, свои записки. На милиционеров это не производило никакого впечатления – все так же кивали и усмехались. Тогда человек в отчаянии покопался в кармашках своей сумки, нашел красную корочку. Выкрикнул: «Я член Союза писателей СССР!» И это сработало. Удивительно, но милиционеры подтянулись, старший принял корочку, посмотрел, что там написано, изучил фотографию, печать и стал извиняться… Через минуту заподозренного в шпионаже отпустили, правда, попросив не печатать фотографии здания КГБ и заводов. «Музей там, домик Ленина, Сурикова, а это – не надо». Человек пообещал, и ему поверили на слово.
И вот сейчас Ольге казалось, что дежурная крикнет: «Держите ее! Шпионка!» Подбегут охранники, схватят за руки… Нащупала во внутреннем кармане куртки журналистское удостоверение, командировочные документы…
На следующий день пришла в больницу уже как журналист. Потребовала встречи с главным врачом.
Главврач была на обходе, и Ольга села ее ждать возле регистратуры. Внутрь не пустили.
Прождала, правда, недолго – минут через двадцать к ней подошла пожилая, интеллигентного вида, с усталыми глазами женщина.
– Вы ко мне?
– Да, видимо. – Ольга поднялась с лавочки. – Я корреспондент краевой газеты «Голос рабочего» Ольга Семенихина.
Женщина кивнула, тоже представилась:
– Наталья Александровна Тонина, главный врач инфекционного отделения Центральной городской больницы. У вас какие-то вопросы?
– Да, хотелось бы поговорить… – Ольга не решалась назвать тему, зная по опыту, что собеседник, узнав, о чем его хотят спросить, может просто замкнуться, закрыться и, даже вроде бы отвечая, ничего существенного не скажет.
Так и случилось. Услышав о Брюханове, главврач сделала каменное лицо и с таким лицом ждала вопросы.
– Можно под запись? – Ольга показала ей трубочку цифрового диктофона.
– Пожалуйста.
– Подтверждается ли у Брюханова подозрение на сибирскую язву?
– Анализы отправлены в Иркутский противочумный институт. Ждем результатов.
– А ваше мнение, Наталья Александровна, – это может быть сибирская язва или нет?
– Мое мнение ничего не значит – нужны точные данные… Мы назначили курс лечения. Язвочки исчезают. Ждем результатов из института.
– А что за курс лечения?
– Восстанавливающие препараты.
Ольга надавила:
– А названия можете сказать?
– Это врачебная тайна.
– Но ведь люди волнуются, не знают, чего ждать!
– Что волноваться? Нужно соблюдать элементарные правила гигиены. А Брюханов, как мы выяснили, пил некипяченую воду из водоема, участвовал в раскапывании захоронений, трогал падшее животное. Ондатру. Хотя практика показывает, что заражение сибирской язвой происходит при общении с крупными животными… Диагноз данного больного пока неясен.
– На территории водохранилища множество скотомогильников, большинство из которых уходит под воду совершенно незащищенными. Это может послужить причиной заражения?
Главврач чуть заметно поморщилась, словно услышала глупость.
– С этим вопросом нужно обращаться не ко мне.
– А к кому, не подскажете?
– Гм, вы сами знаете адресатов… Может быть, в Роспотребнадзор… Мы врачи, мы – лечим.
«Действительно, – вдруг искренне согласилась Ольга, – что я к ней лезу? Ее дело – лечить». И стало как-то стыдновато перед этой немолодой, с утра уже утомленной женщиной… Вообще зря сюда приехала… Решила напоследок попытать счастья:
– А можно ли встретиться с Брюхановым?
– Зачем? – Главврач аж глаза округлила.
– Увидеть своими глазами, что у него все в порядке.
– Нет, это исключено. Он находится в боксе повышенной безопасности. Вход туда посторонним категорически воспрещен.
– Но ведь вы сами сказали, что у него, скорее всего, не сибирская…
– Не передергивайте, пожалуйста! Я сказала, что результатов пока у нас нет… В любом случае – у него не легочная форма и не кишечная, а возможно, самая легкая – кожная. Хотя, еще раз повторяю, все скажут результаты анализов. Это может быть и аллергия. Да мало ли что…
Из больницы Ольга ушла почти ни с чем. В гостинице долго мучила свой мобильник, пытаясь дозвониться до краевого Роспотребнадзора. Наконец на звонок ответила пресс-секретарь по имени Ирина.
– Перестаньте нагнетать панику! – возмущенно потребовала она в ответ на вопросы Ольги. – Это уголовное наказание! Ясно?..
– Послушайте, послушайте, но ведь люди должны знать правду.
– Какую правду? Какую еще правду?!
– Есть ли в регионе угроза сибирской язвы…
– О господи, да нет никакой язвы!
– Значит, диагноз у Алексея Брюханова не подтвержден?
Пресс-секретарь на мгновение замялась. А потом завскрикивала с еще большей эмоциональностью:
– Конечно, не подтвержден! И не было никакого диагноза про язву. Навыдумывают, и давай разносить!
– А чем же болен Брюханов? Ведь он уже неделю в инфекционном отделении. Ведь есть же причина?
– Это служебная информация.
– Я-асно! Из-за этого народ и волнуется.
– Из-за чего еще волнуется?
– Из-за того, что от него всё скрывают.
– Никто ничего не скрывает! Когда ответственные лица посчитают нужным проинформировать общественность – она будет проинформирована… Всё, мне некогда толочь воду. До свиданья. – И пресс-секретарь отключилась.
Ознакомительная версия.
