Екатерина Марголис - Следы на воде

Ознакомительная версия.

Понять невозможно. Утешиться – нечем, да и не надо. Но прежде чем совсем отплыть, он позвал и попрощался. Хотя бы так.

Теперь надо жить. Как? Как-то иначе.

Хочется сказать «аминь». Но смириться, что все именно так, – пока нет смелости. Только и остается, что пройти все насквозь до конца.

Большой Режиссер, нянечка с тележкой, плотник… Все-таки не оставили бегать одну туда-сюда по голой земле. И послали сестру с лейкой поливать сад – если не утешительницу, то хотя бы утишительницу боли.

«Оказывается, что любовь побеждает не только страх, но и смерть, однако при одном непременном условии: когда и тому, кто уходит, и тем, кто остается, бесконечно больно.

Тайна нашего бессмертия раскрывается всем, но для этого нам необходимо научиться одной-единственной вещи – не бояться боли. Настоящей и невероятно сильной боли. И тогда станет ясно, что навсегда нам дана все-таки не смерть, а жизнь» (отец Георгий Чистяков).

Как не бояться – не знаю.

Но любовь не перестает – это факт.

На этом книга закончилась. И недолговечны, и летучи любые слова. И мгновенны образы. И малы любые попытки. Но жизнь жительствует. Метроном отбивает ритм. И у пристани качается синяя лодка.

А в самом начале другой книги писатель, которого, конечно, не звали Франческо, подарил Xeniи, которую тоже назвали иначе, свою книгу с дарственной надписью. Он старательно вывел кириллицей на противоположных краях белого титульного листа два имени:

– А что же между ними? – спросила она.

– Подожди, я еще не выучил русский, но у нас будет целая жизнь, чтоб заполнить эту страницу, – ответил он тогда.

Жизнь прожить – не поле перейти, – по привычке хотела сказать она, но почему-то промолчала.

Они оба ошиблись, но оба оказался правы. Чтобы перейти поле, не нужно слов – на полях достаточно едва различимого знака присутствия. Но чтобы заполнить страницу между Ты и Я, действительно нужно положить всю жизнь.

И пусть лики бледнеют, голоса стихают, языки молкнут, пусть имена становятся местоимениями, пусть слова кончаются не только на бумаге – и пусть за последней точкой – точкой схода и встречи – начинается post scriptum. Не потом – а здесь, сейчас, через каких-нибудь сто тридцать букв. И я спешу навстречу концу строки, чтобы чистое поле этого белого листа, залитого светом, стало местом нашей встречи.

Моим обращением на Ты.

И Твоим воскресением.

Liber II. Carmen XX. Перевод Александра Блока.

«Красота страницы – в полях» (итал.).

Второй этаж (итал.).

«Никаких легких воскресаний» (англ.).

Сладких снов (итал.).

Важные известия (англ.).

Куда идешь? Осторожней, мой милый (итал.).

Простите, синьора? (итал.)

Дети-иностранцы (итал.).

«Третьеклассница Роксана Кенжеева!» (итал.).

«Ма-рио! Марио! Ну! Поднимайся! Марио, где ты?» (итал.)

Молодчина (итал.).

Итал. mosca – муха.

Баиньки – ну нет! (итал.)

«2 ноября. Венеция. День поминовения усопших» (итал.).

Что-то я не узнаю музыку. Это Вивальди? (итал.)

Моцарт, дурак (итал.).

Ну, ошибся (итал., венецианский диалект).

Да и я уже все забыл, что в консерватории учил мальчиком (итал., венецианский диалект).

Белоснежка (итал.).

Земля… сад… снег (итал.).

Принесите фасоль! (итал.)

«Перевозки и переезды» (итал.).

Ступайте с миром и жизнью вашей прославляйте Господа (итал.)

С Рождеством, Саша! Как дела со скрипкой? (итал.)

С Рождеством! Поздравляем! (итал.)

«Венеция. Сегодня понедельник» (итал.).

Для тебя (итал.).

Верфь (итал.).

Кажется, что мы в фильме и должны успеть вернуться до захода солнца (итал.).

Мы и есть в кино (итал.).

«Какая гадость»! (итал.)

Привет! Привет! Как ты поживаешь? Могу я поговорить с Лейлой? (англ.)

Да, конечно, слишком рано… Ее еще нет дома… Я перезвоню через два часа… (англ.).

Какой странный автобус (итал.).

Какая красивая девочка (итал.).

Без уверенности и без цели (итал.).

Выжившие (англ.).

«Страдать из-за чего-то – значит уделять этому предельное внимание» (фр.).

«Все человечество – создание одного автора, оно есть единый том, и со смертью каждого из нас не вырывают из книги соответствующую главу, но переводят ее на другой язык, и перевод тот лучше оригинала; так каждой главе суждено быть переведенной в свой черед; у Бога в услужении множество переводчиков: одни части переведены старостью, другие – болезнью, иные – войной, а иные – правосудием, но на каждом переводе лежит рука Господа; и она сплетает вместе разрозненные листы для той библиотеки, где каждая книга раскрыта навстречу другой» (перевод Антона Нестерова).

«В руце Твои…» (лат.).

Вечернее молитвенное бдение по Джузеппе (итал.).

Перевод мой.

Спорим, что ты опаздываешь. У тебя глаза на мокром месте (итал.).

Перевод Марии Сергеенко.

Перевод Андрея Курпатова.

Синьора хотела этот букет? (итал.)

Да нет… Спасибо… Если вам нужны оба, ничего страшного… (итал.).

Ознакомительная версия.