Ознакомительная версия.
Буквально два слова о самом фильме: сделано лихо. Я удивлён тому, что Валерия Гай Германика – трудолюбивый и весьма способный человек. Во всяком случае, она точно выполняет сериальную задачу: внимание зрителей нужно удержать на протяжении шестидесяти серий – тут нужны изворотливость ума, дисциплина и трудолюбие. Больше одной серии смотреть не стану, так как всё понятно. Вообще, проблематика подобного искусства одновременно тупикова и бесконечна. А художественная задача фильма невероятно элементарна. Меня всегда удивляло, как художники могут ставить перед собой столь примитивные задачи. Этим ГГ мало отличается от других своих коллег.
Главным героем фильма, конечно, является она сама. Я думаю, она не станет от этого отказываться, так как внятно это заявляет. Я уже давно понял, что факт жизни имеет малое значение, важнейшее значение имеет отношение к этому факту. Самым страшным (не в художественном смысле) и отталкивающим в работах ГГ является её отношение к жизни. ГГ видит её таковой и радуется тому, что жизнь такая. Я надеюсь, что в этом ещё много юношеского, то есть радость, возможно, связана с тем, что ей по-юношески кажется, что она всё в этой жизни понимает. И каким бы отвратительным ни было это понимание, оно часто доставляет неумным или совсем молодым людям большую радость.
Я сказал много, но далеко не всё, что мог. Тем, кто не понял, о чём я, приношу свои извинения. Ну а тем, кто понял, согласны они со мной или не согласны, – спасибо.
Я уже почти двенадцать лет живу в Калининграде и в первый раз остро, до замирания сердца, почувствовал, что мне сильно не хватает привычных и любимых мной сибирских птиц. Тех самых, которые в феврале и марте наполняли шумом и радостью дворы моего родного города.
Мне сильно не хватает синиц: шустрых, желтогрудых и очень смелых, которым мы в морозы вывешивали за окно кормушки или кусочки сала. Приятно было смотреть, как они ловко клюют подвешенное сало и иногда стучат клювами в стекло. Мне хочется увидеть снегирей: этих серых, с красной грудкой птиц, которые появлялись в городе в самые сильные морозы, но всё-таки тогда, когда зима переваливала за середину. Я уже 12 лет не видел свиристелей: удивительных, хохлатых, но очень элегантных, довольно крупных и громогласных, которые, если бы не острый длинный клюв, были бы похожи на попугаев. Они прилетали в феврале, целыми стаями, и приканчивали оставшиеся на деревьях крошечные, но сладкие от мороза ранетки и другие плоды, до которых мы, дети, добраться не могли.
В Калининграде много птиц. Меня, в прошлом моряка, радуют летающие над городом чайки. Чаек здесь даже больше, чем голубей. В Калининграде шикарные вороны: намного крупнее сибирских, очень смышлёные, горластые, вредные и умные. Мне нравится одна ворона, что живёт рядом с нашим домом дольше, чем мы в этом доме. Она часто сидит на одном и том же месте, на самой верхушке ели. Сидит подолгу и всё внимательно рассматривает. Причём видно, что просто любуется, а не промышляет. Смотрит с ёлки, как старухи смотрят в окно. Иногда, шалости ради, может напугать кошку: завидев кошку, пулей падает вниз и над самой кошкой распластывает крылья и ими машет. Кошка и даже здоровый кот от испуга прижимается к земле и удирает. Мне иногда кажется, что ворона в этот момент похохатывает. Осенью она подбирает упавшие с дерева грецкие орехи (в Калининграде они не только произрастают, но даже вызревают), взлетает с орехом повыше и бросает его на асфальт. Она делает так несколько раз, и если орех не раскалывается, берёт другой. Мой сын Саша пару раз подбирал разбитые орехи раньше, чем ворона. Вкусные орехи. А ворона точно умная, это видно даже по походке.
Сюда прилетают скворцы. На морском побережье осталось зимовать довольно много лебедей. Весной появится множество аистов. В озерцах, сразу за городской чертой, стоят цапли. А уток на любом водоёме полным-полно! Я соскучился по ватагам взъерошенных и беспрерывно мельтешащих воробьёв. В Сибири в начале марта они особенно активны, шустры и говорливы. В солнечные мартовские дни, когда солнце било в окно, а батареи топили ещё предельно сильно, необходимо было открывать форточки, а воробьи так галдели, что музыку или телевизор приходилось включать громче обычного. Чив-чив, чив-чив – и так беспрерывно, целыми днями. Да ещё устраивали драки, перепалки. Меня так и подбивало их разогнать, они раздражали, выводили из себя и, казалось, очень мешали. А сейчас понимаю, что мне их сильно не хватает. В мае из Африки вернутся соловьи. В Калининграде их много, а воробьёв мало. И не сбиваются они здесь в шумные ватаги, не устраивают потасовок.
Вчера проснулся от удивительно дорогого мне звука – со звоном раскалываемых топором мёрзлых поленьев. Я даже ушам не поверил. Выглянул в окно, а там сосед колол во дворе дровишки. Замёрзшие берёзовые кругляки кололись легко, было видно, что ему приятна эта работа. И я понял, что соскучился по привычным и любимым звукам. И сколько бы ни прожил в Калининграде, как бы ни любил этот город и как бы прочно в него ни врос, я никогда не перестану быть сибиряком и никогда грецкий орех не станет для меня родным деревом. Хотя этот орех радует меня даже сильнее, чем калининградцев. Для них-то он знаком с детства. И большие яблоки на деревьях в августе для меня всегда будут чудом. А вчера захотелось не чуда – воробьиной возни под окном.
Сегодня, в десять утра по калининградскому времени, у нас родилась дочь Мария.
Мы ждали этого не без волнения: всё-таки Лене в декабре исполнилось сорок, но почему-то верили, что всё будет хорошо…
Я ещё не пришёл в себя, но уже ощущаю, что было у меня двое детей, а теперь их стало много. Дети рады. Скоро пойдём смотреть и знакомиться.
Вот уже несколько дней у нас в доме на одного члена семьи больше. Суматоха по этому поводу улеглась, и пошла обычная повседневная жизнь, только уже в увеличенном составе.
Никогда не забуду своих тревог и даже страха перед появлением в нашей однокомнатной квартире и, конечно же, в своей жизни первого ребёнка. Я очень боялся, что жизнь изменится до неузнаваемости, будет много трудностей, хлопот, бессонных ночей. Я боялся, что на меня свалятся незнакомые мне и не очень приятные для исполнения обязанности. И всё то, что связано с появлением маленького ребёнка, будет сильно мешать моей горячо любимой работе.
Я заранее понимал, что из меня не получится такой папаша, который трясётся от восторга по поводу того, как ребёнок срыгнул или покакал. Я сомневался, что мне доставят большую радость пелёнки, детское питание, борьба со сквозняками и прочее, и прочее. Так и получилось, я не такой папаша.
Но я помню, с какой лёгкостью и естественностью изменилась моя жизнь. Как моментально огромную часть моей жизни, моего внимания и моего сердца занял мой первый ребёнок: моя дочь Наташа. Я поразился тому, как жизнь мудра и как такое естественное событие – появление в семье ребёнка – изменило привычную жизнь, сразу сделало её другой, понятной и нормальной. Бессонные ночи и обязанности не оказались чем-то непосильным. Новый порядок вещей и уклад сложились моментально и сами собой. А тревоги и переживания по поводу болезней и даже недомоганий дочери стали моими главными переживаниями и тревогами.
Тогда подгузники были ещё новинкой и дорогим удовольствием, почти роскошью, и пелёнки доминировали в нашей маленькой квартире. А стирка, сушка, глажение пелёнок были постоянным повседневным занятием. Из-за этих самых пелёнок мы были очень ограничены в передвижениях, особенно в зимнее время. Однажды мы должны были посетить Лениных родителей, а для этого проехать на автобусе больше ста километров, переночевать и вернуться обратно. Чтобы не перепелёнывать ребёнка в холодном автобусе, я купил четыре подгузника, заплатив ощутимую для нашего бюджета сумму. А после того как мы впервые воспользовались подгузниками, решил, что откажусь от любых мелких и больших радостей, не буду покупать себе новую одежду и обувь, обойдусь без сладкого, готов разгружать вагоны, но никаких пелёнок, стирки и сушки больше в моей жизни не будет. Я сдержал данное себе слово, хоть это было нам очень и очень не по карману.
Удивителен и прекрасен момент, когда родившийся ребёнок входит в жизнь отца и занимает в ней своё место. Я трижды это отчётливо переживал и каждый раз удивлялся такому чуду.
В третий раз это произошло на днях. Я давно уже ждал рождения дочери, мы решились заранее узнать пол ребёнка. Поскольку дочь и сын у нас уже в наличии, пол третьего ребёнка в любом случае одинаково радостен. С Наташей и Сашей мы намеренно не делились, хотели, чтобы получился сюрприз. Нам нравилось устраивать семейный тотализатор. А Марию я увидел во время УЗИ: крохотное существо на чёрно-белом экране, шевелящееся, с пульсирующим сердцем и тоненькими косточками, вызвало у меня священный трепет.
Ознакомительная версия.
