Ознакомительная версия.
По коридору проходили прибывшие с пляжа пансионатцы, замедляли шаги у двери в триста одиннадцатый и понимающе улыбались, видя рядом с дверью переминавшегося с ноги на ногу главу семейства.
– Хорошо поет девочка! – льстили они Мальцеву и лукаво отводили глаза.
Деваться было некуда – не вечно же стоять ему под дверью в ожидании, пока Маруся прервет свое «тара-тара», – и Виктор Сергеевич решительно шагнул.
Машка, увидев испарившегося с утра, как она думала, папашу, соскочила с кровати и обрушила на вошедшего шквал вопросов:
– Ну как? Тебя отпустили? Завтра едем?
Мальцев, совершенно растерявшийся, не нашел ничего другого, как вместо «Здравствуй, дочь», «Как дела, дочь?», спросить:
– А где мама?
– В город спустилась, – надулась Маруся и почесала ногу.
– Зачем?
– Сказала, в аптеку и на рынок.
– А ты чего не пошла? – уводил дочь в сторону Виктор Сергеевич.
– Мама велела тебя ждать…
– Значит, мама тебе сказала, где я был? – нащупывал Мальцев возможные варианты, подозревая жену в нравственной диверсии.
– На корабле, – уверенно заявила Машка.
– Где-е-е? – чуть не подавился Виктор Сергеевич.
– На корабле, – подтвердила Маруся. – Груз досматривал.
– А какой, тебе мама не сказала?
– Сказала.
– И какой?
– Стра-те-ги-чес-ки важ-ный, – со знанием дела заявила Машка и таинственно уточнила: – Таможня дала добро?
Мальцев сдвинул брови и хмыкнул что-то невразумительное.
– Никакого покоя! – очень по-женски заявила Маруся и скомандовала: – В душ! И обедать!
Виктор Сергеевич представил, с каким выражением лица плела его супруга детективную историю о досмотре стратегического груза, как раздувалась от гордости за отца наивная Машка, как она бегала по берегу и таращилась на российские корабли, подбегая к матери и шелестя ей в ухо: «Какой? Этот?» И ему стало невыносимо стыдно перед семьей за оказанное доверие и очень захотелось рассказать правду. Мальцев было набрал в грудь воздуху, а потом – сдулся и обреченно отправился в душ.
Стоя под струями воды, Виктор Сергеевич продумывал предстоящий разговор с женой. «Скажу – прости, мол, меня дурака, такое больше не повторится». Перед глазами всплыло Тамарино лицо, и заготовленная фраза была отвергнута, как недопустимая. Или: «Я виноват, Том. Ну бывает же?» И снова по воображаемому лицу супруги промелькнула какая-то презрительная тень. «Да ну вас, на хрен! – возмутился про себя Мальцев. – Что я, пацан, что ли? Оправдываться?!»
Из душа Виктор Сергеевич вышел бодрым и решительным. Бодро и решительно он вместе с дочерью вышел из триста одиннадцатого номера. Бодро и решительно спустился вниз на ресепшн. Бодро и решительно направился к столовой, но, увидев Тамару, стоящую в толпе отдыхающих, бодро и решительно зашагал обратно.
– Пап! – изумилась Машка. – Ты куда? Вон же мама!
– Забыл, Маруся! Телефон в номере. А вдруг позвонят?
– С корабля? – заговорщицки поддержала его Машка.
– С корабля, – уверил ее Виктор Сергеевич и вставил в рот сигарету. – Иди к маме. Я сейчас.
– Давай, – скомандовала Маруся и махнула рукой.
В этот момент в столовую начали запускать отдыхающих. Это был миг великого перемирия, подобный великому перемирию хищников и травоядных, утоляющих жажду у водопоя. Память о нем всколыхнулась в животном бессознательном Мальцева, и Виктор Сергеевич обреченно побрел в столовую.
– Ви-и-и-тя! – нарочито радостно поприветствовала мужа Тамара. – Ты вернулся?
Мальцев кивнул головой и попытался скрепить жуткое мгновение счастливой встречи ритуальным поцелуем в щечку. Маруся внимательно смотрела на родителей, интуитивно чувствуя какой-то подвох. Тамара, не отводя глаз от дочери, с готовностью подставила щеку супругу. Виктор Сергеевич приложился, старательно вытягивая губы, и обнаружил, что, невзирая на жуткую духоту в столовой, щека была холодная, как гранитная плита. Виктор Сергеевич физически ощутил разряды негодования, исходящие от супруги. Машка, зафиксировавшая момент родительского воссоединения, тактично потупилась. И слава богу! Иначе ее взору предстала бы кривая материнская улыбка, потащившая за собой добрую половину лица, и бесцельно блуждающий, виноватый отцовский взор.
– Ну что? – полюбопытствовала Мальцева. – Помог родине?
– Военная тайна, – буркнул супруг и сел за стол.
– Даже не смею расспрашивать…
– Да уж, не стоит, – согласился Виктор Сергеевич и залпом выпил согревшийся в адской жаре столовой компот.
– Пить хочется? – ехидно уточнила Тамара.
Мальцев угрюмо посмотрел на жену и ничего не ответил. Помощь пришла неожиданно:
– Пап, хочешь я тебе фанту куплю? – с легкой надеждой на взаимность предложила Мария Викторовна.
Виктор беспомощно посмотрел на жену, ожидая разъяснительного сигнала. Тамара самоустранилась. Пока Машка пытала отца на предмет приобретения жаждоутоляющей продукции, явились Истомины и активно перешли к процедуре приветствия. Встреча с ними в понимании Виктора Сергеевича Мальцева никак не могла быть причислена к разряду долгожданных, но в данном случае выбирать было не из чего.
– Маруся, – расплылся в улыбке сидящий на раскаленной сковородке папаша, – не купишь ли ты…
– Куплю! – молниеносно сориентировалась девочка и скомандовала: – Деньги!
– Сорок рублей, – подсказал Женя Истомин и вожделенно облизнулся.
Мальцев выдал триста и велел приобрести семь штук. Машка закатила глаза и возмутилась:
– А как я их дотащу-то?!
– А Женя тебе поможет, – с готовностью предложила Фьяметта.
– А че я-то? – усомнился в целесообразности заказа младший Истомин.
– А че? – передразнил его отец, – че ли я́?
– Вообще-то я не буду, – буркнул Женька и набычился.
– Вообще-то я тоже, – поддержала его Тамара.
– Ой, – растерялась Оксана, – я тоже фанту не пью. Я тут передачу про нее смотрела. «Среда обитания». Знаете? – обратилась она к Мальцевой. – Так вот, если фанту выпить, то…
– Умрешь, – буднично подсказала Оля-Лиза возможный результат приема данного напитка.
– Не умрешь! – прикрикнула на нее Маруся и дернула кудрявого подростка за руку. – Пойдем, что ли?!
– Сама донесешь! – осклабился Женька и уселся за соседний стол.
– Ев-ге-ний! – строгим голосом отчеканила Фьяметта, в ответ на что Женя Истомин надел наушники от плеера и включил музыку столь громко, что сидящим за соседним столом в награду досталось несколько знакомых слов. В их числе «йэ-е-ес», «сэ-э-э-кс», «бэйби» и «ла-а-а-вэ».
Помочь вызвалась Оля-Лиза.
– Иду с тобой! – объявила она Машке и взяла ее за руку.
Маруся с благодарностью посмотрела на малолетнее чудовище и сочла его не таким уж и мерзким. В нем было даже нечто приятное. Например, красные вишенки на футболке. Машка решила подкорректировать свое отношение к Оле-Лизе Истоминой и дружелюбно ту переспросила:
– Ну ты-то, надеюсь, пьешь фанту?
– Пью, – неожиданно легко согласилась та и на всякий случай обняла обретенную подругу.
Потом развернулась к взрослым и ткнула пальцем в каждого, кто, по ее мнению, мог на что-то рассчитывать. Среди них числилось двое: Тамара и Виктор. Точнее: сначала Виктор, а потом Тамара. Произведя в уме какие-то сложные вычисления, Оля-Лиза показала Марусе четыре пальца, а брату – фигу. Последнее Машке было особенно приятно.
– Пошли! – почти попросила Оля-Лиза и бережно повела свою наперсницу к выходу.
Оставшиеся проводили девочек глазами. За столом воцарилось молчание, которое периодически пыталась нарушить Фьяметта, дабы между супругами Мальцевыми перестало искрить.
– Тамарочка… – по-плебейски завывала она с покровительственной интонацией.
– Слушаю вас, Оксана, – ставила ее на место Мальцева.
– Мудрость! – провозгласила Истомина и погладила своего кудрявого фавна по волосатой коленке. – Томочка! Вам не хватает мудрости. Я бы сказала, не хватает мя-а-а-гкости, тер-пе-е-ения…
Тамара, глядя прямо в глаза учителю, смиренно потупилась и с гордостью произнесла:
– Зато я умею варить суп-харчо.
Безобидное наименование кулинарного блюда произвело за столом эффект разорвавшейся бомбы. Фьяметта поперхнулась и застыла с открытым ртом, а Виктор вылупил глаза на сидящую рядом супругу.
– Что-о-о-о? – выдохнула Оксана.
– Ничего, – спокойно ответила Тамара. – Ничего сложного. Как говорил мой хороший краснодарский друг, этот навык усвоит любой. Хотите?
Истоминой не оставалось ничего другого, как послушно закивать головой.
– Это элементарно: берете литровую банку краснодарского соуса и вываливаете его в кастрюлю объемом не менее пяти-шести литров. Тщательно размешиваете, а потом забрасываете туда остальные ингредиенты. Для того, чтобы конечный продукт вас, Оксана, не разочаровал, понадобится не только высочайшая му-у-удрость, но также – терпение. Слышите меня, Оксана? Му-у-удрость и тер-пе-ни-е. – Мальцева доброжелательно посмотрела в глаза Фьяметте и переспросила: – Что-то непонятно?
Ознакомительная версия.
