Ознакомительная версия.
И тут он вспомнил. Пермская девчонка. Катя. Выглянул в коридор. Точно – старательно водит пылесосом по ламинату в гостиной, за диван забирается.
Он отступил назад в спальню, сунул ноги в джинсы, застегнулся и вышел.
– Ты чего это? Долг решила отработать?
– Ой, я вас разбудила? Я думала, вы крепко спите, не проснетесь…
– И ты при помощи пылесоса решила проверить, достаточно ли крепко я сплю?
Девица смутилась, но ненадолго:
– У вас пыль лохмотьями по углам, а завтра тридцать первое. Нельзя в новый год старую грязь тащить.
Оттого, что она сказала именно так, ему стало не по себе. Часы показывали, что проспал он не так уж и мало – часов семь. Скоро ужинать пора, а он еще и не обедал – напомнил Антону желудок.
– Надо чего-нибудь пожрать сообразить…
– Не надо ничего соображать. Я подумала, что вы проснетесь и обязательно есть захотите, и сварила макароны.
Кроме макарон Катя приготовила колбасно-ветчинный соус. В дело пошли остатки нарезок, старый кусочек шпика, лук, чеснок и кетчуп. Получилась целая сковорода густой подливки.
– А ты чего не ешь? – с аппетитом умяв половину своей порции, сообразил поинтересоваться Антон.
– Спасибо, не хочется. Напробовалась, пока готовила. А где у вас главпочтамт?
– Что?
– Мне мама деньги на главпочтамт перевела.
– Вот я дурень! – хлопнул себя по лбу Антон. – Не дотумкал, надо было свой адрес дать. Что ж, придется ехать.
– Не беспокойтесь, я сама, вы только объясните.
– Как я тебе объясню – там ни одного метро рядом. Сейчас кофе выпью и поедем.
Они возвращались, когда уже стемнело. Белоснежный город с подсвеченными особняками и мигающими гирляндами огней смотрелся праздничной открыткой. Катя, будто ребенок, восторженно глазела в окно, восхищалась:
– Везет вам, в такой красоте живете!
– В спальном районе я живу, ни в какой не в красоте. 3-я улица Строителей, дом 25, квартира 12. В любой точке Союза… тьфу ты, России, мы живем одинаково, в спальных районах.
– Как двенадцатая? У вас ведь пятьдесят девятая квартира?
– Ты что, под новый год телик не смотришь? Каждый год, 31 декабря, вот уже тридцать пять лет, мы с друзьями ходим в баню…
Он на мгновение обернулся и увидел удивленно распахнутые серые глаза – оказывается, они у нее красивые. И ресницы – обалдеть! Или накладные? Нет, похоже, натуральные, даже не накрашенные. У одной из его пассий были накладные, хлопала ими, как корова из мультика, а когда однажды утром обнаружилось, что чуть не половина отвалилась, он смеялся, а она ужасно расстроилась и тут же понеслась в салон, красоту восстанавливать.
Катя рассмеялась:
– «Ирония судьбы»! Вы, как мой папа. Он тоже любит фильмы цитировать, а я не всегда знаю, откуда.
– Кино надо смотреть, – заметил он, и добавил назидательно: – И книжки читать.
Кажется, она немного обиделась.
– Я читаю. В нашей группе никто больше меня не читал.
– Ты что кончала?
– Колледж, финансово-экономический. Диплом с отличием. Поэтому сразу в Уральский банк на работу взяли.
Катя вернулась к наблюдению за меняющимся пейзажем.
– Ты впервые в Питере?
– Угу, – ответила она, не отрываясь от окна.
– Это Марсово поле, – решил он побыть экскурсоводом. – А там, за Лебяжьей канавкой – Летний сад. На мост въедем, налево смотри – Петропавловская крепость.
– А за крепостью что? – перегибалась она, чтобы лучше видеть.
– Стрелка, Васильевский остров. Ростральные колонны, Военно-морской музей… или уже опять Биржа? Вроде поговаривали, что музей оттуда уберут.
Возле Горьковской застряли перед светофором.
– Это Каменноостровский проспект, раньше Кировский был, – продолжал ликбез Антон.
– А там что? – обернулась она.
– Татарская мечеть.
– Только для татар?
– Не знаю. Раньше так называли.
– А мы в кассу едем?
– В какую еще кассу?
– Билет покупать.
– Черт его знает, где эта касса! Дома купим, по интернету.
– А… – она запнулась.
– Я куплю, ты мне деньги отдашь.
– Спасибо. Я столько вам хлопот…
Она уже совсем не боялась, и он перестал казаться старым. Катя написала маме эсэмэску, что застряла в Петербурге, и добрая женщина на время приютила ее – признаваться, что мужчина, не стала, мама бы с ума сошла. Надо сообщить, что деньги получила.
Катя достала телефон, начала набирать текст. Антон покосился:
– Маме?
– Да.
– Ты сказала, кто тебя подобрал?
Кажется, она опять испугалась, во всяком случае, оторвалась от телефона и замерла.
– Это я к тому, что родителям неплохо бы адрес знать. Так, на всякий случай…
«Если бы у меня была дочь, – вдруг подумал он, – я бы ни за что не отпустил ее не пойми с кем на край света. А если бы узнал, что в беду попала, сорвался бы и понесся спасать».
– …или им все равно?
– Да нет, что вы! Я наоборот, чтобы мама не волновалась, сказала, что вы женщина.
– Вот спасибо! – расхохотался он. – Тебе годков-то сколько, умница?
– Девятнадцать. Летом исполнилось.
«Таких молоденьких у меня сто лет не было. Нет, стоп. Никакого «у меня». Девчонка мне доверилась. К тому же я ровно в два раза старше. Как раз в отцы гожусь. Вон у Славки Маньке семнадцатый год. Кстати, а Новый год-то?»
Антон нацепил блютус, набрал номер и вернул телефон в держатель на торпеде. Он был дисциплинированным водителем, обожал всякие технические прибамбасы, и мечтал, что в новой машине у него обязательно будет встроенная телефонная связь.
– Славка, привет… Прилетел, прилетел… У тебя там что, корпоратив?.. Шумно больно. Слушай, как насчет завтра? Кто будет?..
Услышав, что празднуют в обычном составе: Кирилл с Ольгой и Таня с Сергеем, а Танькина сослуживица не придет, Антон вздохнул свободно. Эту незамужнюю девицу пару раз приглашали с целью уравновесить компанию.
– Все нормально, Слав. Не парься. Я не один приду.
На том конце заинтересовались, с кем, уж не с Аллой ли? Он редко знакомил друзей со своими девушками, но Славка, конечно, был в курсе.
– Нет, – ответил Антон. – Сюрприз будет, – добавил он тоном Василия Алибабаевича, Васи, и отключился.
– На Новый год к моим друзьям в гости пойдем, – сообщил он.
– Антон, мне неудобно… – забеспокоилась Катя. – Может, я дома? В смысле у вас дома одна посижу, телевизор посмотрю…
– Не перечить старшим! – отчего-то развеселился он.
А Катя еще больше смутилась. Конечно, ему намного неудобнее оставить ее одну. А вдруг она квартиру обворует? И только сейчас она сообразила, что в таком случае он будет везде таскать ее с собой. До какого там числа? До одиннадцатого. Вот ужас то! То есть не для нее ужас, ей с ним как раз интересно. Он симпатичный, с юмором, и добрый – где сейчас такого найдешь, чтоб с абсолютно чужим человеком возился? Но ему-то? Вряд ли ему с ней интересно. Она для него глупенькая девчонка. Вон как сказал: «Не перечить старшим!» И наверняка у него есть любимая девушка. Не может не быть. Свободных мужчин в таком возрасте днем с огнем – так говорила мама и ее разведенная подруга.
«Надо Алке позвонить, – подумал он. – Сообщить, что вернулся. Или нет, завтра позвоню, заодно и с наступающим поздравлю. Придется про эту Катю объяснять. Взревнует? Скандал устроит? Тогда… Тогда разбежимся. Может, и к лучшему. А то окажется ее тренажер на моей суверенной территории. Нет, благодарю покорно!»
На следующее утро Катя затеялась готовить утку. Антон решил, что ее они отнесут к общему столу, и отправился в магазин купить что-нибудь к обеду. По пути заглянул на ближайший рынок и вернулся домой с тремя пушистыми еловыми лапами. С тех пор как стал взрослым, они не наряжали елку, но мама всегда приносила еловые ветки и украшала их, чтобы создать праздничную атмосферу в доме. В этой квартире ни разу не было елки, сообразил он, доставая керамический кувшин и вспоминая, куда запрятал игрушки. Выбросить их при переезде рука не поднялась.
Из кухни плыл дразнящий аппетитный аромат. Он понюхал ветки в вазе. Пахнут. Настоящий Новый год. Елка и утка с яблоками.
– Кать! Есть хочу – умираю! Дашь попробовать?
– Рано еще, не утушилась капуста.
– А яблоки положила?
– Ага, в утку. И скрепками скрепила. У вас в столе нашла.
– Мама нитками суровыми зашивала.
– Моя тоже зашивает. Но я не знала, где у вас нитки.
– Давай сарделек, что ли, сварим. И, вот что: переходим на «ты». Мы пойдем к моим друзьям. Можешь их всех на «ты» называть. Не такие уж мы старики. Мне всего тридцать восемь.
«Ничего себе «всего»! Маме сорок, а папе сорок два. Никого из их друзей я на «ты» не называю. Зачем он такой старый?» – невольно подумалось ей.
Утолив голод сардельками с яичницей и выпив кофе, Антон удалился в свой кабинет и прикрыл дверь. Несколько минут он разговаривал с мамой, сообщил, что все нормально, недавно вернулся из отпуска, на работу после праздников. Поздравил ее и дядю Сашу с наступающим, обещал быть пай-мальчиком, не напиваться и обязательно позвонить после Нового года. На вопрос мамы, с кем справляет, сказал, что как всегда, у Славки. Да, не один. С девушкой. Когда женится? Когда на самом деле этого захочет, не раньше. Почему не хочет? А черт его знает! Не влюблялся до сих пор, наверное. Мама начала было про одиночество в старости, но быстро опомнилась, и сказала, что жизнь его, и ему, конечно, виднее. На том и распрощались, поцеловав друг друга по телефону.
Ознакомительная версия.
