Ознакомительная версия.
– Не-а мам, нету! – Вовка подъехал к матери.
– Ну, вот сынок! Я тебе прошлый раз говорила, что он понадобиться в самый непредсказуемый момент. Вот тот момент и настал. И что мы теперь будем делать? – Она глубоко вздохнула. Ей стало немного горько и почему-то весело. Она знала, что делать, но ей захотелось понять, почему именно сейчас, такое могло случиться? Она так устала, а ей еще столько нужно было сделать и еще вечером надо на ферму. А теперь надо топать пешком с велосипедом в руках еще несколько километров. Миронова, как-то по-детски с капризом выдохнула:
– Эх, Вовка-Вовка! Вот был бы сейчас отец дома, он бы тебе задал! – Она еще раз тяжело взохнула и, посмотрев в сторону свекольного поля, добавила:
– Ладно, чего теперь-то. Вы давайте езжайте домой, а я пешком! Да смотри мне, с Колькой через тракт осторожнее. Подъедите к дороге, да через дорогу пешком, а уж потом снова на велик садитесь! Да дома будете, куриц и уток покормите и меня дождитесь! – Миронова, как могла быстро придумала мальчишкам занятие, зная, что Вовка сразу может уехать на велике на речку, а этот потянется за ним. А она потом будет переживать и волноваться.
– Ты меня хорошо понял? – Она переспросила сына.
– Да мам, все понял! – Вовка, прыгнул с разбега на велик и поехал догонять Кольку.
– Да что-нибудь приготовь поесть! – Уже вдогонку, прокричала Настя. Сознательно наворачивая на старшего, еще одно важное дело, чтобы свободного времени у них было как можно меньше.
Конечно же, она как мать, очень переживала за своих сыновей. Но она уже привыкла, что они часто остаются одни. То она на работе, то Анатолий на смене. А Вовка с Коленькой, зачастую предоставлены сами себе. Она знала, что они у нее просто молодцы и все всегда понимают. А за это, она их часто баловала, покупала им то, что они очень хотели. В общем, не отказывала им в их желаниях. И все у них получалось в отношениях, впрочем, как у многих сельских семей, где родители работали и не были пьяницами. Она надеялась, что ее сыновья не пойдут по стопам матери или отца. Она хотела, чтобы они хорошо закончили школу и обязательно поступили в институт. Но если даже этого не получится, чтобы закончили хотя бы техникум. А уж потом, нашли себе хорошую и уважаемую работу, каких-нибудь начальников, пусть даже в своем селе. Только бы не ковыряться в навозе как она. Может быть, у них получилось бы стать хорошими людьми. И она вместе с Анатолием, очень этого хотели. Но как все получится, она не знала, да и не могла знать. Судьба, она загадочная штука и ни кому не подвластна. А главное, что ключей таких нет, чтобы можно было открыть этот сложный замок этой загадочной и коварной судьбы. Многие бы отдали все, чтобы хоть на немного заглянуть вперед в будущее. Но, увы, даже самые маститые цыганки и гадалки, ни когда не могли этого сделать. Они только могли предугадать что-то похожее на будущее, но ни как не саму судьбу.
Настя шла по накатанной машинами, пыльной и горячей дороге, ведя свой велосипед. Она давно сняла старые калоши и, примостив их на багажник велосипеда, шла босиком, обжигая пятки о горячую землю. Да так было очень неудобно идти, но в калошах было еще хуже. Но это ее не очень тревожило. Сейчас для нее было гораздо важнее, чтобы мальчишки побыстрее добрались до дому, и с ними было все в порядке. И когда она думала об этом, она начинала ускорять свой шаг. Но дорога была длинная и она, оглядывая все вокруг себя, наверное, впервые за много лет начинала чувствовать себя, как то свободно. Столько вокруг бескрайних полей, только изредка их пересекают узкие ленточки посаженных человеческими руками лесополос, разделяющих эти поля на правильные фигуры квадратов и прямоугольников. Настя раньше никогда не замечала этого и даже не задумывалась об этих насаждениях, хотя в деревне прожила всю свою жизнь. А вот сегодня идя по горячей дороге, она всматривалась в очередную лесополосу и начинала представлять о том, кто это все придумал и как потом, это все было сделано. Наверное, очень давно, люди точно так же, как сегодня на свекольном поле, выходили все вместе и сажали саженцы, а уж потом через много лет выросли, эти большие тополя и осины.
– Это ж сколько нужно было работать, чтобы посадить столько деревьев? Ну не сами же они выросли такими ровными полосами? – Вслух подумала Миронова.
Она шла по дороге в самый солнцепек. Мысли сами собой с каждым шагом цеплялись друг за друга, оставляя в сознании цепочку лисьих следов. То она вспоминала свое прошлое детство, как она с мамой полоскала белье на реке. Вода была прозрачная, а ей так хотелось искупаться, но мама говорила, что сначала нужно сделать дело, а потом уже и купаться можно. Но вот, почему-то никак не заканчивались эти мамины дела, и Настя так и не научилась плавать. А ей так хотелось плюхнуться в эту прозрачную воду, снять с себя сарафан и поплыть, как плавают пескари на песочной отмели. Она, видела, их и ей казалось, что они видят ее. Там под водой, было так хорошо и прохладно, даже тогда, когда солнце стоит в зените и прожигает своими лучами все вокруг. Миронова сглотнула слюну, смочив засохшее горло. Ей очень хотелось пить, но до дому было еще очень далеко. Ей казалось, что солнце всей силой вытягивает из нее влагу. И не только из нее, а из всех полей и лесов, обрекая их на страшное мучение. Но за что эти мучения? Настя начала перебирать в голове, что она сделала не так и почему, вот сейчас она мучается, идя по горячей и пыльной дороге. Мысли быстро выстроились по порядку, как в армии солдаты и дали свободную дорогу той, которую она уже давно гнала от себя прочь. Виктор Андреевич всем видом всплыл в ее сознании, и она от неожиданности даже остановилась на горячей земле. Придя в сознание, она наконец-то услышала звук сигнала подъезжающей машины. Испуганно обернувшись, она увидела, что сзади подъехал УАЗик и сигналит ей, чтобы она освободила дорогу. Но, все-таки палящее солнце выполнило свою задачу. Настя, увидев машину, начала ловить ее очертания, которые медленно сливались с пыльной дорогой и растущими деревьями лесополосы. Все в ее голове начало сливаться и кружиться. Она вновь увидела себя на реке, где уже плавала вместе с пескарями и другими рыбками в чистой и прохладной воде, счастливо резвясь, как будто она, всю жизнь жила в этой реке и знала все до мелочей. Миронова медленно покидала сознание и плавно оседала прямо на пыльную дорогу, глядя на стоящую перед ней машину.
– Фу ты черт! – Димка выругался, очередной раз надавливая на сигнал машины. —Да, что она не слышит что ли? – Он еще раз надавил на сигнал. – Ты смотри, она никак падает!
– А ну Димка, выйди из машины, помоги ей! – Петриков быстро сообразил, сидя на переднем сидении УАЗика.
– Ты смотри и точно упала! – Димка, как пуля выскочил из машины и подбежал к женщине. Увидев, что она потеряла сознание, закричал Петрикову.
– Виктор Андреевич! А она без сознания! – Он приподнял ее голову и несколько раз рукой, легонько ударил ее по щекам. Женщина не давала никаких признаков жизни.
– Виктор Андреевич! – Еще громче закричал Димка. – Мне кажется, она не дышит! – Он еще раз похлопал ее по щекам.
Петриков, неуклюже, но расторопно вывалился из машины и быстро подошел к ним. Он даже не сразу узнал в лежащей у Димки на коленях бессознательную женщину. Ее косынка сбилась на лицо, и только густые рыжие волосы огненным пучком выбивались из-под нее. Петриков присел на корточки и, превосходя свою боль в груди, низко наклонился над ней и приложил голову к ее груди. Глухие внутренние удары сердца, давали знать, что женщина жива, но находится по какой-то причине без сознания.
– У тебя аптечка есть? – Подняв голову, спросил Петриков.
– А то, как же, конечно же, есть! Совсем еще новая! – С гордостью сказал Димка.
– А ну давай ее сюда, а я как то подержу ее. – Петриков одной рукой, свободной от гипса, перехватил тело женщины. Димка быстро помчался в машину за медицинской аптечкой. Получив машину, он еще в первый день выцыганил у завгара, совершенно новую медицинскую аптечку, в которой находилось все необходимое, для экстренных случаев.
Петриков, пока перекладывал голову женщины на свое колено, нечаянно снял платок с ее лица и увидел лицо той самой Насти Мироновой, которая, почему то так глубоко вошла в его сердце и теперь постоянно теребила его память и душу. От такой неожиданности, у него самого сердце стало биться, как колокольный набат, с каждым разом все тяжелее и тяжелее ударяя в самые виски. Казалось бы, что время, на миг остановилось, и в его голове поплыл какой-то туман. Он не соображал, что нужно делать. Пытаясь прижать ее голову к себе, он начал твердить:
– Миронова, Миронова! Что с тобой? Потерпи немножко, сейчас что-нибудь придумаем! – Он, не выдержав тяжести от неудобства, сам сел на пыльную дорогу и аккуратно положил ее голову на свои колени. Вспомнив, что при солнечном ударе, нужно делать искусственное дыхание, Петриков как мог, попробовал сделать это. Сквозь острую боль в груди, он наклонился над Мироновой и, дотянувшись до ее губ, сделал ей дыхание рот в рот. Повторив несколько раз свои действия, он убедился, что Миронова начала заметно дышать, учащая неглубокие вздохи.
Ознакомительная версия.
