Ознакомительная версия.
– Все? ― спросил тихо. И в голосе не было укора или неприязни – Варя даже чуть удивилась и насторожилась, а вот в глаза ему посмотреть не решилась. Стыдно. Кого бы она не винила за эти полтора года с той трагедии, всегда точно знала – виновата только она. И это было самое трудное – признать виноватой себя, а не других.
– Тогда послушай меня, Варенька, ― сложил руки и качнулся к ней, поглядывая безмятежно, словно она сообщила ему афишу кинофильмов на сегодня. ― Мы не младенцы, значит априори у нас есть прошлое. Но в этом прошлом не было нас, были мы – по отдельности. Поэтому нет смысла вспоминать, что было до, тем более настолько акцентироваться. Мало ли что у кого было – главное, что есть. Тебе хорошо со мной?
Варя робко глянула на него – ты серьезно?
– Да.
– А мне – очень хорошо с тобой. Давай на этом и остановимся. Кушай и выкини все остальное из головы.
– Но…
– Без «но», Варя, ― притянул ее к себе, обнял. ― У меня есть ты, у тебя есть я. Все остальное – ерунда. И… ― склонился к уху, шепнул. ― Поехали домой. Я безумно хочу тебя.
Девушка дрогнула в его руках и уставилась в глаза – в них действительно были нега и желание. Он не лгал, а главное, его не покоробило ее прошлое.
Варя уткнулась ему в грудь и тем обескуражила. Макс замер, накрыв ей голову ладонью, а девушка кусала губу, сдерживая слезы. Ей не верилось что нашелся человек, которому она нужна и важна, но совершенно наплевать на ее ошибки, на всю грязь, через которую она прошла. И значит, не все кончено, есть ради чего жить. Значит есть шанс завести семью, родить ребенка. Значит, она еще может быть любима и может любить, жить чувствуя себя полноценной. Может для него это мелочь, незначащая ничего фантазия, а для нее смысл.
Она еще не понимала любит ли Максима, но точно знала, что не предаст и будет слушаться, уважать и верить.
Именно ее доверие Максим и почувствовал, когда она сама прижалась к нему. И самое смешное и одновременно грустное было в том, что Варя доверилась ему не за то, что шубку купил, а за слова, обычные человеческие слова тепла и поддержки. И мужчина бы порадовался, что раньше не нашлось того, кто понял какое сокровище эта девочка и как мало ей нужно, чтобы чувствовать себя счастливой и полноценной, и просто жить, если б не было настолько печально. Выходило, что эти полтора года ей помог прожить только Влад и то, так каким он был – бунтарски, неординарно, усугубив, а не излечив.
– Понятия не имею, как буду ходить в техникум, ― призналась, все еще прижимаясь мужчине.
– Мы решим и этот вопрос. Нужно потерпеть до сессии, а там, что-нибудь придумаю. Поехали домой?
Ему не терпелось. Варя мало была сегодня особенно робка и удивительно послушна, но и выглядела ослепительно, и новая шубка лишь усиливала впечатление, превращая ее в настоящую Снегурочку. К тому же она явно дала понять, что доверяет ему, что признает своим мужчиной, значит, не напугал ее, значит ей так же хорошо с ним, как ему с ней.
И кинув пакеты, впился ей в губы в коридоре, не дав раздеться. Прижал к стене и обласкивая ее язык своим, прошел ладонями по стройным ножкам под шубку и юбку. Скинул пальто, а ее, как была одета, унес в зал. Стянул сапожки и кинул за спину, подцепил колготки и убрал с ножек вместе с трусиками, припал губами к щиколотке и прошел поцелуями по внутренней стороне бедер до лона.
Наверное, так сходят с ума, но он готов был потерять разум. За многие годы словно в анабиозе, душа истосковалась по открытым ярким чувствам, и эта страсть, этот жар, что вспыхнул в нем, придавал не только яркости жизни – наделял ее особым вкусом и ароматом. Он словно лишь сейчас начал жить, понял себя, понял что хочет. И не собирался отступать, как и уступать. И Варя, вольно ли невольно, распаляла его все больше своей доступностью, безответностью, доверием, но лишь ему.
Макс чувствовал себя хранителем сокровища и это ощущение кружило голову.
Варя запротестовала против смелых ласк, но мужчина уже не мог остановиться, прижал ей руки, а сам целовал ей лоно. Немного и стянул рубашку с джемпером через голову, откинул чуть не в морду псу. Скинул с девушки шубку и стянул юбку с кофточкой. Прижал к себе, целовал в упоении, обласкивая, словно впервые. И взял тут же, на диване, придерживая подрагивающую под ним за ягодички.
С ней было удивительно, нестерпимо хорошо, и хотелось вновь и вновь чувствовать ее кожу под пальцами, изгибы тела под ладонями, ощущать вздрагивания от сладкого соединения – с ним.
И как потребность дышать – появилась потребность ощущать ее рядом, держать за руку или обнимать. И даже ночью прижимал к себе все крепче и крепче, оглаживал, удостоверяясь – его, с ним.
Варя сидела на кухне, поджав ноги, ела колбасу и кормила овчарку. В квартире было тихо и сонно – семь утра. Девушке самой было непривычно встать в такую рань, но спать дольше не могла – мысли мешали и странно было чувствовать рядом мужчину. Жарко с ним и томно, слишком волнительно. Он как одержимый стал, причем заразный, и передал это Варе. И она горела вместе с ним и, когда рукой касался и когда взглядом. Наверное, это нормально для него, большой вопрос – нормально ли для нее, и огромный – техникум. Оставить, начать все сначала? А как учиться, если голова занята мыслями о Максиме и от них в животе тепло и странно, словно подселился пушистый змей и вот шевелиться, ползает.
Как она буде Влада играть?
– Варюш, ты чего? ― замер у входа на кухню Смелков – сонный еще, чуть взъерошенный и в одних плавках. Один взгляд на его ладное тело и сразу вспоминается, как с Максимом жарко, какие теплые и нежные у него руки…
Кинула всю колбасу Максу:
– Не спится. Я похозяйничала, колбасу стащила.
– Да Бог с ней, ― отмахнулся Смелков, присаживаясь на корточки перед девушкой, ножки ей огладил, в глаза заглядывая. ― У тебя все хорошо?
– Да, ― немного удивилась вопросу.
– Пфу, ты, ― провел по волосам – померещилось черти что. ― А я проснулся – тебя нет. Время, знаешь сколько?
– Семь.
– Кошмар, ― рассмеялся. ― Ты не «жаворонок», случайно?
– «Сова».
– Вот и я, ― нажал кнопку кофеварки и следом, чайника. Прошлепал в ванную и уже оттуда крикнул. ― Больше не пугай меня – волос вон, седой появился.
Девушка вздохнула: нашел чему пугаться – Варя из постели исчезла.
Хотя, ― вытянула сигаретку и закурила: если он вскакивает от того, что ее нет рядом, это хороший знак. Значит любит. Или не любит, а просто хочет?
Смелков уже в тапках прошлепал на кухню, с полотенцем на шее. Поцеловал девушку в губы, обдав запахом морозной мяты, забрал сигаретку:
– Малышам курить не стоит, тем более по утрам, ― налил кофе, а девушке чай, и сел за стол, рядом с Варей. Девушка молча подкурила другую сигаретку.
– Так, понял – протест, ― улыбнулся и откинул полотенце на спинку диванчика. Притянул Варю к себе и, та мигом забыла, как курить. Забрал ее сигаретку, а прежнюю затушил. ― А чего не спим-то? На квартиру к двенадцати. В одиннадцать выедем – в самый раз. У нас еще спокойно три с половиной часа на сон.
– Не хочу спать.
– «Не хочу учиться – хочу жениться»? ― склонился к ее лицу, с насмешкой поглядывая в глаза. Умиляло, как она менялась, стоило к ней прикоснуться, как смущалась, робела, становилась девочкой-недотрогой, а чуть погладь, приласкай – в пожар превращалась и сжигала Макса. Он владел ею и одновременно она брала его в плен, и это было чудесно в своей необычности, даже загадке.
Мужчина положил сигаретку в пепельницу и проведя ладонями от шеи по плечам, стянул халатик, оголяя плечики и грудку.
– Макс…
– Да? Не хочешь спать – не будем спать, ― прижал к себе грудью к груди и выгнулась тут же, дрогнула от ягодиц до подбородка.
– Я думала, ― прошептала – только к чему?
– Прекрасно. У меня умная невеста, она думает в семь утра. Я польщен.
Варя невольно улыбнулась:
– Ты даже шутишь как-то не так.
– Даже?
– Вообще не такой.
– Очень четкое определение, ― рассмеялся тихо – забавная маленькая девочка. И накрыл ее губы, вошел в ротик языком, исторгая уже привычное и так приятное ему «уу!» И заулыбался, прижимая ее к себе, огладил от затылка до попки ладонью – гибкая, нежная.
– Ты ненормальный, ― несмело обвила его шею руками, глаза блеснули.
– Ага, ― потерся носом о ее носик. ― Ты с ума сводишь.
– Если меня сегодня выпишут…
– То через два дня пойдешь в техникум.
– Вот именно, ― запахнула халат и отвернулась.
Максиму стало ясно, что ее мучает. Попил остывшего кофе и закурил, соображая как решить эту проблему.
– Несколько вариантов…
– Один – доучиться.
– На кого ты учишься? Кстати.
– Аудит, ― буркнула и, стало ясно, что ей очень «интересно» это направление.
– Зачем получать профессию, к которой ты хладно дышишь?
– Я все знаю в этой отросли.
– Ну, а желание куда зовет?
– Дизайн. Но с ним не заработать.
Ознакомительная версия.
