27
По свидетельству русского писателя М.М. Зощенко (1895–1958), попавшего под ту же атаку, она имела место… Это уже русский сюжет. (Прим. пер.)
ТЧК оказалось не Тобольское ЧК, а точка, о которой так занятно рассуждал Антон: в конце предложения должна стоять ТЧК. Не иначе как черновик телеграммы, направленной, возможно, в пресловутое ЧК. (Домысел переводчика. – А. Б.)
Антон Лукич Омельченко род. в с. Батьки на Полтавщине в 1883 г. Когда он работал по выездке скаковых лошадей во Владивостоке, то с лейтенантом В. Брюсом ездил в Харбин выбирать маньчжурских лошадей для капитана Р. Скотта. Был включен в его экспедицию, провожал и встречал направляющихся на Южный полюс, достиг 84° ю. ш. После возвращения экспедиции в Англию был награжден медалью и ценным подарком королевы. Вернувшись в Россию незадолго до Первой мировой войны, был призван в армию. В Гражданскую войну был бойцом Красной армии. По возвращении в родное село работал сельским почтальоном. Одним из первых вступил в колхоз. Погиб от удара молнией весной 1932 г. (Справочник альпинизма за 1972 г.). (Прим. пер.)
Может быть, Лобачевский? (forehead – лоб). В «Британнике» ему отведена четверть столбца, зато он единственный из русских назван первым. Никогда не предполагал, что он так рано родился – в 1792 году! Стефенсон еще не ездил на своем локомотиве, а у Николая Ивановича уже рельсы в бесконечности пересекались! (Бесконтрольная реплика переводчика. – А. Б.)
Belles-lettres – изящная словесность (фр.). Любопытно, что, породив в других языках слово беллетристика, сами французы употребляют его только в отношении классической литературы, а не современной. Мы же употребляем его вовсю, относя к современной как литературе все-таки второго сорта.
Типичный случай переперевода… По-английски имя Рис (Rhys) не имеет никаких ассоциаций подобного рода. (Прим. пер.)
При переводе использованы стихи Инги Кузнецовой. (Прим. пер.)
Здесь переводчик порезвился в непереводимых английских аллитерациях: там sunny рифмовалось с funny, а I (Ай) – с bansai (банзай).
Здесь переводчику тоже пришлось перейти на личный, отечественный опыт.
«Что пардон, то пардон», как говаривал Зощенко: Редакция 2008 года. (Прим. пер.)
Переводчику больше других понравилось именно это стихотворение, и он изо всех сил пробовал его перевести. Получалось втрое длиннее, не говоря о поэзии.
Был ветер, и птицы.
Дети в куртках цвели.
И вчерашние лицы
Нас узнать не могли.
Оставалось немного
От тебя и меня,
И вставала дорога
Из вчерашнего дня.
Оставался бы чтобы
Ослепительный вкус,
Выпей все и испробуй,
Как ты полон и пуст.
Перевод этот, однако, способствует датировке именно этого места работы над переводом, а именно 28 января 1997 года. В Принстоне меня застало известие о смерти поэта Владимира Соколова (откуда и взялись эти его «лицы»). Жертва вкуса, он всю жизнь дописывал поэму под нелегким для русского названием «Сюжет». Не дописал. Сюжет его сошелся в точку на совпадении: это был день годовщины смерти Иосифа Бродского.
О это 28 января! Пушкин, Достоевский, Блок (отсчитывает свои «Двенадцать»)… в неплохую обойму эти двое вошли! Что это? Звезды или «насмешка неба над землей»?
Эта сноска выводит меня синхронно на иной мемуар, важный для установления и другой датировки, связанной с самым началом работы над всем этим «переводом», с пробой пера.
«Дух праздности унылой…» – русский человек всегда норовит начать с того, что полегче. Я и начал со стихов.
От своего имени я еще писать их не рисковал, а вот от имени героя… тем более если это «перевод с иностранного»… «Четверг» вроде годится. Набрасываю по инерции «Смерть невесты». Тут-то, на Невском, и попадается мне Иосиф (значит, он еще не уехал навеки). Зная, что он подрабатывал переводом и прославился «Большой элегией Джону Донну», я излагаю ему свой проект, прошу профессиональной консультации. Почему бы и нет? – и мы подымаемся ко мне на чашку кофе. Я ему объясняю, что мои подстрочники как раз из чашек-то и сочиняются. Он просматривает «Смерть невесты», хвалит последнюю строчку «Господи! Как быстро…».
– Нет, это еще не совсем то, – заключает он, – вот, кстати, у меня на ту же тему… – И жестом фокусника выдергивает из нагрудного кармашка вчетверо сложенный небрежный листок – Вчера написал. Ты знал Бобо? Нет? Странно. Так вот, она умерла.
И своим рыжим голосом он прочитал «Бобо мертва, но шапки не долой…». Щегольство его оказалось оправданным: стихи понравились не только мне и Инге, но и ему самому.
– Убедил, – только и мог сказать я ему.
Не знаю, было ли это первым исполнением. В следующий раз я напился уже у него дома, на его проводах (10.2.2008). (Прим. пер.)
Pussy – котенок и лоно. Как в филологии называется, когда словарное слово и сленговое оказываются омонимами? (англ.). (Прим. пер.)
Тот же пардон. (Прим. пер.)
One day – один день, однажды (англ.). (Прим. пер.)
Jerome К. Jerome – автор книги «Трое в одной лодке, не считая собаки». (Прим. пер.)
Laurence Sterne – sense, sentence – смысл, предложение (англ.). (Прим. пер.)
Shy dream – скромная мечта (англ.). (Прим. пер.)
Читал ли великий автор «Бабочки, топнувшей ногой» забытого Э. Тайрд-Боффина – опять же вопрос. (Прим. пер.)
Гилберт Кит Честертон, «Человек, который был четвергом».
Только сейчас начинаю понимать Варфоломея! Ведь что такое современная объединенная Европа со своим евро (о чем Варфоломей не воображал даже в своей альтернативной истории…), как не наполеоновский план, всплывший на поверхность современности, будто Атлантида! Его Европа, созданная огнем и мечом, распалась быстро, архитектора упразднили, но проект его ожил, присоединяя все новые страны бывшей социалистической Империи. Так Россия, отступая, медленно вползает наконец в Европу (как Китай в Сибирь).(Позднейшее примечание переводчика. 28.4.2011, 16.00 – Варфоломелиада закончена: «Аудиенция состоялась» – см. последнюю страницу. – А. Б.)
Не знаю, как справился бы с такой задачей профессиональный переводчик… Ну нету в английском буквы Ш! Хоть плачь… Им нужны две на это: Эс и Эйч. Так что ШАХ у них выйдет на букву Эс. Да и буквы X нет, у них это Икс. Какой-то СХАКХ, а не ШАХ. У нас удобней, у них и кровь на букву Б, и сердце на букву X, и душа на букву С, и бог на букву Г, и смерть на букву Д… А по-французски – еще дальше, у тех и лук, и страус, и якорь, и паук окажутся на одну букву… В дальнейшем переводчик не раз столкнется с подобной трудностью и не справится с ней. (Прим. пер.)
From the Teacher of Symmetry by A.Tired-Boffin (Урбино Ваноски).
Человек в пейзаже. М., 1988.
См., например, обзорную статью Инги Кузнецовой «Серебряная ложечка в птичьем гнезде» (Знамя. 1998. № 2).
