Или другая зарисовочка, тоже оттуда. Как-то раз молодой продавец нашей секции неожиданно со мной разоткровенничался и признался в том, что в будущем хотел бы жениться на русской. А когда я его спросила, почему, этот парнишка с удовольствием мне разъяснил: «Понимаешь, европейские тетки не такие умные и красивые, какими сами себе кажутся, к тому же стоят бабок, то есть на их содержание нужно много денег. А вы, русские девчонки, в большинстве своем, приятной внешности, образованные, хорошие хозяйки и без особых претензий. А чего еще нормальному мужику надо? Переспал, вкусно покушал, душевно побеседовал, и все это совершенно бесплатно…» Так вот, уважаемые мои соотечественницы, имейте, пожалуйста, в виду, что подавляющее большинство европейских мужчин именно так к нам, эмигранткам, и относится. Проще говоря, исключительно с позиций потребителя, клюнувшего на «дешево и вкусно». И далее, для лучшей иллюстрации вышесказанного, приведу конкретный пример.
В нашей секции работал один продавец, лет пятидесяти, прослывший несчастной жертвой надругавшейся над ним эмигрантки. Во всяком случае, именно так охарактеризовали его несколько напарников по работе, узнав, что я – русская. Буквально в первые же дни моей службы в качестве кассира все они по очереди меня предупредили: «Послушай, если Алекс на тебя вдруг сорвется или накричит, то ты на него не обижайся. Он, в принципе, хороший мужик, вот только вляпался в дерьмо по уши из-за одной латиноамериканки. Бросил ради нее свою жену с дочкой, ушел к ней жить, а той нужны были от него только деньги, в общем, сама понимаешь… Обобрать до нитки она его не сумела, потому что он мужик неглупый, вовремя сообразил, в чем дело, вернулся в семью, но с тех пор ко всем эмигранткам относится очень плохо. Думает, что все вы – непорядочные и вообще шлюхи. Видно, душевная рана у него еще не затянулась…» А вскоре Алекс собственной персоной решил со мной пооткровенничать. В обеденное время, когда в магазине почти не было покупателей, он приблизился к моей кассе и, вяло поинтересовавшись, что там у нас с выручкой, совершенно неожиданно спросил: «Так ты, наверное, уже в курсе про мою историю с той латиноамериканкой? Но ты не думай. Лично к тебе я отношусь нормально, а с той подстилкой вот какая катавасия получилась, сейчас расскажу». И мне ничего не оставалось, кроме как выслушать его историю от начала и до конца.
«Понимаешь, – начал свой рассказ Алекс, – когда я познакомился с Сильвией, в то время у нас с женой отношения были довольно натянутыми. Она у меня хоть и хороший человек, но ужасная зануда. Ни поговорить, ни потрахаться в свое удовольствие. А тут Сильвия – молодая, красивая, веселая… Она из Аргентины тогда только что приехала в Европу на заработки и детей с собой привезла, всех троих. В общем, когда мы познакомились, я в нее влюбился с первого взгляда. А что? Она легкая на характер, жизнерадостная, не то что моя, гусеничный танк, а не баба. Ну вот. Я с ней загулял, а когда жена об этом узнала, то выгнала меня из дома, и тут-то все и началось. Идти мне было некуда, и Сильвия предложила мне пожить у нее. Сначала у нас с ней все было хорошо, и секса много, и поговорить было приятно на разные темы, не то что с моей, которая только и спрашивает, что купил в супермаркете и заеду ли за дочкой в школу, а больше ничего. Нет, с Сильвией у нас был полноценный разговор обо всем на свете. Но однажды она начала требовать с меня денег. Упрекнула, мол, живешь в моей квартире, кушаешь ежедневно с моего стола, спишь на моих простынях, а значит, помогай оплачивать жилплощадь, давай денег на еду и стиральный порошок, который уходит на стирку одежды и постельного белья, а не то постелю тебе грязные простыни и посмотрю, захочется ли тебе на них лежать. Я, конечно, такого хамства от нее не ожидал! Ты представляешь? Вдруг эта зараза решила вскарабкаться мне на шею! Она что о себе возомнила-то? Что я стану помогать материально какой-то вшивой эмигрантке? У меня своя семья есть, нормальная, европейская, которую мне содержать надо: дочке на университет заработать, жене посодействовать с оплатой кредита на квартиру. А эта… вместо того, чтобы от души отблагодарить меня за то, что я, европеец, ради нее, засранки, бросил свою семью, да еще при этом ежедневно развлекаю ее разговорами и трахаю ее, сволочь такую, как положено, с чувством, с толком и расстановкой! А деньги, которые зарабатываю в этой стране, я так считаю, по праву принадлежат моей супруге и дочке, и тратить их непонятно на кого я не намерен. В общем, гордость меня заела. Понимаешь? Ведь не каждый же европеец согласится жить с эмигранткой. Сама знаешь, как к вам тут относятся. Но она, Сильвия, этого не оценила. Тогда я ее бросил и вернулся обратно в свою семью. Теперь понимаешь, почему я так против вас, эмигранток, плохо настроен? Я, конечно, лично тебя не имею в виду, а так вообще говорю… Хотя замечу, что в большинстве своем вы нас, европейцев, не уважаете!»
Так он и заявил: «Вы нас не уважаете!» А теперь попробуйте, уважаемые читатели, взглянуть на эту ситуацию глазами той самой эмигрантки, приехавшей в Европу из Аргентины. Ведь, по существу, Алекс предложил той женщине неевропейской национальности только секс и разговор, а ей, как я понимаю, приходилось денно и нощно работать, чтобы прокормить, помимо него, еще и своих троих детей. И когда она предъявила Алексу совершенно справедливое требование оплачивать продукты, из которых ему же готовила обеды и ужины, вкупе с моющими средствами для стирки его же одежды и постельного белья, то он, видите ли, до глубины души оскорбился… Признаться, от услышанного я долгое время пребывала в ступоре. Этот примитивный во всех отношениях европеец чувствовал себя чем-то вроде главных героев повести Ф. М. Достоевского «Униженные и оскорбленные». Выдав такое, мягко говоря, фашистское объяснение своему поступку, Алекс совершенно серьезно считал себя глубоко порядочным человеком, достойным уважения и положительного отзыва со стороны общественности. Впрочем, последнее у него точно было. В том, что касалось истории с эмигранткой, мои сослуживцы не только его не осудили, но и глубоко ему посочувствовали.
* * *
Наверное, многим из вас, уважаемые читатели, уже захотелось спросить у меня, зачем я обо всем таком, компрометирующем европейское население, рассказываю. Чего я этим хочу добиться? Опорочить честь достопочтенных граждан-европейцев? Поссорить их с россиянами? Да нет, ну что вы. Этим занимаются политические деятели, а не писатели. Уверяю вас, что при написании этой книги я не выдвигала перед собой цели кого-либо скомпрометировать, а если это и получилось, то не специально, а само собой, в процессе изложения правды в том виде, в каком она есть, без какого-либо приукрашивания. Все описанное в моей книге – не придуманное, а настоящее, начисто лишенное гротескности и обобщающих эпитетов. Просто на конкретных примерах я попыталась донести до вашего сознания, дорогие мои соотечественники, что уклад жизни во многих европейских странах не имеет абсолютно ничего общего с нашим, российским, стандартным о них представлением как о чем-то аморфно-романтическом, вроде готики или барокко. Та Европа, с которой мне на протяжении долгих лет довелось лично познакомиться, на деле оказалась весьма приземленной реальностью, напичканной наркотиками, алкоголем, воровством, повсеместным бескультурьем, неуважением, цинизмом, ярой дискриминацией и прочими весьма нелицеприятными характеристиками.
Вспоминаю, как в проведенные в России годы меня постоянно угнетало ощущение социальной незащищенности и царящего вокруг хаоса и беспорядка. Собственно говоря, поэтому, решившись на переезд в Страну Магазинов, в душе я надеялась на то, что это малюсенькое европейское государство привнесет в мою жизнь то самое душевное равновесие, которого мне так недоставало у себя на родине. Ведь согласитесь, что ощущение защищенности и порядка во всех аспектах общественного устройства в немалой степени зависит от величины территории отдельно взятой страны. Образно выражаясь, совсем не одно и то же – пройти вброд по узенькой речушке десяток метров или преодолеть вплавь в открытом море целый километр до ближайшего пляжа. Вот и в моем воображении Страна Магазинов представлялась той самой спокойной речушкой, с прозрачной водичкой и гладкими камушками, по которым можно было спокойненько перебраться на другой берег, намочив себе только пятки и не поранив ни пальца. Красиво, тепло, уютно, удобно. Однако личный жизненный опыт внес в это представление совершенно неожиданные коррективы и привел меня к неутешительному выводу. Когда хаос равномерно распределен по большой территории, то он не настолько чувствителен, нежели тот же самый хаос, сконцентрированный на мизерном пространстве. Вне всякого сомнения, этот социально-политический беспорядок в Европе приводил в шок неподготовленного к нему эмигранта, вызывая у него нервное расстройство, а в некоторых случаях и самую настоящую депрессию.
