Ознакомительная версия.
В квартире Игоря, куда Георгий приехал с Казимиром, было тихо и пусто. На кухне в раковине мокла кофеварка с приставшей на дне кофейной гущей, в мусорном ведре обнаружилась бутылка из-под дешевого испанского вина. Мебель стояла на своих местах, не было заметно ни следов борьбы, ни какого-то особого беспорядка – разве что в коридоре на стене и на полу виднелись небольшие бурые пятна, похожие на засохшую кровь. Сообщение, явно адресованное Георгию и более доходчивое, чем любая записка, Чугунков обнаружил в спальне. Лежащее на подушке тельце котенка с размозженной головой успело уже окоченеть.
Осипенко со своими ребятами появился довольно быстро. Осмотрев квартиру, отвел Георгия в сторону и попросил предоставить ему записи с прослушивающей аппаратуры в кабинете Марьяны – такой доступ мог быть получен только в исключительном порядке. Он также предложил привлечь к делу проверенного сотрудника, своего бывшего сослуживца, – с условием, что тот будет действовать неофициально. Бандиты «наследили», и специалист из органов мог посодействовать в установлении их личностей и в скорейшем розыске. После этого разговора Георгий почти уверился, что Марьяна имеет отношение к делу.
Она не сразу взяла трубку, а когда все же ответила, голос прозвучал неприязненно и резко:
– Ты смотрел, который час, Георгий? Я сплю. У тебя что-то срочное?
– Кто это организовал? – напрямую спросил он. – Это твоя затея? Или Сирожей?
– Я не понимаю, о чем речь, – произнесла она раздраженно. – И ничего не хочу знать о твоих делах.
Это означало, что она уже все знает.
– Послушай меня, Маша, – проговорил Георгий со всей силой вкрадчивого убеждения, на какую был способен. – Я признаю, что виноват перед тобой. У нас не все сложилось… Ты задета, оскорблена – я понимаю. Допустим, ты решила отомстить, и тебе дали плохой совет… Но сейчас еще можно все вернуть! Нужно сделать так, чтобы этот заказ… или не знаю, как назвать, – был немедленно отменен. Я заплачу неустойку или что там, сколько нужно, даже полностью всю сумму! Но они должны освободить его немедленно, прямо сейчас. Пусть скажут, куда приехать – в лес, на дорогу, куда угодно… А я обещаю, что не буду против них предпринимать…
– Я не желаю больше слышать про твоих любовников! – перебила Марьяна, переходя на крик. – Пусть его обольют серной кислотой, разрежут на куски и пришлют тебе по почте – я буду только рада! Слышишь, мне омерзительна вся эта грязь! Если я в чем-то и виновата, то только в том, что терпела это слишком долго!
Георгий не испытывал ни удивления, ни сочувствия к ней – только огромную, все растущую злость. Он вышел на лестницу, прикрывая трубку рукой.
– Запомни и передай своим Сирожам, что это был очень неудачный ход. Это игра ниже пояса, и вы заплатите. Если с Игорем что-то случится, я завтра же начну развал компании. Ты потеряешь все, акции пойдут на сторону, у меня есть для этого очень предприимчивые ребята! А тебе я обеспечу десять лет судов и разборок с рейдерами! После чего от компании твоего отца, которой ты так гордишься, останется три пустых счета, старая мебель и ржавый сейф!!!
– Как же я тебя ненавижу, – с ответной злостью прошипела она. – Ты обкрадывал отца и меня все это время! У нас есть доказательства, ты будешь отвечать! Ты все вернешь до копейки, отдашь «Альмагест», который ты увел по подложным документам, и сядешь в тюрьму за мошенничество и за легализацию!
Он сосчитал до пяти и отвечал уже почти спокойно.
– Марьяна, не будь дурой, не верь им, не давай себя использовать! Прошу тебя, не ввязывайся в эти разборки. Если ты станешь помогать топить меня, я всех утащу с собой, – пообещал Георгий. – Мне есть что предъявить и тебе, и Сирожам… Я никого не пожалею!
Повисла пауза, затем она вдруг спросила дрогнувшим голосом:
– Ты сам-то слышишь себя, Георгий? Ты совсем ополоумел. И все из-за этого… из-за дрянной проститутки мужского пола? Из-за него ты готов сломать нашу жизнь? – Замолчав на секунду, видимо, справляясь с собой, она тут же резко объявила: – Что ж, нам больше не о чем разговаривать… Я и в самом деле была дура, что когда-то поверила тебе.
Когда она повесила трубку, Георгий сел на ступеньку лестницы, чувствуя себя опустошенным и разбитым. Он подумал, что по гамбургскому счету Марьяна права. Спасая Игоря, он рисковал всем своим благополучием – результатом труда и компромиссов, честной и шулерской игры, смелости, ловкости рук и ума. Еще не поздно было повернуть назад – завтра же утром сесть на самолет в Аликанте, повиниться перед женой, дать задний ход сделке по «Альмагесту». Марьяна была ферзем, главной фигурой в той партии, которую разыгрывали Сирожи. Вернув ее, он возвратил бы себе важное преимущество в уже открыто начатой войне. Он мог отказаться платить похитителям или тянуть время. Никто не осудил бы его, что он не смог выручить парня, который, возможно, сам впутался в неприятности…
Опомнился Георгий так же внезапно, как отвлекся. Дверь в квартиру Игоря была приоткрыта, и кошачий трупик, лежащий на подушке, был весомее, чем все доводы в пользу «гамбургского счета».
– Два безобразных демона приехали из китайской провинции Чу и устроились работать шоферами маршрутных такси, – рассказывал Казимир по телефону ребенку, который никак не хотел засыпать. – Главная миссия демонов была – как можно больше вредить другим водителям на дороге…
– И как он, нормально спит после таких сказок? – спросил Георгий, когда они с Чугунковым уже садились в машину, чтобы ехать домой.
– Ага. У них сейчас другая реальность. «Красная шапочка» не катит. – Взглянув на Георгия, Казимир предложил: – Вот что, поехали к нам. Оксана борща наварила – с чесночком, с укропчиком, настоящий украинский борщ. Положим тебя в тещиной комнате.
– Спасибо, я на Мытнинскую, – отказался Георгий. – И спасибо тебе за поддержку. Поверь, я оценил.
Смущаясь, как всегда, когда его хвалили, Казимир махнул рукой.
– Ладно, о чем речь… Если и правда чем-то конкретно… Ты денег-то соберешь?
– Собираю, – кивнул Георгий. – Поторгуюсь завтра. Может, скинут сотню. Ты сам придумал эту провинцию Чу?
Казимир пожал плечами.
– Конфуций – мог бог и учитель, ты же в курсе. Например, притча. Один упрямый чудак вроде нашего Сашки отправился в провинцию Чу, но ошибся направлением. Дорогой он познакомился с попутчиком и рассказал, куда едет. Попутчик удивился и говорит: «Но провинция Чу находится на севере». – «Не проблема, у меня комфортная повозка», – отвечает наш деятель. «Но вы направляетесь на юг», – снова возражает попутчик. «Фигня, я взял нормально денег на дорогу». – «Но вы движетесь в противоположную сторону!» – «Ничего, – говорит тот китаец, – мой кучер мастерски правит лошадьми».
– И что из этого следует? – спросил Георгий, почти не слушая его.
– Чем больше у тебя денег на дорогу и чем быстрее твои лошади, тем дальше ты будешь от цели, если вместо севера едешь на юг.
Поймав суть мысли, Георгий закрыл глаза и усмехнулся.
– Зато можно выиграть на скачках.
– Это да, – кивнул Казимир.
Ночь Георгий провел тяжело и беспокойно. Приехал Максим, немного удивленный тем, что за ним выслали вооруженную охрану. Он не задавал вопросов, и Георгий сам вкратце обрисовал ситуацию. Было решено, что как только будут оформлены доверенности, сын вылетит в Женеву к Вальтеру и поможет решить вопрос с закрытием фонда.
В одиннадцать утра появился Осипенко и представил своего «переговорщика», человека по фамилии Панибрат. Они уже кое-что знали о предполагаемых похитителях. Так, по записи с камеры наблюдения в подъезде и по отпечаткам в квартире был идентифицирован Дмитрий Бубнов по кличке Бубен, мастер спорта по гребле, неоднократно судимый за разбойные нападения. Он состоял подручным у некоего Леонида Сафонова, вора в законе, коронованного в Ростове девять лет назад, известного в криминальных кругах как Лёня Крымский, или Лёня Свояк. Последний провел на зоне почти двадцать лет из своих пятидесяти, сидел за разбой и убийства. Его дважды пытались привлечь по делам с похищением заложников, и оба раза он скрывался за границей, а дела разваливались в суде. Труп одной из его жертв, молодого грузинского предпринимателя, был случайно обнаружен через год после исчезновения. Студента, сына мэра подмосковного городка, за жизнь которого отец выплатил семьсот тысяч долларов, так и не нашли.
«Переговорщик» вкратце описал тактику похитителей. Банда Свояка всегда действовала по заранее продуманному плану. Заложника «брали» в подъезде или на входе в квартиру, затем какое-то время перевозили с места на место, подвергая пыткам. Преступники были хорошо оснащены технически, переговоры вели через турецкую или иорданскую спутниковую связь. Передача выкупа проходила разными способами. Как правило, за деньгами приезжал в условленное место посредник, случайный человек, на которого оказывалось давление путем угроз и шантажа. Посредник не знал о местонахождении заложника и не был связан с преступниками напрямую. В пяти случаях по пяти возбужденным делам заложников не возвращали живыми даже после получения денег. В четырех случаях из пяти не имелось и трупов – жертвы до сих пор были заявлены в розыск. В одном деле оперативникам удалось восстановить всю цепочку событий – выйти на заказчика, обнаружить место, где содержался заложник, собрать записи переговоров, но тело так и не было найдено, и предъявить Свояку обвинение не удалось.
Ознакомительная версия.
