Её рассказ, о планах Полины с её криминальным сыном, прочно засел в голове Тамары. Она размышляла над ним весь остаток вечера, и даже ночью он не оставлял её в покое. Ей снилось, что она идёт по незнакомой местности, она не знала, зачем она здесь и куда ей идти. Она, в полной растерянности, бродила по тёмным безлюдным улицам, пока не заметила приближающийся к ней силуэт мужчины. Тома почувствовала исходящую от него опасность и в ужасе заметалась, пытаясь найти укрытие и… к счастью, проснулась.
А утром за завтраком Томочка объявила Александру и его матери, что им придётся расстаться.
Всю следующую неделю в доме Тамары было неспокойно. Сначала Санёк пытался убедить Тому, что он не появлялся в квартире у Полины с тех пор, как с ней расстался, и что он узнал о выходе из тюрьмы её сына от знакомых. Но позже, в порыве словесной перепалки, он все-таки признался ей, что «заходил к Полине по делам».
- Лучше бы ты продолжал мне врать! – с горечью в голосе произнесла Тамара.
- Тома, я тебя не понимаю, что тебе, в действительности, от меня нужно?! – воскликнул в замешательстве Александр.
В это время раздался уже знакомый стук в окно, а за ним последовали пьяные выкрики Полины.
Томочка долгим взглядом посмотрела на Александра и на одном выдохе произнесла:
- Теперь уже, Саня, ничего не нужно. Иди, к тебе пришли.
Прислушиваясь к их очередной ссоре, Алла Леонтьевна тихо плакала в своей комнате.
А её сын, вцепившись в свои курчавые волосы и выкрикивая на ходу что-то нечленораздельное, кинулся из дома, чтобы угомонить свою бывшую сожительницу.
Томочка погасила свет в гостиной и встала за шторой. Она наблюдала за тем, как Саша пытался увести от их окон Полину. Та упиралась и угрожала, выкрикивая чудовищные вещи в адрес его матери, Томы и его самого.
Неприязнь к происходящему перевесила любопытство, и она отошла от окна. Тома решительным шагом направилась в комнату Аллы Леонтьевны, где нашла её сидящей на кровати.
Она присела рядом с ней и заговорила:
- Алла Леонтьевна, простите, но я так больше не могу. Я предвидела, что этому не будет конца… - она покосилась на окно комнаты. - Конечно, Саша ко мне внимателен… он у вас такой рукодельник, но порой его вспышки гнева… - Томочка нервно затарабанила ноготками по спинке кровати. - Я уже не говорю о регулярных явлениях к нам этой сумасшедшей Полины… нас её хулиганские выходки скоро окончательно добьют.
- Эх… - сокрушённо вздохнула мать Саши, - я всё понимаю.
- Послушайте, Алла Леонтьевна, - Тома внимательно посмотрела на сухонькую старушку, - мне кажется, что вам было бы лучше поехать к Марии в Беларусь. Конечно, вы вправе поступать так, как сочтёте нужным, но… - Понизив голос, она вдруг произнесла: - Вы мне только скажите: если мы разъедемся с Сашей, как вы представляете себе жизнь? Я имею в виду, с кем вам будет лучше с сыном или дочерью?
Алла Леонтьевна задумалась. Она долго смотрела в пол, потом, как-то смущённо улыбнулась и, подняв глаза на Томочку, кротко ответила:
- С вами.
Следующую неделю Тамара всё чаще задерживалась на работе или засиживалась допоздна у своих подруг, а в выходные дни она бродила по магазинам. Там она накупила для Аллы Леонтьевны махровых полотенец, тапочки, халат, фланелевую сорочку и много других мелочей от зубной щётки до пухового платка. Но вот только все эти подарки на этот раз не радовали старушку. На её прикроватной тумбочке лежал билет в Беларусь.
Когда мать Александра уехала к дочери, Тома в тот же день выставила за дверь чемоданы Санька. Тот, окинув напоследок тоскливым взглядом Тому, с достоинством взял свои пожитки и ушёл.
Томочка грустила, а в душе надеялась, что Санёк разберётся окончательно со своей Полиной и вернётся к ней уже навсегда.
И однажды он вернулся. Она поняла это по чахнущей сирени, которая росла у неё за окном спальни. Томочка помнила, как она ещё этой весной, лёжа с Александром в кровати, восхищалась её цветением. А теперь крупные кустарники, подпиленные у основания, погибали.
- Как ты мог? Зачем ты это сделал? – возмущалась она, когда столкнулась с Саньком в магазине.
- Я не хотел, чтобы ты ещё с кем-то другим любовалась нашей сиренью.
Томочка только развела руками, поняв мотивы поступка этого «раненого вандала». Но в эту минуту она презирала его и благодарила судьбу за то, что она так скоро открыла ей глаза на этого «страшного» человека.
Проходили дни, недели. И вот в один из октябрьских вечеров до Томочки долетели слухи, что её Санёк вернулся к Полине. Она встретила эту новость горькими слезами, мысленно прощаясь с ним навсегда.
А спустя какое-то время, как-то по возвращению с работы домой, Тамара обнаружила у себя дома Александра. Он, засучив рукава, вставлял у неё на кухне стекло в оконную раму.
- Ты как сюда попал? – в первую секунду опешила Томочка, но тут же нашлась: - А… как я посмотрю, ты хорошо подготовился. Притащил с собой стекло, выдавил моё, а теперь заделываешь следы своего преступления, да? Молодец! Только зря ты всё это придумал. Уходи!
- Том, давай чай попьём, я твои любимые конфеты принёс, - он указал на стол, где красовалась коробка конфет и роскошный букет кремовых роз.
- Уходи. Я про тебя уже всё знаю.
- Если бы ты действительно знала всё, то не гнала бы меня сейчас. - Губы у него сузились и заметно побелели.
Глядя ему в глаза, она понимала, что творится у него сейчас в душе, но остановиться уже не могла:
- Такой ты мне не нужен! – распылялась она всё больше, не желая мириться с его малодушием.
- Какой такой?
- Ой, не хочу даже об этом говорить… Уходи!
- А я хочу от тебя это услышать, говори!
- Тебе самому не противно, что баба тебе приказала жить с собой, так ты и плетёшься к ней, как последний телок на верёвочке? Причём сам, презирая её в душе…
- А ты думаешь, мне легко?! Я сам не понимаю, что со мной происходит! В моей башке постоянно крутится один и тот же вопрос: «что я делаю у Полины?». Ты права, я ненавижу её и особенно себя за то, что опять возвращаюсь к ней.
- Ой, я сейчас заплачу!
Санёк не обратил на её сарказм внимания, понимая, что в ней говорят обида и боль.
- Томка, только ты мне нужна, верь мне! И прости ты, наконец, дурака притырочного, - Александр оставил инструменты на подоконнике и приблизился к ней.
- Нет! - заслонилась она от него руками.
- Я клянусь тебе, ноги моей у неё больше не будет, - он обхватил Томочку за талию и начал страстно целовать её в волосы. - Если бы ты только знала, как я по тебе соскучился…
- Ну, зачем… зачем ты меня мучаешь?
- Я сам уже весь измучился…
- Уходи, Сашка, - неожиданно резко оборвала его Тамара. - Я себе загадала, что если ты к ней вернёшься, то мы никогда уже больше с тобой вместе не будем! Так что отцепись ты от меня по-хорошему, – она раздражённо освободилась от его объятий.
- Ну, слушай… - озадаченно посмотрел на неё Санёк. - Так загадай что-нибудь другое. Кому нужны такие премудрости?
Но тут он неожиданно изменился в лице.
Томочка сразу насторожилась, предчувствуя неладное. А Александр подскочил к ней и с перекошенным лицом вдруг заорал:
- Или у тебя уже завёлся кто-то?! Ты мне так и скажи! Какие проблемы?!
- Не кричи, не на плацдарме! - Тома решительно направилась к входной двери. - Я всегда знала, что как мужчина относится к своей матери, так он обязательно в будущем начнёт обращаться и со своей женой, - толкнув дверь, она указала ему на выход.
Он тяжело вздохнул и уселся на табурет. Понимая, что опять «перегнул палку», Санёк почесал затылок и решил сменить тактику.
- Я не против попробовать, - посмотрел он на неё исподлобья.
- Что попробовать? – не поняла Томочка.
- Твою теорию, - он поднялся со стула и уверенно пошёл на неё. - Ты становишься моей женой и…
- Постой, постой, постой, постой, - быстро произнесла она, вытянув руку перед собой, - «дважды в реку не войти». Я не хочу иметь с тобой больше ничего общего! Ты понимаешь? Я и так достаточно из-за тебя натерпелась. Давай, иди уже восвояси, пока не заявилась сюда твоя чокнутая «фанатка».
