Журнал современник - Журнал Наш Современник 2009 #1

У Ч Р Е Д И Т Е Л И:

Союз писателей России ООО "ИПО писателей"

Международный фонд славянской письменности и культуры

Издается с 1956 года

Главный редактор Станислав КУНЯЕВ

О б щ е с т в е н н ы й с о в е т:

В. И. БЕЛОВ,

Ю. В. БОНДАРЕВ,

В. Г. БОНДАРЕНКО,

A. В. ВОРОНЦОВ,

B. Н. ГАНИЧЕВ,

Г. Я. ГОРБОВСКИЙ,

Г. М. ГУСЕВ,

Т. В. ДОРОНИНА,

C. Н. ЕСИН,

Д. А. ЖУКОВ,

Л. Г. ИВАШОВ,

С. Г. КАРА-МУРЗА,

B. Н. КРУПИН,

А. Н. КРУТОВ,

A. А. ЛИХАНОВ,

М. П. ЛОБАНОВ,

C. А. НЕБОЛЬСИН,

И. И. ПЕРЕВЕРЗИН,

B. Г. РАСПУТИН,

A. Ю. СЕГЕНЬ,

C. Н. СЕМАНОВ,

B. В. СОРОКИН,

C. А. СЫРНЕВ

Вспоминаю первое впечатление: начало 60-х прошлого века, открываю "Комсомольскую правду", а в ней разворот стихотворений. Фотография - милая девушка с романтическим именем Новелла. Стихи сказочные. Завораживают, уводят в миры заморские и заоблачные, пестрят именами знаменитыми и заграничными, и в них, по тому времени, чувствуется смелость. Видна рука мастера. Ум недюжинный и яркий, повороты мысли необычные. А когда начинаешь привыкать к авторской манере, на третьем-четвёртом стихотворении, несомненно попав в плен, начинаешь ощущать свою молодость и смелость в полной солидарности с Новеллой Матвеевой. Поэты перезваниваются, делятся впечатлениями: "читал?", "кто такая?", "откуда?", "странные стихи, ничего подобного до сих пор не было".

Уж точно не было. Скептики или завистники, а это часто тесно связано, цедили тогда, что для настоящей поэзии её стихи слишком умны и ли-тературны, а также в мысли у неё тонет чувство. Один такой скептик позвонил мне, желая получить поддержку, а я ему сказала, что не знаю, кто она, но чувствую сильный дар Божий в гармонии мыслящего чувства и чувствующей мысли. Он не нашёл, что ответить, и положил трубку, я же с радостью читала и перечитывала стихи Новеллы.

Потом услышала, как она поёт их под гитару:

Эти дома без крыш Словно куда-то шли…

Фея Новелла умеет одушевлять неодушевлённые предметы, а точнее, умеет открывать в душном доме приземлённой души форточки в Небо. Вообще песенное творчество Новеллы Матвеевой - замечательная страница в истории авторской песни. Помню её вечера в битком набитых залах, где она с гитарой, проникновенна и необыкновенна. Поклонники и поклонницы бисируют, не уходят, а она поёт и поёт. Сегодня, говоря об авторской песне 60- 70-х годов ХХ века, воспоминатели задаются вопросом, кто точнее песней выразил себя во времени? Сравнивают между собой Галича, Окуджаву, Высоцкого. И - ни слова о Новелле Матвеевой, а она, слава Богу,

и ныне здравствующая, всегда была ничуть не менее их музыкальна и смела в тематике, плюс абсолютная естественность формы. В ней не было ин-фернальности Галича, изящной инфантильности Окуджавы и нарочитой страстности Высоцкого. Вся она была тут, с вами, такая, как есть. "Желаю вам другую", - сказала бы Ахматова, но другой не было и быть не могло.

Однажды я летела из Лондона в одном самолёте с Высоцким и, не будучи его фанаткой, могла разговаривать с ним без придыхания. Мы тогда сошлись во мнении, что в авторской песне самая яркая - Новелла Матвеева.

Вскоре после того, как я впервые прочитала её стихи в "Комсомольской правде", Лев Адольфович Озеров, поэт и критик, умевший любить и понимать стихи других поэтов, сказал мне, что она двоюродная сестра эмигрантского поэта, может быть лучшего из них, Ивана Елагина, и я начала искать его стихи. Это было трудно, эмигрантов тогда не издавали, но кто ищет, тот найдёт. Впрямь, Елагин поэт Божией Милостью. Видимо, ген поэзии у обоих - явление семейное.

Её стихи, как мне казалось, не пользовались вниманием критики. Новелла не примыкала ни к левому, ни к правому направлению и этим была близка мне, тоже не искавшей самоопределения в литературном котле политизированных страстей, очень в 60-х прошлого века явных.

Помню её в начале 80-х вместе с Иваном Киуру - они казались мне нежной парой - муж и жена, оба поэты.

Стихи Новеллы, по-моему, нельзя анализировать и препарировать, они как цветы, чьи лепестки отдельны, но нераздельны. В связи с ними есть у меня наблюдение: эпические лирики, а я Новеллу определяю именно так, склонны к постоянству в обращении с каким-то одним образом.

У "книжной" Новеллы частенько в стихах пасутся не книжные кони: то увидит она "жеребят тихоструйные чёлки", то скажет определённо:

Кто не дорожит

Ни ароматом трав, ни топотом копыт,

а то поведёт коня в рефрен стихотворенья:

Кружится половодье, злится, мосты срывает… Я опущу поводья: Конь мой дорогу знает.

Да уж, что есть, то есть: конь Новеллы знает путь от Земли к Небу, ибо имя его - Пегас.

Сегодня, как никогда, оставшиеся пока на Земле поэты прошлого века не перекликаются.

Многие перестали писать стихи. Тем радостней было мне узнать, что Новелла Матвеева пишет, что её голос звучит.

И о чём бы ни писала она, как бы ни позиционировала себя в нынешнем, кажется, не нашем уже времени, но если пишется, значит дышится, а значит, и это время - вполне ещё время Новеллы Матвеевой.

Лариса Васильева

Светлой памяти капитана Руднева и его экипажа

О гордом "Варяге" сегодня, как есть, Пошли кривотолки… Не волки ль морские задумали месть? Нет. Попросту - волки.

Акула - и та не оспорит всего,

Что было на флаге,

А волк (сухопутный!) - толкует криво И - что "не заслуженна слава его" - Рычит о "Варяге".

О "несовпадениях" по мелочам -

Я так бы сказала:

Историков Мусора - не было там, - Еще бы совпало!

"Погибших-то было всего тридцать семь!"

Вам этого… мало? "Погибших-то было всего тридцать семь!" Понять мы пытались; К погибшим завидки у вас? Или к тем, Что живы остались?

Той крови не смыли в дождях проливных

Ни волны, ни швабры…

Однако и те, что остались в живых, -

Равно - были храбры. Злорадствовать можете вы бесперечь, Лягать нашу силу,

Но общей была их готовность: полечь В морскую могилу.

Не весь экипаж (под убийственный хряст) Загинул? Вы правы.

Зато уж кто выжил - завраться не даст

Врагу нашей славы! "Кипящая бездна под нами". Позлись, Что не под тобою! Вот так уходили в подводную

слизь.

Так строились к бою.

"В предсмертных мученьях трепещут тела"!

Забавно кому-то?

Но автору песни - ужасна была

Та боль, та минута. Вы - кто? - чтобы смертный высмеивать

хрип?

Вы многое сдали. А больше могли б? И горестно вам, что "Варяг" не погиб? Вам это противно?

А нам - уберечь его каждый изгиб - Так ценно! Так дивно!

На! - вычеркни, наш новоявленный враг,

На - вырви из кадра;

Не против лодчонки стоял наш "Варяг",

А против ЭСКАДРЫ! Весь мир - поражён, потрясён, - замирал Пред новым, невиданным боем; Британец, германец, японец признал Наш крейсер героем!

А "русскоязычный" - лишь губы кривит, -

Кристальную быль - замутить норовит.

…Врагу не сдаётся храбрец-капитан, -

Он сам своё судно схоронит.

Мы сами "Варяг" потопили. Но там,

Где он никогда не утонет.

Казалось бы: что-либо здесь объяснять И что-то доказывать людям опять - Прошли роковые годины? За так - супостату ничто не далось; С великим кряхтеньем японцу пришлось Наш крейсер тащить из пучины…

И что ни стряслось бы с "Варягом" потом, -

Он был и остался - " Варягом";

Потомками - чтим. Уважаем - врагом!

И весь - под Андреевским флагом.

Что в книжках от истины? Что - от молвы?