Не бойтесь кобры - Евгений Ефимович Березиков

Зал был полон, шел расширенный пленум Чашминского райкома партии.

Начальник Кокдарьинской экспедиции Баскаков докладывал с трибуны о своем проекте. Голос у него мощный, какой может быть только у энергичного сорокалетнего мужчины, привыкшего к работе на воздухе, к реву воды и гулу взрывов. Он высок ростом, затянут броней крепких мускулов. Небольшая посеребренная бородка подчеркивает стойкий загар его крупного лица.

— Будем строить новым, прогрессивным методом, — гремел голос. — Что за новый метод, спросите? Отвечу: работы будут вестись одновременно — и закладка обводного туннеля, и засыпка плотины. Строить начнем осенью, как только в долине закончат последний полив хлопчатника…

В зале раздались аплодисменты. Баскаков нетерпеливо поднял руку.

— И еще должен вам сказать, товарищи. В зоне затопления — несколько кишлаков. Их переселим в долину, в благоустроенные поселки.

В зале притихли. Взгляды людей прикованы к Баскакову.

— Виктор Михайлович, сколько стоит проект? — прозвучал спокойный голос Абдуллаева, первого секретаря райкома партии.

Одногодок Баскакова, он был полной ему противоположностью: невысокого роста, смуглый, подвижный, — умел быть спокойным и рассудительным.

— В восемьдесят миллионов рублей оценила госкомиссия наш проект. — Баскаков смахнул пот с лица. — В восемьдесят, Талип Кадырович!

В зале будто ветер прошелестел. Белобородый Саттар-бобо из Коккишлака покрутил по сторонам головой на сухой морщинистой шее, затем проговорил уважительно:

— Спасибо партии. Разве эмиры и беки дали бы нам такие деньги? Никогда не давали, только брали.

Баскаков, слегка поклонившись, как артист, закончивший выступление, грузно выбрался из объятий трибуны и направился к своему месту за столом президиума. В зале вновь вспыхнули аплодисменты.

Баскаков положил перед собой на сукно тяжелые ладони — будто отмахал смену в забое. Ждал с интересом и волнением, что скажут люди.

Абдуллаев волновался еще больше, хотя и не показывал виду, ведь это была его идея — освоить предгорный массив, почти пять тысяч гектаров, обводнить их за счет строительства Кокдарьинского водохранилища.

Абдуллаев и Баскаков — однокашники по институту. Года два назад Абдуллаев пригласил Виктора Михайловича в Чашму, рассказал о своей задумке.

Каждую весну, когда выпадало много осадков, и летом в снеготаяние из тысяч маленьких ручейков, что бежали по горным склонам, собиралась большая река и проносила свои воды мимо Чашминского района. Если в реке воды было достаточно, то чашминцы разбирали ее на полив земель, что были внизу, в долине. Но в начале августа, а если год выдавался особенно жарким и снега таяли раньше обычного, то и в июле, река пересыхала. В такие годы нехватка влаги тяжело сказывалась на урожаях колхозных и совхозных полей. План заготовок сельхозпродуктов районом выполнялся туго. В областном центре, как правило, проявляли недовольство таким положением дел. Да и колхозники, рабочие совхоза не получали весомого заработка. И никто не делал скидку на маловодье. Всех интересовал конечный результат.

Вот и взялся за голову, испытав на себе последствия двух-трех таких лет, Талип Кадырович Абдуллаев, первый секретарь Чашминского райкома партии. Правда, маловодные годы ему не в новинку. Родом из этих мест, он работал в последние пять лет до секретарства директором совхоза, земли которого расположились в долине Кокдарьи, так что он хорошо знал и водный баланс и капризы горной реки. И поэтому пришла в голову дерзкая мысль строительства Кокдарьинского водохранилища, которое сохранило бы паводковые воды реки. По его просьбе в институте «Средазгидроводхлопок» сделали многолетний анализ стоков Кокдарьи. И получилось, что ежегодно по ее руслу проходит от 250 до 500 миллионов кубометров воды. Так что наполнить водохранилище емкостью в 80—100 миллионов кубометров воды, без ущерба для поливных земель, лежащих ниже в долине районов, не составило большого труда. О своих соображениях Абдуллаев доложил в обком партии.

В области в это время полным ходом шло освоение целинных земель. По этой программе предстояло пустить в оборот более миллиона гектаров. Государство на работу первой очереди уже выделило около двух миллиардов рублей. Так что в обкоме партии все усилия аппарата и областных специалистов были направлены на осуществление этой главной задачи. Поначалу в отделах отмахнулись от проекта чашминцев: «Нам не до вас. Разве вы не видите, какие масштабы здесь в степи — миллионы гектаров, а вы со своими пятью тысячами».

А один ответственный работник, посмотрев проект, сыронизировал:

— Вот освоим дармовой миллион здесь, в степи, тогда и за ваши дорогие горные гектары возьмемся.

И в этой иронии тоже была правда. Государству был нужен дешевый хлопок. А его могли дать только целинные земли степи. Дешевого хлопка и много. После того как был введен в строй магистральный канал, что каждую секунду поднимал 200 кубометров речной воды на высоту 130 метров осваиваемого степного плато в области ежегодно вводилось в сельхозоборот до 20 тысяч гектаров земель, что соответственно давало прибавку до 40–50 тысяч тонн хлопка-сырца… А тут всего лишь пять тысяч гектаров, да и то в рассрочку на целую пятилетку!

— Нет, нет и нет, — отрезали в отделе обкома партии. И такое мнение представили на секретариат. Но первый секретарь обкома партии поддержал не отдел, а районный комитет партии.

— Нам в одинаковой степени нужны и тысячи гектаров в степи, и те небольшие массивы, которые можно отвоевать у гор, — сказал он в заключение. — Здесь хлопок, а там фрукты и овощи, мясное скотоводство, молоко. Мы должны развивать многоотраслевое сельское хозяйство. Таково требование продовольственной программы партии.

Абдуллаев, присутствовавший на секретариате, такому неожиданному повороту возрадовался: «Если первый поддержал, то делу будет дан быстрый ход!»

С тех пор прошло почти два года, и вот решение вопроса вынесено на рассмотрение пленума районного комитета партии.

«Баскаков доложил хорошо. Не подвел бы только вопрос с затоплением кишлаков», — в голове Абдуллаева стучала тревожная мысль. И он, словно ища поддержку, посмотрел на Арипова. Первый секретарь обкома партии был спокоен. Его крупная фигура, словно литая, уверенно размещалась за столом президиума.

Арипов сам изъявил желание принять участие в работе пленума. Он ознакомился с документами, внимательно прослушал сообщение Баскакова. Делал какие-то пометки на небольших листах. Видимо, готовился к выступлению. Людям всегда нравились его выступления, убедительные и нестандартные. Да и вообще народ любил его как руководителя. Люди видели в нем мудрого наставника и беззаветно преданного народу и партии человека.

А что люди хотят прежде всего видеть в своих руководителях? Чтобы их избранник в малом видел большое, умел рисковать и брать на себя