Александр Рекемчук - Все впереди

Тем более.

Мимо пролетали лица людей, следящих, как здорово Алексей Деннов танцует вальс. Эти лица даже размазывались от скорости, однако Алексей успел заметить и торчащую выше всех голову Степана Бобро, и сверкающие зубы Марки-цыгана, который терпеливо ждал, когда же начнутся настоящие танцы.

— А тебе какие девушки нравятся? — спросила вдруг Зина Собянина.

Она, наверное, рассчитывала, что Алексей смутится, услышав такой вопрос. Но Алексей не смутился и ответил:

— Все правятся, кроме одной.

— Это очень хорошо, — засмеялась Зина.

— Чего ж хорошего?

— Значит, таких больше нет на свете. Значит, если такая кому-нибудь понравится, то он уже никогда не найдет похожую.

«Что за ерунда? — удивился Алексей. — Каких-таких больше нет на свете? Бровастых, что ли? Или таких занозистых? Кто ее, интересно, секретарем выбирал?..»

— А ты когда-нибудь зеленого воробья видел? — задала вопрос Зина Собянина.

Алексей стал припоминать. Вспомнил о желтых елках. Но такого случая, чтобы ему попался зеленый воробей, не припомнил.

— Не видел, — признался он.

— И я не видела. Зеленых воробьев не бывает.

Она опять заливисто рассмеялась. Алексей же, у которого от этих странных вопросов в голове начался полный переполох, до того рассердился, что хотел уже оставить Зину посреди круга и уйти.

Но тут вальс прекратился, и музыканты стали выдергивать мундштуки из труб: пришла пора кончать музыку. Все стали расходиться. В вагончиках зажигали лампы.

Зина, в глазах которой все еще плясали озорные искры, протянула Алексею руку:

— До свиданья, дикий… Встретимся на Джегоре.

— Ладно, — примирительно ответил Алексей. — Только я не дикий.

— Не дикий? Какой же?

Она наморщила нос, выпятила губу:

— Может быть, ты ручной? Не люблю ручных…

Повернулась и побежала к машине, в которой уже сидел Храмцов. Им еще предстояло добираться до Джегора. Машиной, потом катером, потом — как случится. Машина исчезла за поворотом.

Алексей, все еще размышляя насчет зеленого воробья, полез в карман, вытащил смятую пачку папирос, спичечный коробок, а вместе с коробком — белый листок бумаги.

«А что, если в зоопарке есть зеленый воробей?.. И кто ей дал право заявлять, что таких, как она, больше нет на свете?.. И что это за бумажка вытащилась из кармана?»

В темноте Алексей пригляделся к бумажке, прочел: «Здравствуй, Таня!»

Он повертел этот листок в руках, потом сунул обратно в карман вместе со спичками.

Темень вокруг. Уже острозубая кромка леса помутнела расплылась. Только редкая проседь берез проступает еще сквозь темноту.

Где-то там, впереди, Джегор. Алексею даже показалось, что он видит отсвет дальних огней, легший на облака.

1957