class="p1">— Люся Громова, — ответила девочка, не смущаясь. — И тут же добавила: — Мой папа на фронте был. Мы приехали из Киева. А мамы у нас нет. Ее убили фашисты бомбой, я тоже была ранена. У меня даже шрам остался. Вот, — и она закатила рукав платьишка.
— Куда же тебя посадить? Ты, конечно, хочешь с девочкой? — спросила Ольга.
— Мне все равно, — отрезала Люся. — Я все равно буду Чкаловой.
Все рассмеялись.
— Ты бы хоть косички остригла, — крикнул кто-то с задней парты.
— Я уже раньше говорила об этом папе, но он сказал, что дело не в косичках и что Чкалов мог родиться и девочкой.
В классе загалдели, особенно мальчики.
— Правильно, Люся, — сказала Ольга, — твой папа сказал правду. Хотите дети, я расскажу вам о Лизе Чайкиной…
Люся была девочкой общительной. К вечеру она уже перезнакомилась со всеми ребятами. А после уроков, когда вместе пошли домой, она вдруг сказала учительнице:
— А мне о вас говорил папа. Вы живете напротив.
— Да? Верно! — удивилась Ольга.
— И еще он говорил, что вы хорошая и чтобы я вас всегда слушалась.
Ольга улыбнулась, погладила девочку по головке.
Познакомилась Ольга и с отцом девочки. Однажды она колола дрова на дворе. Поленья были сучковатые, с сыринкой. Ольга прямо-таки измучилась, а горка наколотых дров все еще была ничтожно мала. Ольга выпрямила спину и вдруг увидела соседа. Тот пристально смотрел на нее, прислонившись к плетню.
«Тоже мне! — подумала Ольга. — Помог бы или ушел бы, что ли», — и с ожесточением принялась снова махать топором.
Неожиданно на ее плечо легла тяжелая рука старшины и раздался голос:
— А что, если вот так?
Она увидела около себя выцветшую до желтизны гимнастерку. Сосед нагнулся, перевернул упрямое полено, подложил под него чурбан поровнее.
— А ну-ка, зараз.
Ольга с силой опустила топор. Полено распалось на две половинки, как раз посредине сучка.
— Вот видите, — усмехнулся старшина. — К дереву нужно подход иметь.
Ольга сконфузилась.
Он взял у нее топор. Горка наколотых дров теперь стала расти куда быстрее.
— Если вы уж такой специалист по дереву, могу ли я, например, попросить вас наладить несколько парт в школе. За войну они изрядно потрепались, а у председателя колхоза плотника не дозовешься.
— Почему бы и нет? — серьезно ответил старшина. — Я, собственно, по этой части и оформился в колхоз.
— Вам, конечно, нужен наряд. Я достану.
— Наряд не нужно. — В колхозе и без того дел по горло. Давайте лучше я к вам вечером зайду после работы.
Участие и бескорыстная услуга, которую он внезапно предложил школе, тронули Ольгу.
Во двор вышли соседки и недвусмысленно переглянулись, Ольга у них на глазах поспешила распрощаться. А старшина понял так: «Строгая, сплетен боится», — и не обиделся.
В субботу он пришел в школу. Глядя, как его ловкие руки уверенно пристукивают разбитые парты, Ольга никак нарадоваться не могла. С готовностью поддерживала дощечки, подавала молоток, неумело, сбивая в кровь пальцы, ровняла «дефицитные» гвозди.
А когда, закончив работу, они вышли из школы, шел первый снег. Снежинки падали тихо, точно над каждой из них висел невидимый парашютик. Улицы и избы становились опрятнее. Четким белым рисунком печатались на темном небе сучья деревьев.
Говорить не хотелось. Шагая, Ольга думала: «Он, кажется, неплохой человек. Кому же по вечерам охота работать даром?» Потом она решила. «Он меня провожает сейчас, потому что нам по дороге, не больше».
И все же на душе у Ольги было хорошо. Она попробовала прокатиться по ледяному зеркальцу. Разбежалась и упала. Старшина помог ей подняться и, взяв под руку, весело сказал:
— Теперь я вас не отпущу, а то разобьетесь.
Сама не зная почему, Ольга не отняла руки.
У дома они остановились. Если попросит постоять, Ольга решила не соглашаться. Но он не выразил этого желания, и она расстроилась. Домой ей не хотелось.
— Так вы заходите в школу.
— Зачем?
Ольга растерялась и с трудом нашлась что ответить.
— Расскажете, как воевали. Детишкам будет интересно.
— Ну уж, какой из меня рассказчик? А прийти — приду. Люблю детишек.
И в назначенное время он пришел.
Ольга была приятно поражена, словно увидела его впервые. На свежей гимнастерке красовались ордена. Он чем-то напоминал Петра. Может быть, привычкой говорить, размахивать руками. Или улыбкой: одни глаза улыбались, а лицо серьезное.
Говорил он долго. Особенно Ольгу взволновал рассказ о гибели его лучшего друга, когда тот со взводом переплывал ледяную реку, выполняя важное задание. Это случилось на Днепре.
«На Днепре?» — Ольга внезапно почувствовала, как внутри у нее все похолодело: да там убили Петра. Она жадным взглядом впилась в лицо старшины. Но тот уже рассказывал что-то смешное, и глаза его улыбались. «Какая я глупая, — подумала Ольга. — Днепр протекает по всей Украине».
После того вечера они стали встречаться чаще. Если случалось, ходили вместе на работу. Тетка молча радовалась, боялась заговорить о нем. Ольга сама чувствовала это и боялась: спроси тетка, она бы не знала, что ответить, и поэтому мысленно благодарила ее.
Однажды Люся не пришла в школу. Ольга пошла к ней домой. Девочка лежала в кровати и просматривала семейный альбом. Старшины не было. Ольга пощупала лобик у Люси, он палил жаром.
— Папа сказал, что у меня гриб, — сказала девочка. — Разве так могут называться болезни? Грибы ведь бывают летом, а сейчас зима.
Ольга улыбнулась.
— Хотите я покажу вам нашу маму? Вот она.
С фотографии глянула на Ольгу очень молодая женщина с веселыми серыми глазами.
— Есть у папы еще другая фотография, — Люся повернула страницу, и Ольга вздрогнула: на фотографии была снята она, еще школьницей с портфелем под мышкой. Ольга схватила карточку и, все еще не веря себе, повернула, прочла надпись, сделанную ее рукой очень давно: «На память Петру Т. в память нашей первой встречи».
Ольга очнулась от скрипа половиц. Повернувшись, через плечо она увидела старшину.
— Эта фотография была с ним тогда, — тихо проговорил он.
Ольга встала и так, не отнимая карточки от груди, молча пошла к двери. Хотел ее окликнуть, но передумал.
«Пусть. Пусть успокоится».
Сейчас она ему нравилась еще больше.
Маленький голубой автобус выскочил из зеленого бора и, надсадно подвывая на уклоне, стал медленно по-муравьиному карабкаться на очередной взлобок. Потряхивая потертым кузовом на ухабах, он одолел последнее препятствие и остановился на самой вершине горы.
Из автобуса вышло трое мужчин и девушка. Они поставили у ног чемоданы и бесцеремонно начали разглядывать друг друга. Потом девушка улыбнулась и
