— Кого побаиваться-то? Подставляй санки!
Случалось, сама Лариса перегораживала дорогу своими санками, и Сашка, разогнавшись, легко брал барьер. Если кому-нибудь из мальчишек удавалось повторить рекорд, тогда Сашка, распалясь, снимал с себя куртку и расстилал ее на тротуаре.
— А теперь кто перепрыгнет?
Охотников не находилось. Сашка делал разгон побольше и птицей перелетал через черную пропасть. Бывало, правда, наступал на край куртки и летел кубарем, но неизменно сохранял веселую мину, и со стороны казалось, что кувырок — всего лишь акробатическая шутка. Потом, уже дома, Сашка мог хромать и потирать ушибленные места, но здесь, в Насыпном переулке, никто не видел на его лице гримасы боли.
И еще один день не забудет Сашка никогда.
Он подходил к Юркиному дому, когда увидел толпу мальчишек, которые о чем-то спорили.
— А я говорю, слабо! — кричал Юрка, размахивая длинным шестом.
— Если надеть резиновые сапоги и перчатки, тогда ничего не будет, — доказывал паренек в лопоухой шапке.
Мальчишки боязливо топтались у электрического провода, сорванного со столба ветром и змеившегося на мокрой земле.
— Кого побаиваться-то! — воскликнул Сашка, бросив взгляд на дрогнувшую занавеску. — Если за два провода взяться, тогда убьет, а за один…
И только он нагнулся, чтобы схватить провод, как с треском распахнулось крайнее окно и послышался пронзительный визг, лишь отдаленно напоминавший великолепный Ларисин голос:
— Саша! Иди сюда! Скорее!
— Ну, чего еще?
— На минуточку! Прошу тебя! По делу!
Сашка выпрямился и вроде бы нехотя подошел к окну.
— Хочешь по телефону позвонить?
— Куда звонить?
— Куда-нибудь, просто так. Нам недавно телефон поставили. Я всем звоню. Заходи! Скорее!
— Еще чего не хватало!
Сашка на руках дошел бы, до этого окна, чтобы постоять рядом с Ларисой. Но не входить же к ним в дом!
— Ну, чего ты боишься? Никого нет. Одна бабушка.
Сашка заколебался. Но тут прибежал Юрка с мальчишками и закинул в окно котенка. Лариска не обиделась. Наоборот, достала из узелка кукольное платьице и принялась наряжать котенка, смешно приговаривая всякую всячину.
Вскоре приехала аварийная машина, и электрики начали чинить обрыв.
Лариса сразу поскучнела и неожиданно закричала:
— Ну, чего собрались? Театр, что ли?
Показала язык и захлопнула окно. Вот так всегда; то ласкается, то царапается, как котенок!
Мальчишки не стали швыряться землей в окно и побежали к машине.
— Дяденька, а если бы схватиться за провод, убило бы? — допытывался у электрика Юрка.
— Тебя не знаю. А вот лошадь одна подурнее оказалась, наступила на такой вот провод — сразу шашлык получился.
От этих слов у Сашки похолодело внутри. Только теперь он понял все. Это Лариса вызвала аварийную машину, а когда он хотел взяться за провод, нарочно позвала его и не отпускала, пока миновала опасность.
…Четвертую четверть мальчишки начали с разговоров о футболе. Тренер команды Женя Панфилов потребовал, чтоб у всех была форма. Хозяйственник Генка, он же вратарь, занялся покупками. Однажды он принес в школу бумажный пакет с футболками. Девочки вызвались вышить на них номера и начальную букву командной эмблемы «С» — «Справедливость». Мальчишки тут же на глазах примерили футболки и написали на них мелом каждый свой номер. Девочки выставили футболистов из класса, и тут началось.
— Кто берет первый номер? — Оля подняла над головой футболку.
— А кто под этим номером? — спросила, между прочим, Леночка.
— Генка Воронов. Берешь?
— Охота была кол вышивать. Я их и так ненавижу.
— Ну, бери пятерку. Валеркина майка.
— Давай. Пятерочку я люблю!
— А кто возьмет первого? — продолжала Оля. — Лара, хочешь?
— Почему именно мне первый?
— Ну, возьми второй. Колю Шушина.
— Почему именно второй?
— Ну, тогда говори сама, какой номер хочешь.
— Мне лично все равно: кто попадется, тому и буду вышивать.
— Вот и хорошо. Бери Генку.
— Очень он мне нужен, твой Генка!
— Девочки, как не стыдно! Так вся перемена пройдет! — взмолилась Наташка.
Но когда ей самой предложили первый номер, тоже заартачилась. Оказалось, что ей лучше всего удается рисунок семерки. На семерку нашлись еще две претендентки, и пока мастерицы спорили, прозвенел звонок.
На следующей перемене Оля предложила тянуть жребий. Написали на бумажках номера, скатали их в трубочки, ссыпали в портфель и потянулись в черную пасть маленькие робкие руки.
Как известно, в лотерее счастье слепо. Сделать его зрячим — дело рук человеческих. Руки Ларисы и Наташи встретились лишь на секунду и разлетелись, довольные обменом. Теперь в каждом из кулачков был зажат номер, над вышиванием которого можно было сидеть долго-долго.
Жизнь не баловала Сашку удачами. Когда он узнал, что его футболка в Ларисиных руках, он сначала даже не поверил. Но Лариса сама подошла к нему и сказала:
— Сегодня вечером будет готова. Можешь зайти и забрать свою футболку.
Сашка, пообедав, пошел к Юрке. Насидевшись на скамеечке, друзья уже собирались перейти через дорогу и постучать в крайнее окно, как вдруг увидели на той стороне улицы Борьку Еременко. Он нес под мышкой книгу и шел, не торопясь и посвистывая. Сомнений быть не могло. Так ходят только в гости.
Верный Сашкин оруженосец, смекнув, что должно твориться в благородном сердце его Дон-Кихота при виде этой картины, крикнул на ту сторону улицы:
— Ей, Ерема, иди-ка сюда!
— Чего тебе? — нехотя отозвался тот.
— Через улицу кричать, что ли?
— Ну, иди, если тебе надо.
— Ладно, ты двадцать шагов и мы двадцать. Пошли.
Борька замялся сначала, но потом решительно двинулся вперед, отмеривая шаги.
— Идем! — потащил Юрка за рукав Сашку.
— Чего я там не видел?.. — насупился Сашка.
— Такой, значит?
Юрка сплюнул и пошел навстречу Борису один. Сашка встал, потоптался и, засунув руки в брюки, не спеша тронулся вслед за другом.
— Ну, говори, чего тебе надо? — спросил Борис, остановившись на двадцатом шагу.
Юрка, человек не мелочный, перешел границу и вплотную приблизился к Борису.
— Видишь? — Юрка ткнул носком в ярко зеленевший кустик на обочине дороги.
— Ну, трава. А дальше что?
— Можем попасти ваших «черных буйволов».
— У нас камеры нет.
— Ваша покрышка, наша камера. Идет?
— Можно.
Борис, капитан команды «Черных буйволов» из пятого «Б», настроился на любезную его сердцу тему и потерял бдительность. Он тут же поплатился за свою неосторожность. Юрка выхватил из-под его руки книжку и поинтересовался:
— Что за книга?
— Бумажная. Дай сюда!
Борис потянулся за книгой, но Юрка спрятался за широкую спину подошедшего Сашки и оттуда продолжал диалог:
— Ларочке принес, да?
— А тебе что?
— А то, что успеваемость снижаешь, — патетически заговорил Юрка. — Ей надо уроки учить, а она на пианино бренчит, тебя развлекает.
— Какой сознательный! Скажи, завидки берут?
— Кого побаиваться-то? — вмешался Сашка. — Еще раз придешь на эту улицу — и хана котенку.
— Что, стукаться захотели, да?
— Я стукаться не собираюсь, а дам раз, так иллюминаторы и повыскакивают. Понятно?
— Двое на одного? Да?
— Юрка! Я с ним сам поговорю.
Юрка послушно отошел. Его вполне устраивала роль секунданта.
— Чур, лежачего не бить! — скомандовал Юрка и затанцевал на месте.
Сашка и не уступавший ему по росту Борис сошлись грудь в грудь. Одновременно толкнув друг друга, они разлетелись в разные стороны. Еще оборот — и зажигание сработало. Первую оплеуху получил Сашка. Рассвирепев, он бросился на Бориса и стукнул его в зубы. Борис не замедлил с ответом. И тумаки, как град, посыпались на горячие головы двух бойцов.
Неизвестно, чем кончилась бы эта баталия, если бы вдруг не отворилось крайнее окно и не послышался все тот же великолепный и в гневе Ларисин голос:
— Кобзарь! Вертела! Прекратите сейчас же. Как не стыдно! Я завтра Григорию Ивановичу все расскажу.
Юрка заметил кровь на Борькиной губе и, закрыв лицо руками, влез между дерущимися.
— Кончай! До первой крови! Все.
Сашка и Борис, тяжело дыша, смотрели непонимающими глазами на Юрку, который подхватил правую руку Сашки и поднял ее вверх.
— Сашкина победа.
Сашка отнял руку и, выхватив у Юрки книгу, сунул ее Борису:
— Забирай свою книгу и катись!
— Сам катись! — огрызнулся Борька, подняв с земли кепку и приложив ее к разбитой губе.
Сашка не слушал его больше. Он подошел к окну и улыбнулся Ларисе.
— Чего ты раскричалась? Мы тренировались в бокс. Любя, понимаешь! Готова футболка?
— Кланялась тебе косая Ариша! Понятно? Ты будешь хулиганить, а я тебе за это вышивать, да? Можешь забирать свою противную футболку.
