я понял, вы находитесь в бедственном положении, вам нужны шпонки и винт.
— А зачем вам икра? — спросил Амбарщик.
Семен, поднатужившись, перевел его слова на отечественный язык, который был, судя по всему, более понятен Инспекторам. Сам Семен испытывал большое желание применить к ним все свои приемы и побросать их в воду хуками, пусть пополощутся, но вместо этого ему навязывали незнакомую роль переводчика.
— Понимаете, — заторопился Старший, — мотаемся и день и ночь, ловим проклятых браконьеров, а самим некогда и для себя чего-нибудь оторвать. Те одиночки, которых мы ловим, много не припасут, да и рыба только начала идти как следует. По-человечески мы понимаем тех одиночек: не всем удается получить отпуск в удобное время, да и после работы и в выходные дни не все имеют возможность уехать от наших глаз подальше. Какие там у них уловы?! Другое дело такое солидное предприятие, как ваш теплоход, — Старший посмотрел в ту сторону, где за туманной пеленой скрывалось судно. — У вас можно оторвать кусок пожирнее, причем без всякого для вас ущерба.
Семен хмыкнул.
— А сколько вы хотите оторвать у нас икры? — полюбопытствовал Амбарщик.
— Да нам по бочонку на рыло, — скромно сказал Старший. — Мы собирались было попросить у вас один бочонок на двоих, но после того, как вы произвели по нас три выстрела из ружья, мнение наше изменилось. Как ни трудно может вам прийтись, на уступки мы пойти не сможем, ведь три выстрела что-нибудь да стоят?
Амбарщик побледнел от такой наглости и хотел было заявить протест, но тут вмешался Семен:
— Мы же не произвели по вас залп торпедами, — сказал он, — это что-нибудь стоит? Вы еще легко отделались.
— Было произведено всего три выстрела дробью номер три, — вежливо напомнил Амбарщик. — Вы требуете от нас два бочонка икры, не принимая во внимание, что мы могли пойти на крайние меры и только случайность нам помешала.
— Э-э! Нет! — отмел его претензии Старший. — Третий выстрел был произведен картечью.
— Вы ошибаетесь, — надменно произнес Амбарщик, — все три выстрела были сделаны дробью номер три.
Оба Инспектора насупились.
— Я сам видел фонтан высотой с метр у самого борта, это может подтвердить и мой товарищ, — сказал Старший. — А потом, как вы считаете, можно ли дробью номер три сделать вот эту рваную дыру в борту нашей лодки?
— Ничего не понимаю, — недоумевал Амбарщик. — Семен, чем был произведен третий выстрел? Ведь я сам заряжал стволы патронами с дробью номер три, а в патронташе с того края, откуда ты брал патроны на второй заряд, тоже были патроны с дробью номер три.
Семен напряженно следил за губами Амбарщика, за его мимикой и артикуляцей и переводил, в общем-то, без погрешностей.
— Я не знаю, чем был заряжен третий патрон, — сказал он, — но он был тяжелее остальных.
— Тогда я вынужден согласиться с тем, что третий выстрел не был произведен дробью номер три, — обратился Амбарщик к Инспекторам.
— Ваша взяла, пеньки вы горелые, — перевел им Семен выражение Амбарщика. — Но из этого ничего не следует. Получите только два бочонка, и то если согласитесь на предложение, которое мы собираемся сейчас выдвинуть.
— Устроят ли вас крепкий посол и дубовые бочки? — любезно осведомился Амбарщик.
— Безусловно.
— Взамен этого я попрошу вас вот о чем. Когда мы вернемся сюда во второй раз, а вернемся мы, судя по всему, уже к вечеру этого же дня, вы должны будете обеспечивать охрану всей линии Берега, начиная от тех вот гор и кончая большой речкой в десяти километрах к северу от нас. Я думаю, вы согласитесь с тем, что очень трудно будет заниматься здесь рыбной ловлей и охотой, когда местность будет кишеть любителями полакомиться на даровщинку. Я предлагаю вам пойти нам навстречу и обеспечить охрану этой полосы от нежелательных лиц.
Старший почувствовал в Амбарщике хватку настоящего бойцовского характера: таким палец в рот не клади!
— Дело в том, — сказал он, выслушав перевод Семена, — что распродажей суши мы не занимаемся, обратитесь в охотинспекцию.
— Ну, хорошо, накинем еще полбочонка.
Инспектор согласился.
В заключение были выработаны условия передачи товара: время, место и последовательность.
— А пока получите, как договаривались, — сказал Молодой и передал Семену несколько шпонок, винт, а в знак особой симпатии и в качестве комиссионных — отвертку с искрошившейся рукояткой.
Инспекторы сделали ручкой и отчалили. Вскоре гул их мотора сгинул вдали, а туман поглотил в себе небольшую пенную струю, вырывающуюся из-под лодки.
Семен, довольный сделкой, развалился на сиденье, что на твоем диване, и решил немного побарствовать, но Амбарщик заявил:
— Мы возвращаемся в Поселок. Пора кончать с неясностями и неожиданностями.
Когда Леву подцепили на буксир, он не стал ждать, пока лодка подойдет поближе, птицей перелетел с плотика в воду и уцепился за борт лодки. Лязкая зубами и отфыркиваясь, он заявил, что в жизни больше не станет кататься на плотах, а что в лодке ему будет думаться лучше.
Лодку подняли на палубу судна, Амбарщик подошел к стоявшему на мостике Кэпу и принялся что-то рассказывать ему на ухо свистящим шепотом.
— Я как раз возился на ботдеке, помогая закреплять на место большой бот, — сказал Семен, — и видел, как толклись Амбарщик с Кэпом на крыле мостика, и даже кое-что сумел расслышать. Мне бросилось в глаза, что Кэп побагровел.
— Да как ты смеешь, свинячий потрох! Кто тебя уполномочивал отдавать икру? — зарычал он на Амбарщика и осекся.
Но было поздно.
Амбарщик не из тех людей, которые могут простить какое-либо оскорбление от кого-либо. Это понял и сам Кэп. Вернее, он знал и раньше, что с Амбарщиком нужно держать ухо востро, но сегодня он что-то был в дурном настроении.
— Я подумал только, что вся история с икрой и Инспекторами — это подвох. Накроют Они нас!
И Кэп фамильярно хлопнул Амбарщика по плечу, — так, бывало, хлопал Амбарщик по плечу Васю, — и, увидев, как в мелькнувшем лунном луче похолодел Амбарщиков взгляд, растерялся. Кэп, с ужасом чувствуя, что летит в бездну, еще более фамильярно хлопнул Амбарщика по плечу, отчего и без того похолодевший взгляд Амбарщика приобрел льдистый блеск. Амбарщик заморозил Кэпа взглядом и пожал плечами, что означало, что у Кэпа остался еще один шанс и если он сейчас не исправит неблагоприятное впечатление, произведенное им на Амбарщика, то с ним все будет кончено.
Кэп отпрянул. Он почувствовал, как оборвалось у него сердце. Холодный липкий пот пополз у него под рубашкой, отчего рубашка промокла до самых пуговиц. Кэп поник головой, распростился со всеми своими мечтами о хорошей жизни и приготовился к
