— Ладно, — согласился Оскар, — можно будет зайти.
— Ты ведь здесь в первый раз? Не желаешь осмотреть мое хозяйство?
— Отчего не посмотреть?
Они прошлись по всей гостинице. На этот раз Фред был удивительно сдержан, ничего не расхваливал, а давал самим вещам говорить за себя. Только раз не утерпел: заметив, что Оскар заинтересовался одной картиной, он тут же ввернул:
— Эта штучка мне стоила двести латов…
Наконец Фред привел старого друга в свою комнату, которая была убрана еще крикливее, чем остальные номера.
— Ты, наверно, еще не обедал? — заботливо спросил Фред.
— Мне уже пора домой.
— Нет, нет, побудь еще немного. Мне хочется, чтобы мы опять стали друзьями. Выпьем по рюмочке.
Он вызвал звонком официантку. На столе появились жареная утка, закуски и напитки. Фред был по-прежнему любезен и сдержан, предлагал гостю отведать то одного, то другого блюда, то и дело наливая водки и приглашая выпить.
— Эх, что это было за прекрасное время, когда мы работали сообща! — предавался он воспоминаниям. — Ведь никто не верил, что у нас дело выгорит, вдвоем против всех шли. Давай выпьем за это!
Маленькие стаканчики таким героям не подобали. Фред налил водки в пивные стаканы и опорожнил свой до последней капли. И странно, в то время как Оскар после каждого нового стакана пьянел все больше, глаза у него мутнели, язык заплетался, американец оставался трезвым. Оскару было и невдомек, что Фред подливал в свой стакан из другого графина, в котором был лимонад. Когда оба графина опустели, Фред позвонил, и официантка снова наполнила их. Когда и они были опорожнены, Фред увидел, что его гость пьян.
— Не сойти ли нам вниз к остальным? — спросил он Оскара. — Там веселее.
Оскар согласился. Он сейчас на все соглашался.
Закончив дележку, неводчики расположились в большом зале ресторана. Играл граммофон, все говорили, перебивая друг друга, — словом, пирушка была в полном разгаре. Фред и здесь не отставал от Оскара. Они подсели к большому столу, и хозяин стал угощать всех на свой счет пивом и водкой. Оскар уже пил безо всякого удержу.
— Почему больше не наливают, Фреди, разве это последняя?
И Фред не скупился.
— Молодец ты, я вижу, Оскар, — сказал он, ударив его по плечу. — Ни о чем не тревожишься. А то что это за люди — если приличный человек наставит рога, так сейчас же поднимать скандал! Настоящего мужчину они только красят.
Все засмеялись, засмеялся и сам Оскар.
— Я бы тоже так поступил, — продолжал американец. — Чего стоит такая жена, которая никому не нравится! Напротив, ты можешь гордиться, что твоя Анита имеет большой успех… И не то чтобы у какой-нибудь мелкоты. Выпьем… за рога и здоровье тех, кто их наставляет.
Фред становился все нахальнее. Заметив, что остальным эта шутка понравилась и, убедившись, что Оскар спьяна ничего не замечает, он дал волю языку и прошелся насчет Аниты и Сартапутна. Оскар прошлую ночь провел за работой в море и теперь дремал, изредка бормоча что-то бессвязное. На него сыпался град насмешек и шуток, остротам американца, казалось, конца не будет, а он тупо усмехался и одобрительно кивал головой.
Фред от удовольствия только руки потирал. Он знал, что завтра об этом заговорят по всему поселку. Поздно тогда будет, Оскар, кулаками махать, а если ты и вздумаешь что-нибудь выкинуть, над тобой еще больше будут смеяться.
Наконец Индрик Осис нашел, что шутка зашла слишком далеко.
— Что ты издеваешься над пьяным человеком! — прикрикнул он на Фреда.
— А разве я делаю что-нибудь плохое? — удивился тот. — Разве я неправду говорю? И в конце концов это только шутка.
— Так шутить нельзя. Он хороший парень!
После этого Фреду оставалось только придержать язык. Но вскоре он придумал новый номер.
— Ты устал, Оскар! — крикнул он, толкая его в бок. — Не пора ли тебе соснуть? Пойдем ко мне наверх.
— Я пойду домой! — пробормотал Оскар.
— Почему домой? Оставайся здесь на ночь.
— Нет, я хочу домой…
Фреду не удалось уговорить его, и великолепно задуманный план так и расстроился. Если бы Оскар лег в его комнате, можно было бы известить Аниту, чтобы она пришла за мужем. А когда она явилась бы, рядом с Оскаром вполне могла оказаться одна из хорошеньких официанток гостиницы. Интересно, какую мину скорчила бы тогда эта гордячка? Но раз дело не выгорает — обойдется и так.
— Ну, пойдем, — сказал Фред. — Я тебя провожу домой.
Он привел Оскара на берег, подогрел мотор «Титании» и доставил Оскара в Чешуи. Было еще светло, когда они рука об руку показались на уличке. Фред, ухмыляясь, повел Оскара через весь поселок, мимо лавки, мимо открытых окон рыбачьих домов, откуда выглядывали поверх горшков с цветами любопытные лица. Молодого Кляву еще ни разу не видели в таком состоянии. О господи, как нажрался! Ничуть не лучше других!.. Наконец Фред довел Оскара до дома и передал из рук в руки Аните:
— Получайте своего мужа! Ему, правда, что-то нездоровится, ну да вы его как-нибудь вылечите. Всего хорошего!
Презрительный взгляд, которым Анита смерила Фреда, показал, что она все поняла.
— Благодарю, — сказала она тихо, и при этом губы у нее задрожали. — Очень любезно с вашей стороны, что вы… привели его домой.
Это был последний триумф американца. Он и сам не подозревал, как неотвратимо близок час его падения.
Когда в стаю чаек залетит ворона, дело непременно дойдет до драки. То же случается и с людьми, хотя они часто этого и не понимают. Этого не понимал и разговорчивый господин с курорта, иначе в тот роковой вечер, с которого начался закат американца, его и силком не затащили бы в гостиницу «Вилла Фреди». Да если бы и сам Фред мог предвидеть последствия этого случая, он бы ни за какие деньги не впустил его в заведение. Но до сих пор там все шло как по маслу, и в тот вечер тоже сначала царило самое лучшее настроение. Парни играли на бильярде, шутили с официантками и время от времени выпивали по стакану пива. И вот какой-то дьявол занес сюда этого важного господина! Он сразу повел себя так, как будто бы вся гостиница была предоставлена в полное его распоряжение. Иронически улыбаясь, он подошел к бильярду и с презрительным видом стал наблюдать за движением белых и красных шаров, то и дело роняя критические замечания. Наконец он сам взялся за кий и при первом же ударе прорвал сукно.
Кристап Лиепниек чуть не заржал от радости:
— Вот так игрок! Думал, он один умный, а остальные ни черта не смыслят! Ха-ха-ха!
Но это бы еще полбеды. Господин уплатил за сукно и присел за столик. Скоро ему надоело одиночество, и он стал прислушиваться к разговорам парней, подавать реплики и даже кое-кого передразнивать. Такого попугая еще ни разу не видали в «Вилле Фреди». Наконец Екаб Аболтынь посоветовал ему попридержать язык, если он не хочет, чтобы по его спине прошлись чем-нибудь тяжелым.
— Ошибаешься, дружок, — ответил господин. — Это ты своих лососей можешь колотить веслом сколько тебе влезет, а до меня тебе не добраться. Я салакушников не боюсь!
И где только он подхватил это рыбацкое ругательство, зачем ему понадобилось бросить его в лицо этим загорелым дикарям? Те сразу поднялись на дыбы, готовые вступиться за честь поселка. Хорошо понимая, что одному ему не справиться со всей этой компанией, даже если бы на него нападали поодиночке, болтливый господин все же продолжал поддразнивать молодых рыбаков, пока они не вышли из терпения. Никто после не помнил, как все произошло, но последствия оказались плачевными: господину проломили бутылкой голову, и он остался лежать на полу. Приглашенный врач велел вызвать из Риги карету скорой помощи. Возможно, что все кончилось бы без особого шума, если бы у этого господина был более крепкий череп; но когда Фред на следующий день справился по телефону в больнице, ему ответили, что пострадавшего навряд ли можно спасти. В гостиницу прибыла полиция, составила протокол, нескольких парней вызвали к следователю.
Теперь поднялась волна возмущения против увеселительного заведения Фреда. У избитого господина нашлись сильные друзья, которые начали докапываться, как это все произошло. Неизвестно, кто восстановил против гостиницы некоторых влиятельных курортников, но те стали собирать подписи под петицией о закрытии «Виллы Фреди». Гостиница-де нарушает общественное спокойствие, способствует порче нравов и расшатывает материальные устои рыбацких хозяйств. Под петицией подписались почти все жены рыбаков.
— Попробуй у меня только подписаться! — грозил жене старый Клява.
Но это не помогло. В один прекрасный день петиция была отослана в соответствующее учреждение, и сколько Фред ни носился от одного чиновника к другому, пытаясь спасти положение взятками и обещаниями завести в гостинице другие порядки, вскоре пришло распоряжение о закрытии «Виллы Фреди». Осис и Бангер поспешили выразить американцу соболезнование, но Фреду от этого легче не стало. Персонал гостиницы собрал пожитки и уехал. Грустно выглядела «Вилла Фреди» с заколоченными ставнями и дверьми, а многие ее завсегдатаи ходили вокруг вроде изгнанных из рая грешников.
