Да, это не Холстомер и не Изумруд. Это жеребенок, выросший в вольном табуне и в приволье горного пастбища. Так мог описать только киргиз. Конь этот еще связан с судьбой главного героя Танабая. В этом я вижу глубинную связь писателя с народным творчеством, Кони — крылья джигитов, их верные друзья, воспетые в «Манасе» как бы в новом качестве, глазами нашего современника возвращаются к нам. В этом и традиция и новаторство.
С развитием литературы, с ее зрелостью национальное своеобразие не исчезает, оно с поверхности как бы уходит вглубь, впитываясь в каждую клетку, в кровь произведения, преобразуясь из красочного колорита в характер его. Названные в начале статьи черты в свое время в полной мере были присущи казахской прозе. Но она переросла их, как джигит одежду подростка. Мне думается, своеобразные черты, в особенности приписываемые той или иной литературе, в лучшем случае характеризуют отдельные этапы их роста. Ведь эти литературы находятся в постоянном движении, претерпевая все новые и новые качественные изменения. Даже отдельные выдающиеся представители не могут в полной мере определить всю их особенность и своеобразие. Потому что каждая литература вместе со зрелостью отражает не только глубину, но и полноту и многообразие.
1970
I
О близком и большом трудно писать. Чтобы осмыслить крупное явление или окинуть взглядом высоту, необходимо отойти на определенное расстояние.
Рядом, среди нас, живет и творит наш самый близкий большой писатель Мухтар Омарханович Ауэзов. О его творчестве написано немало — не только в казахской, но и в русской литературной критике. Его лирические произведения с широким эпическим размахом хорошо известны советским читателям различных национальностей. Этими произведениями восхищаются крупнейшие современные писатели и Советской России, и Германии, и Франции, и других стран.
Для казахской литературы творчество М. О. Ауэзова имеет исключительное значение. Оно поднимает нашу молодую, быстро растущую литературу на новый уровень.
А ведь всего сорок лет назад у казахов не было ни своей национальной прозы, ни драматургии. Из истории известно, что художественная литература многих народов формировалась и создавалась веками. У нас же за очень короткий отрезок времени литература от повести «Калым» — первой робкой попытки создать жанр прозы — поднялась до романов, которые заслуженно ставятся в ряды лучших произведений современности. «Абай» и «Путь Абая» — эпопеи о жизни и судьбе целого народа.
С появлением этих романов у казахских прозаиков началась новая веха в творчестве. Ауэзов раскрыл большие возможности, силу образности и выразительности казахского языка, создал национальные характеры, яркий самобытный колорит.
Как потерянную ценность, он не только обнаружил, но и оживил полузабытые изречения, афоризмы, образы, по-новому раскрыл их содержание. Опыт его облегчает нашу работу. Русские товарищи часто говорят, что по романам Ауэзова они познали казахский народ, а мы, казахи, в его произведениях с радостью увидели духовное богатство и красоту своего народа.
Влияние Ауэзова на молодых казахских писателей велико. Он наш наставник, заботливый друг и помощник в трудные минуты творческих исканий. После каждой задушевной беседы с ним чувствуешь себя намного богаче и сильнее. Несмотря на свою постоянную занятость общественной, литературно-творческой, научно-преподавательской деятельностью, М. Ауэзов постоянно интересуется произведениями молодых писателей. Как-то в его отсутствие был опубликован мой рассказ. Через месяц, вернувшись из далекой поездки, он перелистал старые газеты, прочел его и тут же позвонил мне. Подробно разобрал этот рассказ, искренне радовался моей маленькой удаче и сделал свои меткие замечания.
Однажды промелькнула на страницах журнала небольшая поэма начинающего поэта Токаша Бердиярова «Я жить хочу». Зоркий глаз художника сразу обнаружил в нем свежее своеобразное дарование, и маститый писатель выступил в печати с похвалой об одном из самых молодых поэтов.
Каждый из нас высоко ценит эту заботу и помощь. Но особенно велико влияние М. Ауэзова на моих сверстников, пришедших в литературу после Отечественной войны. Это влияние большой творческой личности. А. Нурпеисов, З. Кабдулов, С. Шаймерденов и другие писатели во многом обязаны в создании своих первых произведений Мухтару Ауэзову.
Сегодня, в день 60-летия Мухтара Ауэзова, мы от всей души радуемся не только успехам большого писателя, но и достижениям всей казахской литературы. Талант Ауэзова расцвел не на бесплодном месте. Он знаменует собой расцвет всей казахской художественной литературы, рожденной Великим Октябрем.
1957
II
В наш трудный для литературы век, когда золотые жилы оказались основательно разработанными, и поиски в основном идут по мелким жилкам, когда так поднялись цены на мелкие крупицы золота, найденные среди литературных песков, проявление таких самородков, таких самобытных больших художников — всегда праздник.
Творчество Мухтара Ауэзова было одной из самых колоритных и сверкающих новизной страниц в советской литературе. Оно этой страницей и остается. Но для нас, казахов, Ауэзов больше, чем писатель, ибо так велико его место в нашем национальном самосознании и духовном возрождении, что творчество этого большого мастера слова выходит за пределы его огромной, чисто литературной деятельности. По меткому выражению замечательного советского писателя Николая Погодина — он (Ауэзов) не только открыл миру казахский народ, он открыл казахский народ самому народу.
В сотнях своих рассказов и повестей, в десятках драматических произведений он исследует почти все сферы жизни казахского общества, создает такое огромное количество колоритных, ярких национальных характеров, что по ним можно было бы составить солидную энциклопедию быта и нравов, характера и духовного облика казахского народа. И это было бы немалым подвигом для одного писателя. Но он совершает свой главный подвиг — создает бессмертную эпопею «Путь Абая», открыв целый, ранее неведомый материк на художественной карте мира.
Один из крупнейших ученых, он по-новому раскрывает многие страницы истории и истории культуры своего народа, а также народов Советского Востока. Он всесторонне, глубоко исследует творчество великого Абая, богатейшее казахское устное творчество, огромный киргизский эпос «Манас». Он неоднократно обращается к сложнейшим проблемам современной многонациональной советской литературы. Во всех разнообразнейших его научных трудах мы видим не только огромную эрудицию и глубокие познания, но и интуицию, проникновенность подлинного художника, его большую страсть.
Великой заслугой Ауэзова не только перед литературой и перед своим народом является то, что он раскрыл всю мощь и красоту казахского языка. Он дал родному языку большое полифоническое звучание. В его произведениях мы с радостным удивлением открыли для себя не только неисчерпаемые богатства, яркую красочность своего родного языка, но и были очарованы нежной прелестью, тонким изяществом и живой динамикой его стиля. Язык скотоводческого, степного народа оказался способным выражать не только тончайшие нюансы чувств, самую различную температуру человеческих эмоций — с не меньшей силой и точностью он выражал абстрактные и сложные понятия науки и современного человеческого мышления. Ауэзов был волшебником нашего языка, он оживлял омертвевшие слова, высекал искру из соприкосновения двух слов.
Возможно, не все равноценно в огромном творческом наследии Ауэзова. Первооткрывателя ждут не только удачи, бывают срывы и досадные промахи и разочарования, но при всем этом наше воображение не перестает поражать громадность его наследия, еще далеко не полностью открытого для всесоюзного читателя, Нет той сферы в нашей духовной жизни, где бы он не оставил свой неизгладимый след. Он напоминает нам, казахам, титанов эпохи Возрождения. Это наше ощущение не будет преувеличением, ибо он жил и творил в эпоху возрождения своего народа и был замечательным его явлением, счастливым озарением нашего национального духа.
Народы принимают свободу не как благодеяние, а как нелегкую и высокую обязанность к творчеству. В нашем социалистическом обществе достигнуто полное равноправие народов и наций, но, чтобы приобрести внутреннее достоинство, каждая нация должна чувствовать соучастие в больших деяниях, ощущать свое сотворчество. Хотя нам теперь доступны все культурные ценности, созданные человечеством, но каждый из народов должен внести свою долю в эти сокровища, чтобы не быть бедным духовным родственником, иначе говоря, не быть только потребителем этих ценностей, но и быть их созидателем.
Мухтар Ауэзов дал блестящий ответ на вопрос: способны ли ранее оторванные от цивилизации народы создавать новые духовные ценности и насколько долог будет процесс их ученичества. Он убедительно доказал, что представители литератур малописьменных народов не только могут быть в роли прилежных учеников, они могут стать настоящими первооткрывателями.
