Оглавление
Ангел
ДЖЕК
1.
2.
НАЧАЛО
I.1
I. 2
I. 3
I. 4
I.5
II. 1
II. 2
II. 3
СЫН ЛЮЦИФЕРА. День 1-й
ИГРА
2.
3.
4.
5.
6.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. День 2-й.
СОН
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. День 3-й.
СДЕЛКА
1.
2.
3.
4.
5.
Ангел
Ветерок прошелестел —
Ангел светлый прилетел.
За плечом моим стоит —
И молчит.
Ну, скажи хоть что-нибудь!
Посоветуй отдохнуть
Да удачи нагадай —
Пожелай!
Как устал я, ангел мой,
От дороги от земной!..
От трудов и от забот,
От невзгод.
Грешен я… А впрочем, что ж!
Ничего уж не вернешь.
Возвращайся лучше в рай —
И прощай.
Ветерок прошелестел,
Ангел темный прилетел.
За другим плечом стоит
И — молчит.
***
Ангел грешный, ангел мой!
Захвати меня с собой.
Унеси меня домой —
Там сокрой.
Над широкою рекой,
Над текучею водой
Ты мне песенку пропой,
Успокой.
Что, мол, горе не беда,
Что надежда есть всегда,
И от кривды нет вреда
Иногда.
Что, мол, скоро, скоро, брат!
Мы прибудем в дивный град,
Где нам всякий будет рад —
Прямо в ад!
***
Расскажи мне, ангел тьмы,
Про разбитые мечты
И про белый след судьбы
У кормы.
Расскажи, как предают,
Как в глаза любимым лгут.
И какого цвета кровь
У иуд.
Хорошо у вас в аду?
Ладно, как-нибудь зайду.
Загляну на огонек,
Забреду.
Ты спешишь? Ну что ж, прощай.
Но смотри не забывай!
Иногда хоть навещай.
Прилетай!
ДЖЕК
1.
Намаявшийся за день Федор сидел, не шевелясь, на шатком складном стульчике у еле тлеющего костра, зачарованно смотрел на его медленно мерцающие красноватые угли и самоотверженно боролся со сном. Глаза слипались. Спать хотелось зверски. Вот встать сейчас, добрести кое-как до палатки, залезть в нее, плюхнуться на надувной матрас и немедленно заснуть! Ну, комаров еще только сначала в палатке перебить. Их, впрочем, в этот теплый июльский вечер почти не было.
Федор почувствовал, что еще совсем немного, и он так и сделает. Вот прямо сейчас подойдет к палатке, расстегнет ее…
Он встряхнул головой и резко, рывком встал (стульчик при этом опрокинулся). Подошел, пошатываясь, к висевшему на соседнем дереве умывальнику, наклонился слегка и начал умываться. Несколько пригоршней холодной воды в лицо — и он почти полностью пришел в себя. Спать, тем не менее, все равно хотелось. Однако спать ему было никак нельзя. Надо было еще ехать проверять донки.
Он спать в конце концов сюда приехал или рыбу ловить? Выспаться и дома можно. Или завтра днем. Благо, времени полно. Днем все равно жара, делать нечего. А если не поехать сейчас, то живец до завтра наверняка пропадет. Зря, что ль, ловил? Да и на донки, может, кто попался — снять надо. Целый день же не проверял! В общем, надо ехать. На-до! Нечего сачковать!
Подгоняя себя этими бодрыми мыслями, Федор взял стоявшее в стороне ведерко с живцом и начал медленно, не спеша, спускаться по тропинке вниз к воде. Джек, огромный черный дог, спавший до этого у костра, тут же проснулся, вскочил и побежал рядом.
Федор подошел к своей резиновой лодке, поставил на траву ведерко и столкнул лодку в воду. Ветра не было, и лодка неподвижно замерла у самого берега. Федор вернулся за ведерком и, осторожно держа его в руке, аккуратно ступил в лодку одной ногой. Присел, балансируя, на мягкий борт (черт! надо подкачать; ладно, потом), подождал, пока в лодку не запрыгнет Джек, и сильно оттолкнулся от берега другой ногой. Сразу сел, слегка качнувшись, на деревянную скамейку (Джек внимательно следил за ним), зажал ногами ведерко, чтобы не опрокинулось, опустил в воду весла и начал неторопливо грести.
Течения почти не было, так что грести было легко. Лодку практически не сносило. Ярко светила луна, все вокруг было прекрасно видно.
Федор быстро пересек неширокую в этом месте реку и заплыл в хорошо знакомую мелкую песчаную бухту. Лодка мягко ткнулась носом в пологий берег. Федор встал и, хотя было совсем тихо, сначала выбросил на песок привязанный к носу лодки тяжелый камень. Так,.. на всякий случай. Чтобы лодку не унесло. (Мало ли… А то отойдешь, а тут как раз ветер поднимется.)
Потом поднял ведерко с живцом и, переступив через борт, вышел на берег. Выскочивший раньше Джек крутился рядом. Федор свободной рукой небрежно подтянул слегка на песок пустую лодку, похлопал себя по карманам (так!.. нож,.. пакет для рыбы, — хм! «для рыбы»! — леска,.. грузила,.. крючки… — все, вроде, на месте) и зашагал вправо по берегу; туда, где у него еще с утра было поставлено несколько донок.
«С какой начать? С ближней или дальней?.. Начну с ближней! — быстро решил он про себя. — Заодно и удовольствие растяну».
До дальней донки идти было довольно далеко. Федор окончательно разгулялся, сон у него пропал, настроение было прекрасное.
Тихо, тепло, комаров почти нет. Полнолуние, на небе ни облачка.
Господи! Звезд-то сколько! Все небо усыпано. И запах… Чем это пахнет? травой?.. землей?.. Ночью!
Любуясь звездами, оглядываясь с любопытством по сторонам, вдыхая полной грудью свежий ночной воздух, Федор и не заметил, как дошел.
Что, уже? Что-то быстро… Надо же, мне казалось — дальше. Ну да, вот и знакомая ракита… Точно эта?.. Да, точно — вон, и ствол расщеплен, сейчас слева должна быть еще могилка с оградой — утонул тут, что ли кто? — ага! вот она, а прямо за поворотом будут кусты, где стоит последняя донка.
Эти?.. Или вон те?.. Так,.. посмотрим… Нет, те все-таки… Странно, вроде здесь ставил… А чего ж это я здесь-то тогда не поставил? Место-то хорошее… Ладно, поставим сейчас… Живец есть… Или завтра уж? Чтобы ночью не возиться? Запутаешься тут еще!.. Ладно, завтра поставлю. Не забыть бы… Ну, не забуду…
Так, а вот и наши те самые кустики… Где у нас тут доночка?.. Ага! Во-от она, наша доночка… Ну, и что тут у нас есть?.. Понятно. Ни черта тут у нас нет! А живец как?.. На месте живец. Бодрый и свежий. Тигр, а не живец! Так-так,.. посмотрим… Никто тебя, брат, не трогал… Ладно, иди тогда, еще поплавай…
Странно… Яма, вроде… Н-да… Начало, прямо скажем…
Джек! Не мешайся! Нельзя!
Ну, ничего. Будем считать, что это просто первый блин комом. Э-хе-хе…
Посмотрим сейчас, как второй… Та-ак… И здесь пусто! О-очень мило! Однако. Пора бы уже кому-нибудь и попасться. Ходишь тут, ходишь…
Да отвяжись ты, Джек! Не лезь! Не до тебя тут.
Так,.. живец объеден… Ну и зубищи! Что это здесь, интересно, за крокодила живет? Ладно, это уже хорошо… Это уже просто замечательно… Эту крокодилу мы поймаем…
Да отойди ты! Фу!
Вот так… Вот так… Все, плыви. Забрасываем… Так, чудесно… Отлично! Мастерский заброс! Мас-тер-ский. В то же самое место.
Ну, крокодила, погоди! Черт! От возбуждения даже руки трясутся!
Так-так-так-так-так! Ну-с, где тут у нас наша следующая доночка? А, ну да… Здесь же нет больше ничего… За поворотом наша следующая доночка… Во-он там. Прямо напротив могилки с утопленничком нашим дорогим.
Интересно, он тут рыбу мне, случайно, не распугивает? Когда по ночам купается? Они же должны, вроде, по ночам в полнолуние купаться. Или, наоборот, из воды выходить?.. Из моги-и-илы! Ну, не важно… Выходят,.. плавают… Главное, что плещутся и рыбу мне пугают. Может, зря я вообще тогда здесь донку-то поставил? Да и на двух предыдущих, может, именно поэтому-то и не клевало? Что утопленник этот проклятый мне всю рыбу распугал?.. Тем более, что сейчас как раз полнолуние… Да! А кто же тогда всего живца на второй донке обкусал? Тоже утоп?..
Джек заворчал.
Федор машинально повернул голову, вздрогнул и остановился. С мгновенно охватившим всего его полуобморочным чувством ужаса он вдруг неожиданно увидел при свете луны, что на могиле кто-то сидит. Сердце его замерло, мысли оборвались.
Он как-то сразу совершенно ясно вдруг понял, кто это. Он не мог ни осознать, ни объяснить себе природу этой своей уверенности, да он в этом и не нуждался. Он просто знал. Знал — и все.
Он словно что-то узнал, что-то вспомнил. Что-то давно знакомое, но потом прочно забытое.
Как будто пробудилась внезапно в душе его какая-то глубоко спящая до этого на самом дне ее темная и мрачная память предков, как будто прорвало внутри какую-то плотину, и затопивший сейчас всего его, все его существо до самых его краев слепой, тягучий и вязкий холодный ужас быстро размывал там, в душе, все заповедные, вековые и древние заслоны и обереги; и он, холодея, узнавал и эту, пока еще лишь в чем-то неуловимо-нечеловеческую позу — ледяную, застывшую скованность и неподвижность только что вылезшего из могилы упыря; и этот, разливающийся вокруг неправдоподобно-яркий и мертвый свет висящей в небе огромной полной луны; и…
Как будто все это он когда-то уже видел, переживал… Когда-то давным-давно… В какой-то другой, иной своей жизни… Все это словно уже было с ним когда-то… Где-то там… В прошлом… Далеко-далеко… В темном, мрачном и бездонном прошлом…
