ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: НЬЮ-ТАУН
Пролог
Двадцать восемь лет назад
- Лиза Воулинг? - спросила медсестра, дождалась, пока она выпьет пилюлю максинала и поставила галочку в графе напротив ее имени.
- Будьте здоровы, мисс Воулинг! - произнесла она обычную фразу.
Полицейский выпустил Лизу из сырого подъезда, его прищуренный взгляд обратился к следующему по очереди жителю многоэтажки.
Лиза доплелась до одной из машин такси и села, уставившись в спинку переднего сиденья.
- Куда вам, мисс? - не выдержал тишины водитель. Утро, как всегда, с трудом пробивалось через красно-серое месиво неба, и он еще не совсем проснулся. От пробки долгого молчания в горле голос просипел, резанув Лизу по ушам и заставив подпрыгнуть на месте.
Она работала корректором в отделе новостей на радио. Должность незначительная - всего лишь проверяла ошибки в тексте диктора, но ей нравились коллеги и некоторая приближенность к Объединенному Правительству. Ведь эти новости одобряет сам председатель! Может, есть профессии важней... Ее двоюродный брат после жеребьевки первоклассников попал на военный факультет, и теперь имеет честь охранять научный городок. По крайней мере, она не в классе D, которым достаются самые унизительные профессии. До вчерашнего дня Лиза была счастлива.
- В поликлинику, пожалуйста.
Таксист выехал из частокола красных многоэтажек для класса С в административную часть Нью-Тауна. Четверть часа за окном мелькали только красные стены и окна, на внутренних кругах города они сменились невысокими зданиями из светлого кирпича. Водитель остановился возле ворот поликлиники и пожелал доброго дня. Она хотела поблагодарить, да не хватило сил на вежливость.
На свежем воздухе закружилась голова, и она поспешила к регистратуре, выбрав свободное окошко.
- Найдите, пожалуйста, результаты медосмотра на имя Лизы Воулинг, - попросила она. Ей хотелось удостовериться. Не может быть, что все предыдущие медосмотры она была абсолютно здорова, а на последнем обнаружилось такое!.. Ее же сочтут преступницей!
Женщина за стеклом глядела с неприязнью, ее приоткрытые губы с опущенными уголками походили на носок порванного ботинка. Наверно, помнила ее и считала, что Лиза пропускала прием максинала. Но это же не так! Лиза схватилась за крупную пуговицу на плаще, будто это помогло бы устоять на ногах. Стоять оказалось все трудней. В виске закололо, пересохло в горле. Шум в ушах нарастал и заполнял голову горячей болью. Она оглянулась, нашла кушетку и бросилась туда. Лиза не успела добежать.
***
Миссис Воулинг приехала через полчаса после сообщения. У нее уже умер муж, а теперь она потеряла единственную дочь, судя по документам.
Главный врач Эмильен Жермен уже поджидал поступления Лизы, а ее мать встретил лично у входа в поликлинику повел по белым коридорам, мимо белых людей.
- Соболезную, у меня нет слов, нет слов...
- Как это произошло?
И она разрыдалась, не в силах сдерживаться из приличий перед представителем класса А.
- Похоже, мисс Воулинг пропускала прием максинала, но это трудно доказать. Она сообщила, что вчера у нее обнаружили бесплодие?
- Нет!
Женщина остановилась, пораженная сообщением. Глаза расширились, открывая слишком много белков, одна рука застыла с платком у лица, а другая искала какую-нибудь опору.
- Об этом... напишут?..
Жермен уже достаточно насмотрелся на таких же испуганных матерей и отцов.
- Этого не избежать, к сожалению... Граждане должны знать, что бывает, если не пить максинал. Летальный исход неизбежен!
- Какой позор...
Он провел ее в крематорий, где лежало тело Лизы, укрытое белой простыней до шеи, показал заключение о смерти и получил подпись к разрешению на кремацию.
- Процедура назначена на 16:30. Можете попрощаться наедине, миссис Воулинг.
Она покачала головой.
- Моя дочь - преступница! Поверить не могу...
- В конце концов, она преступница перед самой собой, а не перед нами. Ей, позвольте заметить, еще повезло - "быстрая" форма болезни Грея, без сыпи и гниения заживо. Это видно по внешнему виду и бесплодию, как основному симптому.
- Как она могла не доверять?! Зачем было обманывать всех?
- Не знаю, миссис Воулинг... Такие глупышки иногда встречаются, что-то не так с психикой. Может, синдром навязчивых состояний...
Она насупила брови и приоткрыла рот в непонимании.
- Какая-то мания, например, - пояснил Жермен.
- Какой позор...
Она насухо вытерла глаза и решительно выдохнула.
- Мне надо жить дальше. Смириться и жить дальше!
- Благодаря верности таких граждан, как вы, человечество еще существует. Я провожу вас к такси, миссис Воулинг.
Он направил ее к выходу. По белым коридорам, мимо белых людей.
***
Лиза очнулась в незнакомом месте, в чужой кровати. Нос чесался от другого запаха порошка, которым постирали постельное белье. Из окна ничего не было видно, рядом сидели какие-то женщины. Еще она различила странный шум, доносящийся с улицы.
- Где я?
- В деревне, дорогуша!
- В деревне, в деревне... - эхом откликнулась другая, часто кивая головой с острым подбородком.
- В какой еще деревне?!
Лиза вскочила, но не знала, что делать дальше.
- В деревне, где живут такие же, как ты! Девушки, не пившие максинал, - пояснили ей.
- Но я пила максинал!
Она помнила только, что подошла к окошку регистратуры, а дальше - забытье.
- Ага, как же, все мы так говорим в первый день, - с горечью сказала та, что до сих пор молчала.
Лиза выбежала на улицу, и увидела беспорядочно расставленные домики на песчаном берегу... воды. Много-много шумной, рокочущей, как кипяток, воды. Кажется, это называют морем...
***
Лиза лежала на самом краю кровати. Если не шевелиться, кажется, будто ее не существует. Если не нравится реальность - придумай свою или притворись, что тебя нет. Да только мужчина придвинулся ближе и погладил ее по волосам.
- Я поселю тебя в отдельном доме, и никто нам не помешает. Будем почти как муж и жена. Никому еще так не везло, Лиза.
Она впилась зубами в простыню, чтобы он не услышал плач.
- Я не могу запретить остальным мужчинам приходить к тебе, пойми. Они пока не в курсе, что в деревне новенькая, и какое-то время у тебя буду только я, красавица!
Она притворилась, что уснула.
***
Лизу вырвало при нем уже дважды, он не мог не отреагировать.
- Иди-ка сюда, красавица.
Она подошла к кровати, прижимая руки к животу. Он долго смотрел ей в лицо, потом повернул ее и посмотрел на живот сбоку.
- Плоский.
- К-конечно, плоский.
- Но ты же беременна?
- Мне кажется, я отравилась...
Он вытер мокрый лоб и схватился за подбородок.
- Скажи-ка правду, красавица!
Скрывать, на самом деле, бесполезно.
- Кажется, я беременна.
Он вскочил и заходил по комнате, метясь из угла в угол.
- Вот тебе и "бесплодная"! И кто отец? - спросил он.
- Кажется, вы.
- "Кажется" ей!..
Он остановился перед ней и положил руки Лизе на плечи.
- Если хочешь жить, отцом должен быть председатель, настоящий или будущий, понимаешь? Да и это не гарантия, если честно!
Он снова вытер пот со лба.
- Но хотел бы я сам быть отцом этого ублюдка, - признался он.
Лиза подумала, что еще есть надежда.
- Вы спасете нас?..
Он начал одеваться, кусая губы от злости. Спрашивать дважды она побоялась.
- Ничего не обещаю, - все-таки высказался мужчина и выскочил из комнаты. Через минуту она услышала, как взревел мотор, подбежала к окну и увидела, как машина несется в Нью-Таун, взметая песок, как желтый дым.
"Спасет, спасет, спасет", - повторяла она шепотом, вверяясь этому слову и мужчине. Если все сбудется, для нее не будет человека дороже него. Она тоже желала, чтобы отцом ребенка был он. Если не нравится реальность - придумай свою.
Шесть лет назад
- Еще раз проверьте, сходится ли "шапка" с образцом на доске! - звонко говорила директриса, прохаживаясь меж рядами желтых парт. Каждый третий слог совпадал с ударом одного из каблуков.
Шестнадцатилетняя Кэрри Амстронг кивала, когда по ее лицу, не задерживаясь надолго, проходил взгляд наставницы.
- Пишите искренне, без заумных слов и терминов! Будьте собой! У вас нет цели кому-то угодить! Это всего лишь "пробное" сочинение.
Директриса направилась к столу в правом переднем углу класса и села, придерживая широкую серую юбку длиной до щиколоток. Она носила одежду только этого цвета, считаясь примером целомудрия для школьниц. За десять лет учебы Кэрри насчитала не меньше пятидесяти оттенков серого в гардеробе миссис Верден. При этом женщина была удивительно привлекательна: темно-золотистая кожа, зеленые глаза, волнистые черные волосы. Кто-то из ее родителей был, вероятно, либо мулатом, либо чернокожим.
