Анхель де Куатьэ.
Сердце ангела
Последняя книга Анхеля де Куатьэ. Последняя... Как всегда — совершенно новая, особенная, потрясающая и завораживающая.
Кажется, что автор никогда не устанет нас удивлять. Никогда. Он обладает подлинным даром. Он виртуозно жонглирует смыслом, демонстрируя нам — одну за одной — все его блистающие грани. В строгой, выдержанной лаконичности своих книг он находит бессчетное количество «поворотов», неожиданных решений и жанровых открытий. Да, кажется, что этому мистическому таинству творчества не будет конца.
Но книга последняя. Последняя. И от одной этой мысли с какой-то щемящей болью сжимается сердце. Неужели все?..
Многие строили версии, высказывали догадки — какая она будет, эта седьмая Печать? И если я просто скажу, что они, скорее всего, не угадали, то это будет неправдой. Это нельзя было угадать. В этой книге, незаметно для самого читателя, переосмысливается вся эпопея — сначала ты снова с необычайной отчетливостью прочитываешь и переосмысливаешь все Печати. А затем, что и вовсе неожиданно, открываешь для себя Скрижали. Теперь совсем по-новому — и кажется, что только сейчас впервые правильно.
И мне больше нечего сказать. Но не потому что я не знаю, что сказать или как. Напротив, об этой книге, да и обо всей серии в целом можно говорить часами, читая и перечитывая, думая и переосмысливая. Но нет, мне больше нечего сказать, потому что сейчас автор заговорит сам. Предельно точно, предельно честно, предельно искренне — как он умеет, он один. Автор берет свое последнее слово. Последнее слово.
Сердце Ангела.
Издатель
После моей поездки в Мексику и на Гаити время словно бы перестало существовать. Я убил Шамана. Убил в себе. Раньше мне казалось, что мир можно изменить мистической силой, волшебными превращениями, чудом... Но теперь я знаю, что это не так.
Я видел свою смерть — забавную старуху в прохудившемся пончо. Теперь она всегда со мной, всегда рядом. Я не вижу ее, но понимаю, что она где-то здесь, поблизости. И от этого мне почему-то спокойно на душе. Спокойно и радостно.
Данила тоже прошел свое испытание. Испытание смертью. Он увидел Мир — эти несчетные миллиарды зеркал, что смотрятся друг в друга. И понял главное — мы живем в царстве отражений. Он убил свое отражение, чтобы стать собой. Он сделал это.
Прежде Даниле казалось, что мир можно изменить добротой. Но после своего путешествия в параллельных сновидениях он понял, что это не так. Не совсем так. Одной доброты так же недостаточно, как и одного чуда. Есть какой-то другой секрет.
Семь Скрижалей и шесть Печатей остались у нас позади, точнее — уже стали частью нас, изменили наше представление о мире и о себе. Изменили мир и нас. И теперь мы ждем седьмую Печать. Мы смотрим на Андрея и ждем...
Но, как говорит Откровение святого Иоанна Богослова, «и когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие...»
* * *
Уже больше месяца Андрей хранил молчание. Не в том смысле, что он с нами не разговаривал, нет — он здоровался, мог пожелать спокойной ночи, ответить на какой-нибудь несложный бытовой вопрос. Но в остальном его словно бы не было с нами.
Впрочем, мы и не нуждались ни в каких объяснениях. Все и так понятно — седьмая Печать. Сначала Данила, потом я, а теперь Андрей. У каждого свое испытание. Сомнений, что все именно так, у нас не было никаких. Но...
— Вы меня простите, — сказал Андрей. — Последний месяц... Я все думал. Думал...
Андрей выглядел напряженным и сосредоточенным. Голова слегка опущена, плечи напряжены.
— Вы же помните, что седьмой Скрижали не было... — говорил Андрей, словно беседовал сам с собой.
— Ну, «не было» — это условность, — поправил его Данила. — Была.
— Просто без текста, — подхватил я. — А так все совершенно понятно — «измени сознание».
— Да, да... — пробормотал Андрей. — Откажись от «я»... Почувствуй Другого... Пойми, что страдание — это только иллюзия... Ощути необходимость себя... Все правильно.
— Все правильно, — убежденно подтвердил я.
Андрей отрицательно покачал головой:
— «И когда вы откажетесь от меня, я приду к вам».
Он прошептал эту известную со времен Изумрудной скрижали формулу, и я вздрогнул.
— «И когда вы откажетесь...» — эхом повторил Данила. — Андрей, что ты имеешь в виду?
— Что я имею в виду?.. — Андрей поднял голову, и мы поежились от его пронзающего взгляда. — А вы так и не поняли, что значит изменить сознание?
— Ну... э-э-э... — Данила едва заметно качнул головой.
— Мотив, — четко произнес Андрей. — Мотив.
— Что мотив? — не понял я.
— Мотив — это зачем вы искали Скрижали, причина, — пояснил Андрей. — Чтобы изменить мир? Так?
— Так, — неуверенно сказал я, хотя в общем-то сомневаться мне было не в чем.
— Итак, — продолжил Андрей, — вы ищете способ изменить мир, способ измениться, а вам говорят: «Измени сознание!» Ничего странного не замечаете?
Пауза. Я физически ощутил, как мысли в моей голове вдруг остановились. Ступор и абсолютная пустота.
— Это же тавтология! — воскликнул Андрей. — Понимаете?! Тав-то-ло-гия! По сути бред и бессмыслица!
— Но этого не может быть... — растерянно прошептал Данила и схватился руками за голову. — Господи, что же это такое? Действительно. Хочешь измениться — меняйся. Это же абсолютное ничто... Бред.
— Но этого не может быть, — прервал его Андрей, в его голосе прозвучала абсолютная уверенность. — Не может быть, что это «бред». Значит, мы просто все не так поняли.
Я пережил шок. Действительно — то, как мы расшифровали последнюю Скрижаль, превращает ее в абсурд! Значит, мы поняли ее превратно, неправильно! Мое сознание рушилось подобно гигантскому небоскребу.
— Неправильно?! — прошептал я.
— Да, — так же уверенно продолжил Андрей. — Неправильно. Точнее, мы услышали правильно, мы интерпретировали неверно!
— А где... в чем ошибка?! — оторопел я.
— Я же говорю — мотив! — повторил Андрей. — Седьмая Скрижаль нам — «измени сознание». И мы подумали, что надо как-то измениться — сложить вместе наши точки обзора. Кстати, это был правильный ход мысли — относительно точек обзора.
— Ничего не понимаю, — Данила отрицательно помотал головой. — Андрей, говори яснее. Так правильно или неправильно относительно точек обзора?!
— Да, — сказал Андрей. — Правильно! Только вот ты подумай сам: что получится, если ты соединишь все эти точки обзора? Просто представь!
— Представить? — задумался Данила, пытаясь выполнить поставленную задачу.
— Ну да, представь гипотетически, что мы нашли способ и соединили воедино все, что раньше создавало систему противоречий! Религия больше не спорит с наукой, человек стал центром религии... Ну и все в таком роде...
Данила поднял на Андрея удивленные глаза:
— Все остановится?.. — прошептал он.
— Ну да, — развел руками Андрей. — Будет что-то вроде анти-Большого взрыва. «Большой взрыв» — это когда во Вселенной произошла детонация и все полетело в разные стороны. А тут наоборот — все схлопывается и исчезает. Приходим к абсолютному нулю, к первоначалу. Конец дискуссии. А коли — конец, то, значит, не в ней, не в этой дискуссии дело, не в сознании!
— Нет-нет-нет, — активно запротестовал Гаптен. — Как такое может быть? Задача — «измени сознание», а дело не в сознании. Это ерунда какая-то. Ерунда.
— Да, а в чем тогда, если не в сознании? — спросил я, пребывая в состоянии полного недоумения.
— Мотив! — Андрей чуть не заорал. — Мотив!
— Какой мотив?! О чем ты говоришь?! — взмолился Данила.
— Да я же и говорю! — воскликнул Андрей с досадой. — Вы ищете Скрижали, чтобы все изменить подчистую, чтобы все правильно было. Нашли. А вам говорят:
«Молодцы, а теперь поменяйте сознание!» Мотив поменяйте. Понимаешь — мотив!
— Поменять мотив! — понял Данила. — В этом смысле! Искали для одного, а оказалось, что нашли для другого, — меняйте направление движения, только тогда все поймете! Так, да?
На напряженном лице Данилы появилась улыбка. Он понял. А я...
— Ничего не понимаю... — прошептал я.
— Анхель, это же так просто! — воскликнул Данила и повернулся ко мне. — Так просто, что сразу и не поймешь!
— Вот я и не понимаю, Данила. О чем вы?!
— Чтобы понять важные вещи, у тебя должен быть мотив, желание, — принялся объяснять Андрей. — И ты ищешь — ради чуда, ради счастья. У тебя есть мотив и силы искать! Но когда ты находишь знание, надо поменять мотив, потому что ни чуда, ни счастья самих по себе нет, а есть только ты и твоя жизнь! Меняйте мотив!
— То есть ты хочешь сказать... — вклинился Гаптен. — Что иллюзорные цели — это как некая наживка? Способ заставить людей двигаться, открывать для себя знания, Истину?
