Эти двое — Большая и Малая медведицы, Кефа-Тайна и Красный Дракон Полюса, вращаются вокруг Полюса Небес или Древа или Полярной Звезды или Железного Гвоздя, на котором вращается Небо.
Они являются первоначальной парой, от которой родился Адам.
За то, что родила от сына, Себекха-Дракона, Эа-Семеричного, Блудница была названа Великой Блудницей. За то, что она — Матерь Жизни, а цвет Жизни — Красный, она была названа Женщиной в Красном, Она — Женщина в Красном, Великая Блудница, оседлавшая Зверя о семи головах. Адам — изначально проклят. Он — сын Блудницы и Зверя, внук проклятых Духов. Он вместилище Света, то есть — Проявленного и Тьмы — Корня Света. В нем Ариман-Демиург наказует 7*7*7 Падших Ангелов, обреченных рождаться в человеке из праха вновь и вновь. Земля — это Ад, Авичи, Проклятая Восьмая Сфера Небес.
Люди, это ангелы, падшие в материальность — в Свет, проявленной частью своего естества. Через Жизнь в них возрастает свет и чахнет Корень Света — Тьма, из которой они пришли. Поэтому они спутали причины со следствиями. Они стали почитать Палача-Демиурга в качестве Бога своего. Они ничего не знают о Едином, который ничего не знает о них. Они страдают все больше и больше, даже не понимая, что страдают. Они научились наслаждаться своим страданием, они похожи на пса, лижущего пилу. Но их истинный Отец, Великий Зверь Небес, который страдает и борется вместе с ними, не забыл о них. Первое поколение людей еще помнило Отца, и Отец успешно взращивал в них Корень Света. Они взбунтовались против Аримана, отказавшись платить ему дань своим страданием. За это Ариман уничтожил их, кроме тех, кто оказался более способным к собиранию Силы.
Ариман создал второго Адама из праха, лучшую, более крепкую тюрьму для свободных духов. Второе поколение людей с глазами из грязи и сердцем из грязи, оказалось еще дальше от своего истинного Отца и прокляло Его и назвало Его Духом Тьмы.
Но исполнятся сроки. Великий Зверь, скованный на тысячу тайных лет, освободится и уведет за собой свой народ с этой Земли, оставляя пресмыкаться в прахе тех, кто не достиг. А чтобы достичь, надо Знать, Желать и Молчать. Теперь ты знаешь, Тархон.
Знай, что перед тем, как звезды сдвинутся со своих мест, в году 4012 от Дня Света и через 2012 лет после рождения пророка по имени Иешуа на Земле произойдет великая война между Детьми Зверя и теми, кто предал Отца своего. Потому, что тяжелы оковы материальности и слепые поведут за собой слепых, чтобы сражаться за каждый камень в стенах своей тюрьмы. Они все погибнут под ее развалинами. Это — потерянные души, которые исчезнут в Глубинах Аримана. Потому, что после того, как исполнятся сроки, Ариману нет дела ни до человека, ни до его души. Дом Аримана — вся Вселенная. А дом человека — только его душа.
Чтобы быть готовым ко Дню-с-Нами, надо, чтобы не погас факел изначальной мудрости. Если он погаснет, тогда все погибнут, утонут в Аримане. Тогда все страдания и вся борьба окажутся бессмысленными. Мы едины с Отцом и одни в этой бесчувственной Вселенной, она сомкнется над нами — и ничего не останется.
Иди и неси факел. Никого не зови — сами придут. Мы, как перья, брошенные в воздух, нас несет ветер — не всегда в одном направлении. Наш знак — одинокий человек, идущий в году с грузом на плечах. Опиум — магическое средство, которое мы сохранили с допотопных времен, он дает силу жить и силу умирать, храни и защищай его — он будет хранить и защищать тебя. Никому не верь, ничего не бойся, ничего не проси. Живи долго, но умирай сразу…»
Он так и не дочитал книгу, страницы растаяли в его руках, он смотрел в глаза девочки, в которых плясал огонь, он был в доме. Посреди ночного леса.
Они в последний раз спокойно поужинали заливной рыбой и легли спать, обнявшись, сильные вдвоем.
Отрезанные от мира, они понятия не имели о том, что в нем происходит. А в мире нарастали события, ибо близилось реченное пророками.
Украина, в которой давно уже назревал тройственный раскол, развалилась, наконец, на три части — Восток, Запад и остров Крым. Западники начали кричать «Караул!» в сторону Америки, восточники — в сторону России, а крымские татары обратились за поддержкой к братьям-мусульманам в натовской Турции. Под шумок Румыния, претендовавшая на Буковину, ввела туда войска — для защиты румынских граждан. Польские «орлики», мало обращая внимания на свое правительство, подтягивались к Львову, отобранному силой в 1938 году.
Восточные олигархи срочно формировали частные армии, нищий и ободранный народ начал повсеместно выползать на улицы, шалил по ночам на дорогах — ради хлебца. Селяне из центральных областей начали поглядывать в сторону Гуляй-Поля, где еще жил и здравствовал внук батьки Махно.
Центральное правительство, состоявшее сплошь из очень небедных людей разных национальностей, вопило во все стороны о народности, самостийности и защите демократии, одновременно пакуя чемоданы.
Вдруг выступил Патриарх и ни к селу, ни к городу, сказал, что, мол, неплохо бы присоединить Русскую Православную Церковь.
Эфир дрожал от раскаленной полемики между Вашингтоном, Москвой и Европейским союзом. Где-то затаился чудовищный Китай. Ирак и еврейско-арабские дела были забыты — центр внимания переместился на Восток Европы.
НАТО под давлением Америки настаивала на немедленном вводе своих войск — на основании договора о сотрудничестве и для защиты демократии. Россия резко протестовала и настаивала на вводе своих войск — на основании Союзного договора Независимых Государств и для защиты демократии.
Пока шли переговоры, русские и татары в Крыму уже вцепились друг другу в горло, между ними мотались разномастные казаки, моряки обоих флотов засели в Севастополе и пока ни во что не вмешивались, но несколько катеров украинской пограничной охраны самовольно ушли в сторону Дуная — на подмогу Дунайской флотилии, на Западной границе уже шли бои, а на Востоке криминальные кланы сводили между собой счеты, не обращая внимания на деморализованную милицию
И не слишком глубоко, в Донецкой, Харьковской, Запорожской области, на Волыни и подземных хранилищах лежали сотни тысяч тонн боеприпасов и между ними — десятки украденных или утаенных ядерных бое6головок, ядерных зарядов ограниченного действия, а также тонны зарина, замана, иприта — до которых просто не дошли руки. Дымили атомные электростанции и химические заводы, а из раскрошившегося саркофага над одной из шахт в Донецкой области тек радиоактивный газ от взорванного там еще в шестидесятые годы, по недоумию, ядерного устройства.
Спокойной ночи, Украина.
Утро окрасило нежным светом стволы сосен, задушено пискнула синица в когтях ястреба, затрещал башкой о дерево никогда не унывающий дятел. Жизнь продолжалась и тянулась, подобно сбитой автомобилем корове, которая лежит на обочине с выпавшими кишками и тянется к травке, не зная, что уже сдохла.
В это прекрасное утро он решил порадовать принцессу деликатесом из раков и этой целью повел ее к заветным ямам, чтобы добыла сама и не ленилась, да и помылась чтоб.
Поскольку пребывание на дне должно было быть долгим, обозревательным и поучительным, он тщательно провентилировал легкие перед погружением и указал ей сделать то же самое. Она сделала, и он с удовольствием понаблюдал, как вздымается ее тугая грудь. Затем он приладил ей свой водолазный комплект и в последний раз глубоко вздохнув, они пошли на дно глубокой ямы.
У дна он вытянул руку, показывая ей на здоровенного зеленого рака, который таращил на них бельма из своей дырки в белом песке. И вдруг его рука, и рак, и песок окрасились в розовый цвет. Едва он успел подумать, не лопнул ли сосуд в глазу, как температура воды ощутимо повысилась. Он схватил девчонку за руку и оглянулся вокруг — водяная линза была пронизана розовым светом, как будто они находились внутри рубина. — «Лампа вспыхнула», — подумал он, хватаясь другой рукой за торчащий из песка камень, чтобы не всплыть, — «Волшебная лампа Алладина». Что-то подсказало ему, что всплывать не стоит. Вода стала теплой, как кровь. Затем донесся глухой удар, в воду полетели горящие сучья. Он крепче сжал руку девочки, ее глаза за стеклами маски были совершенно спокойны, раки взволновались намного больше.
Они всплыли к свету нового дня, когда таиться под водой больше стало невозможно. Лес пылал. От края до края — одновременно. Небо было равномерно розовым, как сукровица, земля — черной и дымящейся. Дул горячий ветер. Дым втягивался в каньон реки и, казалось, что вода кипит. Внезапно его охватило иррациональное чувство жалости. Ему стало жаль всего, что тут сгорело — сойку, белку, воробья. Они-то причем? – «Притом», — мстительно сказал внутренний голос, — «Все виновны». – Им пришлось снова нырнуть, потому, что кожа невыносимо горела. — «Может ли это быть проникающая радиация?» — раздумывал он. Он был профессиональным военным и примерно понимал, что произошло. «Если лес горит на таком расстоянии от города, значит, они взорвали бомбу в воздухе. Зачем? Зачем, черт возьми, они вообще это сделали?» — А ни зачем. Просто наступили сроки.
