Ознакомительная версия.
— Д-да.
— Тогда я заеду за вами завтра утром, ровно в восемь. Если что-то изменится, перезвоню.
Она не перезвонила.
Бывший Спортсмен и Блондинка Актриса: Свидание
Ты думаешь, что играешь, и вдруг с удивлением обнаруживаешь — это и есть твое истинное «я».
«Парадоксы актерской игры»
Бывший Спортсмен пригласил Блондинку Актрису отобедать с ним в стейк-хаус «Вилларс» в Беверли-Хиллз. То было первое их свидание. Они обедали там с 20.10 до 23.00 вечера. Над столиком плавал рассеянный и приятный золотистый свет.
Блистательную пару исподтишка разглядывали в зеркалах другие обедающие в «Вилларс», одном из самых дорогих и эксклюзивных ресторанов в Беверли-Хиллз. Глаза сами так и тянулись к ним. Было замечено, что Бывший Спортсмен, известный своей неразговорчивостью, равно как и замечательным умением играть в бейсбол, вначале говорил совсем мало, но все свои мысли и чувства выражал взглядами. А взгляд у него был пламенный, — как у истинного итальянца, и глаза — выразительные и темные. Красивое, немного лошадиное лицо было тщательно выбрито и выглядело удивительно молодо для его лет. Черные волосы, начавшие редеть на висках, казались в зеркалах особенно густыми и не тронутыми сединой. Подобно какому — нибудь банкиру или адвокату, он был одет в темно-синий в мелкую полоску костюм, накрахмаленную белую рубашку и начищенные до ослепительного блеска черные туфли из дорогой кожи. Галстук тоже темно-синий, и на нем белым и желтым шелком вышиты крошечные бейсбольные биты. Делая заказ официанту, он говорил каким-то странно размеренным голосом. Она будет… а я буду… Она будет… а я буду… Она будет, а я буду…
Блондинка Актриса была невероятно хороша собой, но заметно нервничала. Прямо как инженю при первом выходе на сцену. Временами она так волновалась, что ее отражение в зеркалах начинало дрожать и становилось затуманенным, будто подернутым облачком пара, и тогда мы ее почти не видели. Но иногда, когда она смеялась, ее красные губы так и сверкали, и это все, что мы тогда видели. Не рот, а причинное место. В том и состоял ее секрет. Неужели она так тупа, что не понимает этого? Некоторые наблюдатели в «Вилларс» сделали вывод, что Блондинка Актриса выглядит «в точности» как на своих фотографиях; другим же показалось, что между ней и ее снимками «нет абсолютно ничего общего». Блондинка Актриса была одета — и это явилось для многих сюрпризом, поскольку ее привыкли видеть в декольтированных, платьях ярко-алого цвета, или платьях ослепительно белого цвета, или же в абсолютно черных платьях, тоже, разумеется, декольтированных — в пастельно-розовое платье для коктейля из шерсти с шелком. С какой-то совершенно девичьей плиссированной юбочкой и расшитым жемчужинами корсажем, а также высоким плотно облегающим шею воротом, который она бессознательно теребила наманиюоренными ноготками. А над левой грудью была приколота кремово-белая гардения, которую она с робкой улыбкой, адресованной Бывшему Спортсмену, время от времени нюхала.
Как это мило! Огромное вам спасибо! Гардения — мой любимый цветок.
При этом Бывший Спортсмен краснел от удовольствия, и физиономия его темнела, наливаясь кровью. Казалось, он все время порывался что-то сказать, но не говорил. Он улыбался, он хмурился. Левый глаз слегка подергивался от тика. Свет, исходящий от этой блистательной пары за столиком, дрожал и переливался, словно отражение в воде. Бывший Спортсмен был потрясен красотой Блондинки Актрисы или же напуган ею. Некоторые наблюдатели сочли, что он не одобряет столь ослепительной красоты и время от времени раздраженно оглядывает освещенный свечами зал, будто ловит неодобрительное гудение голосов, будто чувствует, что мы за ними наблюдаем. И тогда все мы тотчас же отводили глаза.
Все, кроме, разумеется, Снайпера в штатском, пристроившегося в самом дальнем уголке ресторана, в полутемном алькове, между кухней, где царила суета, и офисом управляющего. Уж он-то ни разу не отвел глаз, ни на секунду не ослабил внимания. Ибо для Снайпера то было вовсе не пустое развлечение, но один из критических эпизодов в повествовании, которому он, как агент, состоящий на службе у Агентства, мог дать название, а мог и не пожелать сделать этого.
Бывший Спортсмен еще только влюбляется! Все еще впереди, в будущем.
Нет. Будущее начинается сейчас. Все, что должно произойти, выходит из этого СЕЙЧА С.
Это непреложный факт. Несколько раз, робко, но достаточно многозначительно, Бывший Спортсмен как бы невзначай опускал свою руку на руку Блондинки Актрисы.
И тихо гудящий, освещенный свечами зал словно пронзало электрическим током.
При этом было отмечено, что рука у Бывшего Спортсмена «в два раза больше», чем у белокурой красавицы.
Было замечено, что на руке Бывшего Спортсмена нет колец и на руке Блондинки Актрисы — тоже.
Было замечено, что рука у Бывшего Спортсмена темная от загара, а ручка у Блондинки Актрисы по-женски бледная и с виду такая мягкая, наверное «от лосьонов».
Бывший Спортсмен немного расслабился. Пил он скотч, а позже, за обедом, красное вино. Блондинка Актриса все же сумела заставить его заговорить о себе. Он выдал ей серию анекдотов на бейсбольную тему — наверняка часто рассказывал их и раньше и вызубрил назубок. Но даже любимый и давно знакомый анекдот звучит совсем иначе в другой компании. Практически он становится совсем другим анекдотом; а мы, рассказывая его другим людям, сами становимся другими людьми. Блондинка, судя по всему, была потрясена. Слушала его очень внимательно, только потягивала свой напиток. А пила она нечто вроде фруктового коктейля с пузырьками — тоже совершенно по-девичьи, и пила из высокого запотевшего бокала, в который была воткнута соломинка. Облокотилась о стол, нацелила свои шикарные груди прямо на Бывшего Спортсмена. И то и дело широко распахивала синие-синие глаза.
Только не смейтесь, но я тоже всегда любила софтбол![8] В школе даже иногда играла с мальчишками, когда они меня принимали.
И где же вы стояли?
Кажется, была бэттером?[9] Когда они мне разрешали.
Бывший Спортсмен смеялся двумя способами. Или издавал тихий сдержанный смешок, или же хохотал громко, во все горло. Первый сопровождался многозначительным взглядом; второй шел, что называется, от души и был неподдельно весел. Блондинка Актриса, похоже, была в восторге, услышав этот взрыв смеха от доселе мрачноватого и неразговорчивого собеседника. О!.. Мой папа смеялся в точности так же! Всех заражал своим смехом, был наделен таким даром.
Расспрашивать о «папе» Бывший Спортсмен не стал. Достаточно было знать, что отец Блондинки Актрисы умер, и он воспринял это сообщение с должным выражением сочувствия и сожаления и внутренним чувством глубокого удовлетворения. По крайней мере не будет путаться под ногами.
Поскольку Блондинка Актриса временами исчезала из поля зрения, вернее, ее отражение в зеркалах как бы затуманивалось аурой мерцающего свечения, о ее манере смеяться судить было трудно. Одни наблюдатели были склонны описывать ее смех как «высокий, словно звон стекла, красивый, но нервный». Другим, столь же внимательным, он показался «резким и неприятным, точно ногтями по стеклу царапали». Но нашлись и такие, кто описал этот смех как «слабенький и печальный писк маленькой мышки, на которую нечаянно наступили». Ну а еще кое-кому он показался «низким, горловым, невероятно сексуальным и похожим на стон».
Выглядевший грациозно в бейсбольной форме, Бывший Спортсмен чувствовал себя скованно в обычной одежде. К середине вечера он позволил себе расстегнуть пиджак. Слишком уж плотно обтягивал его широченные плечи этот дорогой, сшитый на заказ темно-синий пиджак в тонкую полоску; к тому же, уйдя из большого спорта, он прибавил в весе фунтов десять — пятнадцать. Блондинка Актриса тоже, похоже, чувствовала себя несколько не в своей тарелке. Если на экране «Мэрилин Монро» выглядела магически подвижной, переливающейся, как музыка, в так называемой «реальной жизни» (при условии, что вечер в стейк-хаусе «Вилларс» в компании самого знаменитого бывшего бейсболиста столетия можно назвать «реальной жизнью») она выглядела как девушка, почти еще ребенок, втиснутый в тело взрослой зрелой женщины. Казалось, тяжелые большие груди заставляли ее клониться вперед, а потому она постоянно откидывалась назад — немалая нагрузка на верхнюю часть позвоночника. Интересно, был ли на ней бюстгальтер? Похоже, что не было.
И трусиков она тоже наверняка не носила. Вот пояс точно был и пристегнутые к нему прозрачные чулки с необычайно сексуальным темным швом.
Бывший Спортсмен «поглощал» еду. Блондинка Актриса свою «поклевывала».
Ознакомительная версия.
