Утром первого рабочего дня — в понедельник шестнадцатого января — он проснулся поздно, встал еще позже и долго психологически готовился к тому, чтобы впервые за эти три недели взвеситься. Наконец решился, с трудом встал на колени, сунул руку под кровать, где в глубине хранились весы, встал на них… и ужаснулся. За праздники он ухитрился прибавить больше пяти кило, то есть чуть ли не вдвое восполнить то, что с таким трудом сбросил в спортзале. Зеркало услужливо отразило всю гамму обуревавших его чувств.
— Артем будет мной недоволен, — вздохнул Леонид. — Впрочем, можно подумать, что я сам собой доволен…
Вид собственного отражения тоже никак не добавлял в его душу оптимизма. Мешки под глазами увеличились, морщины стали еще более заметны, а лицо приобрело какой-то нездоровый сероватый оттенок. Да еще кожа… Раньше он как-то не замечал, что у его кожи столько дефектов: какие-то пятна, ямки, папилломы, расширенные поры…
— Да, плохо дело… — констатировал Голубев, словно жалуясь своему отражению.
— Ладно тебе, что за упаднические настроения! — будто бы отвечал ему из зеркала виртуальный собеседник. — А как же образ мыслей, к которому ты вроде как привык, как установка на омоложение? «Я смогу достичь всего, к чему стремлюсь, я обязательно стану сильным, крепким, здоровым и спортивным»?
Слова эти вроде бы излучали поддержку, но Леонид почувствовал в них едкую иронию.
— Знаешь, не приучен я к тому, чтобы уделять много внимания своему телу, — нехотя признался он, — и уже, наверное, не приучусь никогда. Все эти установки — вещь временная, до первого приступа радикулита. Никогда я не следил за собой, не задумывался, сколько я вешу, спортом не занимался. Разве что в теннис иногда играл, но и то не потому, что мне этого хотелось или было нужно для здоровья. Просто это считалось модным, все нужные люди, все мои партнеры по бизнесу играли в теннис. Вроде как даже и неприлично было бы не уметь и не играть… И чтобы быть «на уровне», мне тоже пришлось научиться.
— Ну, если быть честным, играть-то ты толком так и не научился, — ехидничал воображаемый собеседник. — Махнул пару раз ракеткой — и с одышкой в ресторан, на деловые переговоры.
— Природу не обманешь, — пожал плечами Леонид. — Как ни крути, возраст все-таки есть возраст.
— А ты говоришь спортзал, тренажеры, аквааэробика… Как ты думаешь, почему Инна сказала, что ей неважно, как ты выглядишь? Может, потому, что вне зависимости от того, висит у тебя живот или нет, тебе все равно в марте исполнится пятьдесят восемь.
— Ну и что? Какое ей до этого дело?
— А такое, что у тебя ни разу не получилось доставить ей удовольствие в постели. Ты давно уже слаб как мужчина, дорогой мой, и сам это знаешь. Сколько бы ты ни уговаривал себя, что просто переутомился и завтра все получится, сам-то понимаешь, как все обстоит на самом деле. Ты отлично замечаешь, как она прячет глаза, лаская тебя, как фальшиво звучит ее голос, когда она уверяет, что все хорошо и она всем довольна. А помнишь, как несколько дней назад ты случайно взглянул в зеркало, где встретились ваши взгляды, и ты увидел в ее глазах досаду и разочарование?
— Но она ничего мне не говорит. Другие женщины в таких случаях открыто выражают недовольство, а она ни разу этого не сделала, — неуверенно возразил Леонид.
— Потому что она хороший работник. А постель с тобой и тебе подобными — это для нее работа, такая же, как хождение по подиуму и позирование перед камерами. Когда-нибудь она осознает, сколько сил и времени, сколько самой себя отдала, лаская дряхлых мужчин, чтобы получить деньги, которые ей были так нужны для красивой жизни. Когда-нибудь она увидит свое отражение и поймет, что ту часть своего пути, которую она могла бы и хотела бы прожить для себя, она уже раздала другим. Пройдут годы, и однажды в зеркале отразится дряхлая старуха. Но у нее этот печальный миг наступит еще не скоро…
— А у меня уже, значит, завтра, да? И что же ты предлагаешь? Порвать с Инной? В принципе я уже давно думаю об этом. Она страдать не будет. Конечно, на время у нее иссякнет источник дохода… Пока она не найдет замену. К тому же как модель она неплохо зарабатывает. Я расстанусь с ней и…
— Не думаю, что это выход, — перебил его собеседник.
— Почему? Вдруг я еще встречу женщину, с которой мне будет хорошо и интересно, ту, что окажется мне психологически близка…
— Да не смеши меня! Кому нужна эта твоя душа, твоя психология? Ты уже в том возрасте, когда женщины могут видеть в тебе лишь толстый кошелек да положение в обществе. Ну взгляни на себя — кому ты нужен такой?
— В отношениях между двумя людьми есть масса и других моментов, помимо секса…
— Вот как? И какие же именно? Пресловутое родство душ? Извини, что я говорю неприятные вещи, — злорадствовало зеркало, — но чтобы хоть немного узнать и понять друг друга, нужно время, а у тебя его нет. Ты думаешь о Жоре и Людмиле? О том, какая у них замечательная, почти идеальная семья? Но, если ты помнишь, чтобы создать такой идеал, они притирались друг к другу не один десяток лет. У тебя такой временной форы нет.
— Ты так говоришь, будто мне уже завтра в гроб ложиться! — возмутился Леонид. — В конце концов, пятьдесят семь — это еще…
— Нет, дорогой, пятьдесят семь — это не еще, а уже. И на твоем месте я хорошенько бы подумал над этим, пока будешь ехать в свой спортзал на эти бессмысленные занятия и мечтать о подводном мире, который тебе никогда не увидеть…
Когда Леонид садился в машину, его всего колотило, он даже повысил голос на охранника, чего с ним обычно не случалось, и довольно грубо ответил водителю, спросившему, куда ехать:
— В Well-being, сам не знаешь, что ли!
«Что со мной творится? — недоумевал Голубев. — Обычно эти беседы с самим собой через зеркало меня поддерживали и успокаивали. А тут словно в меня вселился кто-то чужой… Чужой и очень злобный… Откуда это все взялось?»
Тактичный Артем никоим образом не выразил недовольства столь долгим отсутствием клиента. Лишь понимающе кивнул и заметил, что теперь необходимо будет вновь скорректировать программу. А также посоветовал купить домой какой-нибудь тренажер, велосипедный, например, или беговую дорожку, и заниматься хоть понемногу, лучше всего по утрам. Лучше тренироваться хоть изредка, чем вообще забросить фитнес.
— Тренажер — это хорошая идея, я сам давно об этом думал, — согласился Голубев.
Они приступили к занятиям, но и тут Леонида ожидал полный крах. Как ни странно, все было гораздо хуже, чем в первый раз, — на тренажерах он мгновенно устал, гимнастика раздражала, и в довершение всех бед вдруг скрутило поясницу, да так сильно, что пришлось вызывать врача. Тот настоятельно порекомендовал на сегодня отказаться от занятий в бассейне.
— Пойдем, посидим в баре, — хмуро бросил Голубев своему тренеру.
Он ожидал, что Артем, как обычно, будет его подбадривать, и в глубине души надеялся, что слова инструктора, всегда такие весомые и убедительные, помогут ему и в этот раз. Однако молодой человек повел себя по-другому. Он с грустью покачал головой и заявил:
— Боюсь, все намного серьезнее, чем просто перерыв на каникулы. Я вижу, что у вас пропал кураж. Вы подняли белый флаг и решили капитулировать.
— А что мне делать? — со вздохом признал Голубев. — Как ни крути, браться за себя надо было гораздо раньше. А сейчас я уже слишком стар. Хочу я или нет, но это придется признать.
— В данном вопросе я позволю себе не согласиться с вами. Думаю, для вас не новость, что у человека на самом деле не один возраст, а три?
— Как это — три? — удивился Леонид.
— Есть возраст паспортный, есть физический и есть психологический. И у подавляющего большинства людей они не совпадают.
— И у меня тоже?
— Вы яркий пример. Ваш паспортный и физический возраст пока примерно равны — пока, я подчеркиваю! А психологически вы значительно моложе самого себя. Как минимум лет на десять-пятнадцать.
— Забавно. А чем он измеряется, этот ваш психологический возраст?
— В науке — соотношением самореализованности и планов на будущее. Но в жизни скорее остротой ощущений, широтой интересов, готовностью к переменам, к открытиям, постижению нового… Да просто желанием жить.
Эти слова заставили Леонида задуматься.
— Знаете, отчасти вы правы, — проговорил он после паузы. — Иногда я действительно чувствую то, что вы описали, — мне хочется что-то узнавать, жить шумно и бурно… Но иногда, вот как сейчас, например, я чувствую себя безнадежно старым и усталым…
— А вы встряхнитесь, — предложил Артем, пригубив свежевыжатый морковный сок.
— Как?
— Взгляните на все по-новому. Найдите какое-то впечатление или занятие, которое вас по-настоящему увлечет, внесет свежую струю, поможет пережить сильные ощущения и бурный выброс адреналина: волнение, страсть, азарт. Конечно, это должно быть нечто позитивное.
