Ксюшка вытянула шею, глянула ему через плечо и усмехнулась почти злорадно:
— Тетя Надя с Фоксом танцует. Здорово! Фоксиха с каким-то грузином. А Марк сидит, кофе пьет… Во, к нему какая-то блондинка подошла, наверное, знакомая. Обнимает.
— Наверное, какая-нибудь жена, — не подумав, ляпнул Алексей.
— Как это — какая-нибудь? — заинтересовалась Ксюшка.
— Ну, из бывших, — поправился Алексей. — У него все жены блондинками были.
— У него что, много жен было? — удивилась Ксюшка.
— Да нет, не очень много. Всего три… — Алексей почувствовал неловкость и тут же разозлился на Марка. Такие вещи от невесты скрывать? Интересно…
— Во дает, — с восхищением сказала Ксюшка, будто речь шла о совершенно постороннем человеке. Она даже не оглянулась на их столик, где какая-то бывшая блондинка прилипла к ее жениху. Она запрокинула голову и с интересом смотрела Алексею в глаза. — А у тебя сколько жен было?
— А у меня ни одной, — печально сказал Алексей и сделал трагическое лицо. — Кто за меня пойдет? Кому я нужен? Я же не Марк какой-нибудь.
— Вот именно… — начала было Ксюшка, но запнулась, опустила глаза и закусила губу. Алексей почувствовал ее внезапную скованность, даже вроде желание отстраниться, и остановился, с трудом заставляя себя выпустить ее из объятий.
— Ты не хочешь больше танцевать? — как можно небрежнее спросил он, отводя от нее глаза и оглядываясь, будто заинтересовался происходящим за их столиком.
— Да, — сказала Ксюшка тихо. — В смысле — нет. И музыка к тому же кончилась. А эта блондинка — Лариса, да?
Ксюшкин тон заставил Алексея взглянуть на нее. У нее было бесстрастное, спокойное лицо, а в глазах — настороженность.
— Пойдем посмотрим, — легко сказал Алексей, беря ее за руку. — Мне кажется, что Лариса, но не уверен. Я ее давно не видел.
Ксюшка тем же настороженным, недоверчивым взглядом смотрела на него и слабо пыталась освободить свои пальцы из его ладони.
— Ты же ее любил, — сказала она с упреком.
Алексей даже зажмурился от радости. Она ревнует! И никакого не Марка, а его, Алексея. Ох, если бы это было так…
— Ужасно любил, — сознался Алексей, расплываясь в улыбке до ушей и утопая в ее взгляде. — Страсть как любил. Думал, не переживу, когда она за Марка вышла.
Его улыбка передалась ей, глаза потеплели, но в голосе слышался тот же упрек:
— И долго ты переживал?
— Еще бы, — сказал Алексей, не переставая улыбаться. — Считай, четырнадцать лет.
— То есть до сегодняшнего дня, — Ксюшка опять помрачнела и потянула свои пальцы из его руки.
— Нет, — серьезно сказал он и крепче сжал ее руку. — До вчерашнего. Пойдем, ты с ней познакомишься. Это и вправду Лариса.
— Леший! Как я рада тебя видеть! — Лариса поднялась из-за стола и шагнула к Алексею, протягивая руки.
Очень красивые руки, и шагнула она как-то очень красиво, и голос был красивый, низкий, глубокий. Правда, несколько более громкий, чем требовали обстоятельства. И быстрый взгляд из-под махровых ресниц, охватывающий соседние столики, слегка смазывал впечатление от бурной радости, звучавшей в этом красивом голосе. Впрочем, наверное, для сцены — самое то. Алексей чмокнул Ларису в щеку, обнял Ксюшку за плечи и, с улыбкой наблюдая за выражением ревности на ее лице, сказал:
— Ксюш, познакомься. Это та самая Лариса. Лар, это Ксюшка.
— Очень приятно, — тихо сказала Ксюшка, глядя в лицо Ларисы снизу вверх. — Вы даже красивее, чем я думала.
— Деточка моя! — умилилась Лариса и расцвела искренней улыбкой. — А ты-то до чего хороша! Марк, что ты мне тут буровил… А, ладно. Я чего подошла-то… Не поверите, я же вас не увидела бы, если бы не Ольга. Мы с ней вдвоем вон там сидим. Помолвку празднуем. Ольгину. Ольга — моя подруга. Крута-а-ая… И замуж за крутого выходит. Она первая вас заметила. Говорит: смотри, пара танцует. Наверное, брат с сестрой. Говорит: хочу такое платье, как на девочке. Я говорю: это точно не брат с сестрой, я мужика знаю, это Леший. Если это его девушка, не видать тебе платья. Она говорит: пригласи за наш столик. Я смотрю — Марк сидит. Подхожу, а он говорит: Леший с моей невестой танцует. Я думаю: чего лучше? Вот все и поговорим. Ольга очень хочет это платье.
— Подожди, — сказал Алексей, усаживая Ксюшку и садясь сам. — Не так быстро. Давай по порядку. Тебе чего налить? И расскажи, как жизнь молодая. Сто лет не виделись.
— А что жизнь? Нормально. Марк мне шампусику уже плеснул, — Лариса подняла бокал и показала Алексею. — А ты-то как? Надо же, даже не изменился. Даже красивей стал. А правда, Марк, гляди, как Леший и Оксана похожи! И волосы, и глаза, даже улыбаются одинаково. Ребят, вы не родня, нет? Оксан, тебе восемнадцать есть? Хотя что это я… Ты же замуж собралась, есть, значит. Кстати, Марк говорит, ты квартиру собираешься купить. У меня есть вариант, очень надежный. И район — практически центр, и планировка, и потолки… Сравнительно недорого. Без посредников. Только ремонт требуется. Ну, если деньги есть — не проблема.
Лариса замолчала, приложившись к бокалу, и в неожиданной паузе Ксюшка негромко и очень отчетливо сказала:
— Деньги у меня есть. Квартиру в Москве я покупать не собиралась. Я хочу дом за городом.
Алексей с трудом подавил улыбку, заметив, как растерянно и почти испуганно смотрит на Ксюшку Марк.
— Дом?! — Лариса распахнула глаза в изумлении. — Да-а-а, значит, деньги у тебя действительно есть. Значит, Ольгино предложение тебя вряд ли заинтересует, да?
— Вряд ли, — согласилась Ксюшка. — А какое предложение?
— Господи, да о чем я все время говорю, а? — Лариса выразительно подняла руки и опять метнула взгляд из-под ресниц на соседние столики. — Платье! Я же за этим и подошла. Ольга хочет твое платье купить. За любые деньги.
— А-а! — Ксюшка подобрала остатки безе со своей тарелки и непринужденно стащила пирожное с тарелки Алексея. — Нет, это платье не продается.
— Ты не думай, она действительно хорошие бабки может отвалить. Если ей что загорится — все, вынь да положь. Для нее ничего не дорого. Разве что космический корабль. И то потому, что он ей на фиг не нужен… — Лариса протянула свой бокал Марку, и тот торопливо наполнил его шампанским. — А то, может, пойдем, познакомишься, поговоришь?
— Нет, нам уже домой пора. Да, Леший? — Ксюшка глянула на Алексея и вдруг засмеялась своим коротким внезапным смехом. — А что, мы и вправду похожи? И нос у меня такой же?
— Почти, — сказал Алексей. — Но мой, конечно, красивее.
— Ужас какой-то, — сказала Ксюшка обрадованно.
— Мы тоже уходить уже собирались, — сказала Лариса. — Может, вас подвезти?
— Как это — домой? — возмутился Марк. — А Фоксы? Я же специально пригласил…
— А что Фоксы? Они твои клиенты, мы им сто лет не нужны. — Алексей подмигнул Ксюшке и полез за бумажником. — У тебя деловой ужин, зачем из-за нас его нарушать? А мы потихонечку сами доберемся. Ксюшке завтра дипломную относить, мне по делам с утра бегать. Да и тетка Надька встает ни свет ни заря. Что нам до полуночи сидеть? Нечего.
Он достал бумажник и потянул из него последнюю долларовую сотню, но Ксюшка накрыла его пальцы своими и сказала, глядя на Марка непроницаемым холодным взглядом:
— За все заплачено. Фирмой. Да, Марк? — тот растерянно кивнул, и она отвернулась от него. — Леший, позови тетю Надю. Где она? Мы едем сейчас же. Лариса, спасибо вам за предложение, но нам ехать в Павловку. И нас трое — с тетей Надей. Так что…
— Тетя Надя здесь? — Лариса так удивилась, что даже забыла оглянуться на соседние столики.
— Угу, — довольным тоном сказал Алексей, поднимаясь навстречу мистеру Фоксу и мадам тетке Надьке, плывущим к ним в обнимку и хохоча. — Помнишь тетю Надю? Вот она чешет, не узнала? Да вот она, в светлом костюме, рядом с этим клетчатым, с Маркушиным партнером.
— Ой, кто к нам пришел! — метров за пять закричала тетя Надя, увидев Ларису. — Ой, красавица, сколько ж лет я тебя не видела! Не считая телевизора!
Тетка Надька раскинула руки в тяжелых браслетах и тоненько засмеялась, показывая ослепительные зубы. Между прочим, свои, — опять порадовался Алексей.
Лариса сидела, откинувшись назад, с таким растерянным выражением лица, что вдруг даже перестала быть красивой. Тетя Надя подлетела к Ларисе, обняла, звонко расцеловала в обе щеки и отстранилась, положив ладони ей на плечи:
— Сиди, сиди, а то встанешь — так я и лица твоего не увижу, верста коломенская… — Она уселась на соседний стул и оперлась подбородком на ладонь, разглядывая Ларису с пристальным интересом. — Надо же, и не изменилась почти. Краса-а-авица. Замужем?
— Тетя Надя… — Лариса потрясенно хлопала махровыми ресницами. — Нет, это что-то… Это вы? Вы как здесь? То есть…
