Сторожу Х. показалось, что И. хочет нахлобучить торт на голову Серого, но И. задумал более эффектное. Он взмахнул коробкой, переворачивая ее в воздухе, и со всей силы метнул торт кремовым лицом в пол. Однако приставленный лбом к столу Серый, выкатив глаз, успел увидеть, — он выставил руку, и торт шлепнулся в его ладонь. Несколько секунд они стояли, раздавливая бисквит с кремом между ладонями. Когда все куски попадали на пол, И. отпустил голову врага и толкнул его на диван.
— Извини, Брат, — сказал он. — Я сейчас помою…
— По тебе тюрьма плачет, кабан, — сказал Серый, очищая рукав от крема. — И психушка…
…Пока Серый заводил машину, в бешенстве скрежеща стартером (его техника всегда чутко реагировала на состояние хозяина), сторож Х. стоял на крыльце с девушкой.
— Весело у вас, — сказала она. — Вы такие интересные ребята…
— Это все чисто по-дружески, не подумайте плохого. Разрядка такая. И приходите почаще. Просите кавалера, чтобы привозил.
— А что мне кавалер? Я девушка самостоятельная. И потом, вы мне теорию танца не дорассказали…
Бильярд — хорошая игра. Кроме всех ее прочих достоинств, она моделирует простейшие законы бытия. Тут вам шары и кий — ничего лишнего, если не считать игрока. Но в нашем случае игрок невидим, замыслы его нам неизвестны, — о них мы можем судить по результатам.
Рассмотрим простейшую двухходовку. На столе — три шара: Тамара, сторож Х. и электрик. Как мы уже знаем, после удара кием по "электрику", этот шар, коснувшись "Тамары", отправил ее в черную лузу. Дальнейший его путь зависит от количества игроков и от силы удара. Либо "электрик" рикошетом уходит в сторону, либо касается шара "сторож Х.". Если игроков как положено двое, то возникает вопрос об очередности ударов, но это мы не анализируем. Мы всего лишь знаем путь шара "электрик" после соприкосновения с "Тамарой". Если отвлечься от человеческого, то можно назвать этот удар божественного кия красивым — он положил все три шара в лузы. Поскольку "электрик" и "сторож" после соприкосновения разлетелись по разным углам, то нам придется проследить эти два пути в одной истории.
После ухода Тамары прошел месяц. Однажды сторож Х. посетил стационар днем — повесить гардины в кабинете рефлексотерапии. Он шел по коридору. Навстречу ему двигался электрик. (Их лобовое движение не означает, что в конфигурационном пространстве нашего бильярда они двигаются так же.) Остановившись, пожали руки. (Это важный момент — задержка электрика на несколько секунд определила дальнейшие пути обоих шаров.) Электрик дышал медицинским спиртом — он только что вышел от процедурной медсестры, выпросив предоплату предстоящих работ — в коридоре погасла лампа дневного света. Электрик посмотрел на потолок, почесал затылок, огляделся в поисках высокого предмета, с которого можно дотянуться до лампы. В коридоре были только банкетки, — на них сейчас сидели пациенты в ожидании приема. Одна пустовала. Электрик подошел к ней, повернулся задом, и, наклонившись, взялся рукой за край, чтобы выволочь ее в центр коридора под лампу…
В это же самое время из ординаторской вышла сильно пожилая особа (ласковое "бабушка" в свете дальнейшего как-то не прижилось). Ворча что-то сердитое и перебирая в сумочке бумаги, она подошла к свободной банкетке, повернулась задом и начала опускать его. Зады старухи и электрика слепо взглянули друг на друга…
Электрик дернул. Банкетка подпрыгнула и поехала. Старуха доверчиво подогнула колени и плюхнулась на другой конец банкетки. Но в этом месте уже зиял провал. Ударившись задом об пол и опрокидываясь на спину, она еще успела зацепить затылком отъезжающий край…
Она лежала на полу и, задрав ноги, кричала. Сторож нагнулся, подхватил ее подмышки и поставил на ноги.
— Убийцы! — кричала она, одергивая платье. — Это он специально сделал!
Электрик оправдывался. Он приседал и поворачивался спиной, чтобы убедить в ненамеренности, но его не слушали.
— Хожу уже месяц, — лечат, лечат, ничего не могут сделать, надоела, вот и решили просто убить! Конечно, кому нужны старухи! Ну я найду на вас управу, я — старая журналистка, уже в войну для "Комсомолки" писала! А теперь вот пальцы скрючило… — она показала сторожу свою правую руку.
Сторож Х. посмотрел на ссохшуюся скрюченную кисть и сказал:
— Обезьянья лапа…
— Они еще и оскорбляют! — старуха выдернула руку из его пальцев. — Доживи до моих лет, молодой негодяй!..
Но это уже вторая часть истории про бильярд, а сейчас мы вернемся к электрику. Сейчас мы с ним покончим, — видимо так, а не как-то иначе думал неизвестный нам бильярдист, наблюдая за катящимся по заданной траектории шаром.
Пока сторож отвлекал потерпевшую, электрик закатился в процедурный кабинет, выпросил под предлогом нервного потрясения остатки причитающегося ему спирта, занюхал резиновым жгутом, и, убедившись, что старуха удалилась, вышел в коридор.
О дальнейшем сторож Х. узнал уже завтра. Электрик проверил лампу и, не найдя видимых повреждений, обратился к проводке. Поиск привел его в пустую палату, где, взгромоздившись на тумбочку, и уцепившись рукой за трубу отопления, он… Впрочем, свидетелей не было. Прибежали на грохот. Электрик лежал на полу без сознания. Видимых повреждений не было, но сердце его стояло. Делали искусственное дыхание, что-то кололи, кричали друг на друга. Черный медицинский юмор заключался в том, что вокруг тела собрались терапевт, невропатолог, отоларинголог, физиотерапевт-гомеопат, иридодиагност, процедурная и физиотерапевтическая медсестры, не говоря уже о прибежавших с первого этажа медстатистах и дерматовенерологе. Консилиум был бурным, но несмотря на все принятые меры, сердце не запускалось. Юмор почернел еще больше: врачи вызвали "скорую", здание которой было в пяти минутах бега от стационара. Скорая приехала через 10 минут, когда шар "электрик", повибрировав между бортиков лузы разрешенные пять минут, упал…
— Это Тамара, — сказал сторож У. — Я боюсь, Брат! А вдруг она начала мстить? Следующая очередь наша… Или она его к себе забрала — тогда лучше…
— Будем посмотреть, — рассеянно отвечал сторож Х., вычисляя в уме степень своей вины. — Но пока не бойся, в любом случае ты за мной в очереди.
Было утро следующего дня. Он еще не знал, куда катится.
Вернемся в точку, где разветвилась судьба сторожа (еще сторожа) Х. - в тот самый момент, когда старуха показала ему свою правую руку.
Сторож Х. посмотрел на ссохшуюся скрюченную кисть и сказал:
— Обезьянья лапа…
— Они еще и оскорбляют! — старуха выдернула руку из его пальцев. — Доживи до моих лет, молодой негодяй!
Тут-то невидимый стрелочник и перевел стрелку.
— Вы не поняли, — успокоил сторож. — Это медицинский термин такой. Если хотите, мы можем попробовать. Думаю, за три сеанса решим проблему.
Его опять понесло. В такие минуты за него говорила судьба. Сам он в это время сопротивлялся — тебе какое дело, куда ты лезешь? — но поскольку в этот момент он был орудием языка, то говорил совсем другое:
— Давайте завтра встретимся здесь с утра, только карточку возьмите в регистратуре.
— А вы кто? — спросила старуха, забыв про электрика, который уже исчез из коридора.
— Я новый рефлексотерапевт, — ответствовал сторож не по своей воле.
— Иголки будете втыкать в руку? Это мы уже проходили…
— Думаю, обойдемся без иголок. Не забудьте карточку, — сказал сторож Х. и пошел по коридору к выходу, предчувствуя, что стоит на пороге нового…
На следующий день, когда старуха пришла (сторож надеялся, что она не появится), он отвел ее в свободную палату, посадил на стул, вымыл руки, взял в эти руки карточку и начал изучать. Тут нужно заметить в скобках самое главное — в детстве будущий сторож жил в двухквартирном доме с соседом — старым китайцем. Китайцы водились в таежном краю его детства в изобилии — огородничали в основном, — а его сосед еще и лечил китайскими методами — колол серебряными и золотыми иглами, прижигал полынными сигаретами, делал точечный массаж. Мама мальчика мечтала, чтобы он стал врачом, и сразу после его бегства из класса скрипки заставила ходить к соседу, овладевать знаниями. "Будешь моим домашним доктором, руки у тебя чуткие, банки в отличие от сестры ставишь хорошо". Мальчик так и не вышел из помощников лекаря, но кое-чему научился. Даже тому, чего не было в читанной много позже книжке Гаавы Лувсана и других доступных. Поэтому он уверенно приступил к лечению "обезьяньей лапы".
Изучив по карточке весь букет заболеваний старухи, он написал на бумажке рецепт — какие точки каких меридианов и в какой последовательности нужно тонизировать, а какие седатировать.
