Анчи Мин - Императрица Орхидея

Услышав этот звук, все евнухи и придворные дамы в унисон испустили вздох облегчения. Они упали к ногам императора и начали его поздравлять.

— Избрана первая жена Его Величества! — провозгласил главный евнух Сым, обращаясь к внешней стене.

— Благодарю Вас. — Нюгуру тоже упала на колени и коснулась лбом земли. По церемониалу ей следовало повторить этот поклон три раза подряд. Она встала на ноги и снова упала на колени. Мы повторяли за ней все ее действия. Хорошо поставленным голосом она произнесла: — Я желаю Вашим Величествам десять тысяч лет жизни. Пусть ваше счастье будет сравнимо с полнотой Восточно-Китайского моря, а здоровье процветает, как леса Южных гор!

Евнухи отвесили Нюгуру глубокий поклон, а затем торжественно вывели ее из зала.

Зал снова погрузился в тишину. Мы стояли на коленях с низко опущенными головами, не шевелясь и не смея глубоко вздохнуть.

Не понимая, что происходит, я решилась снова украдкой посмотреть. И тут же, к своему великому ужасу, встретилась глазами с императрицей. Колени сразу задрожали, и я ткнулась лбом в пол.

— Кажется, кому-то не терпится, — с легкой усмешкой произнес император Сянь Фэн.

Великая императрица ничего ему не ответила

— Матушка, я слышал удары грома, — продолжал Его Величество. — Хлопковые посадки за городом скоро утонут в воде. Как с этим быть?

— Сперва надо сделать главное, мой сын.

Император вздохнул.

У меня возникло непреодолимое желание бросить на Его Величество еще один взгляд. Но я вспомнила предупреждение Большой Сестрицы Фэнн: императрица терпеть не могла девиц, которые стремились обратить на себя внимание императора. Одну императорскую наложницу она забила до смерти только за то, что ей показалось, будто та кокетничает с императором.

— Подойдите поближе, девушки, — наконец сказала императрица — Все вместе. Посмотри на них хорошенько, мой сын

— Только на обед чтоб не подавали никаких жареных цикад! — вдруг произнес император, словно вокруг, кроме него, никого не было.

— Я сказала — ближе! — взвизгнула императрица, глядя на нас.

Мы все сделали еще один шаг вперед.

— Назовите свои имена! — приказала Ее Величество.

Мы начали по очереди себя называть, каждый раз заканчивая представление фразой:

— Я желаю Вашим Императорским Величествам десять тысяч лет жизни!

Не поворачивая головы, я почувствовала, что император Сянь Фэн смотрит в мою сторону. Меня это привело в необычайное волнение, и мне тут же захотелось ответить ему взглядом, однако в присутствии великой императрицы ничего подобного нельзя было себе позволять. Я осталась стоять с опущенными глазами. Тут великая императрица недовольным голосом спросила главного евнуха, почему все девицы кажутся ей замороженными и лишенными всякой тонкости в обращении.

— Такое впечатление, что ты понабрал их на улицах!

Сым пытался что-то объяснять, но великая императрица его остановила:

— Я не желаю слушать, как ты тут изворачиваешься! Я сужу только по делам, а дела твои оставляют меня недовольной. Я слышу, как плюются императорские предки, и в конце концов умру от стыда, утонув в их плевках!

— Ваше Величество! — Евнух рухнул на колени. — Разве я не говорил, что колоколу для хорошего звона требуется, чтобы в него основательно били? Все зависит от того, на какой мотив вы настроите девушек, а в этом деле, насколько мы все знаем, вы великая умелица.

— Смерть твоему языку, Сым! — засмеялась великая императрица

Император продолжал поигрывать палочками на серебряном блюде, всем своим видом изображая полное безразличие.

— У вас усталый вид, мой сын, — обратилась к нему императрица.

— Так и есть, матушка. Завтра я уже точно сюда не приду, можете на меня не рассчитывать.

— Это значит, что все должно быть решено сегодня. Сосредоточьтесь, мой сын, и смотрите повнимательнее.

— Да я и так только тем и занимаюсь, что смотрю!

— Тогда почему же вы не можете ни на что решиться? Выполните ваш долг, Ваше Величество! Перед вами лучшие невесты, каких смогла предоставить своему императору страна!

— Знаю.

— Сянь Фэн, сегодня в вашей жизни великий день!

— Каждый день великий по-своему. И каждый день вонзает в мой череп длинную металлическую палочку.

Великая императрица тяжело вздохнула Ее гнев вот-вот готов был излиться наружу. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы взять себя в руки.

— Но ведь вам понравилась Нюгуру, не правда ли? — спросила она.

— Откуда я знаю? — Сын Неба возвел глаза к потолку. — У меня голова вся в дырках, словно решето.

Императрица закусила губу.

Сянь Фэн с шумом пересыпал на блюде бамбуковые палочки.

— Мои кости требуют, чтобы я дала им отдых! — Великая императрица потянулась на троне. — Я на ногах с двух часов утра, и пока никакого проку.

Сым подполз к ней на коленях. В руках у него был поднос с влажным полотенцем, пуховкой, зеленой бутылкой и разными коробочками с притираниями.

Великая императрица вытерла полотенцем руки, затем взяла пуховку, открыла одну из коробочек и напудрила свое лицо. Потом взяла зеленую бутылку и распылила из нее в воздухе ароматический туман.

В зале повис тяжелый бальзамический запах.

Я воспользовалась случаем и снова подняла глаза. Его Величество смотрел прямо на меня. Он скорчил забавную рожицу, как будто хотел заставить меня рассмеяться. Я не знала, как на это реагировать.

Между тем император продолжал кривляться. Создавалось впечатление, будто он нарочно меня провоцирует, чтобы я нарушила правила этикета. Тут мне на ум пришло поучение отца: «Молодые люди не пренебрегают своим шансом там, где пожилым мерещатся одни опасности».

Сын Неба улыбнулся. Я тоже улыбнулась ему в ответ.

— Это лето ожидается жарким и ветреным, — сказал император, продолжая поигрывать палочками.

Великая императрица обернулась в нашу сторону и нахмурилась. Я тут же вспомнила о той девушке, которую забили насмерть, и вспотела от страха.

Император поднял руку и пальцем указал на меня.

— Вот эту, — сказал он.

— Ехонала? — переспросил главный евнух Сым

Я почувствовала на себе обжигающий взгляд великой императрицы и опустила глаза. Наступила долгая, невыносимая тишина.

— Матушка, я сделал то, что вы от меня требовали, — наконец сказал император.

Императрица не удостоила его ответом.

— Сым, ты меня слышишь? — обратился император к главному евнуху.

— Да, Ваше Величество, слышу, — ответил Сым. — Я слышу вас очень хорошо. — Он почтительно улыбнулся, но создавалось впечатление, что он ждал, пока свое решающее слово скажет императрица.

Наконец с ее стороны последовало отрывистое «да». — В нем явно чувствовалось разочарование.

— Я... я желаю Вашим Императорским Величествам десять тысяч лет жизни, — начала я, запинаясь и не в силах сдержать дрожь в коленках. — Пусть ваше счастье будет столь же полным, как Восточно-Китайское море, а здоровье столь же цветущим, как леса на склонах Южных...

— Превосходно! Мое долголетие только что серьезно укоротилось! — перебила меня великая императрица.

Тут мои коленки окончательно меня подвели. Я опустилась на землю и в почтительном поклоне стукнулась лбом о пол.

— Боюсь, что только что я видела здесь привидение! — сказала великая императрица, поднимаясь с трона.

— Какое именно, моя госпожа? — осведомился главный евнух Сым — Я тотчас велю его изловить.

— Сым, давайте все на сегодня закончим.

И тут раздался громкий стук бамбуковой палочки, переброшенной на золотое блюдо.

— Наступила пора для песен, Сым! — скомандовал император.

— Ехонала остается! — пропел Сым

После этого я уже мало что помнила. Знаю только, что жизнь моя круто изменилась.

Главный евнух Сым опустился передо мной на колени, чем очень меня напугал. Он назвал меня своей госпожой, а себя — моим рабом. Он помог мне подняться с колен и удержать равновесие на своих танкетках. Что случилось с другими девушками, я вообще не заметила, и куда их увели — тоже.

С головой моей произошло что-то странное. Вдруг я вспомнила спектакль любительской оперы в Уху. Это случилось после празднования Нового года, и все были навеселе, включая меня, потому что отец разрешил мне тогда попробовать рисового вина, чтобы я узнала его вкус. Музыканты настраивали свои инструменты, и сперва издаваемые ими звуки казались очень сумрачными. Потом вдруг послышалось нечто, напоминающее ржание лошади. Потом шум ветра, несущегося по монгольской степи. А потом началась опера. Вошли актеры, одетые в женские платья с белыми и голубыми цветочными орнаментами. Музыканты ударили в бамбуковые барабаны, и актеры запели.

Крэк! Крэк! Крэк! — очень явственно вспомнила я звук барабанов. Такой противный, что я даже не могла понять, почему многим людям он нравится. Мать сказала, что это традиционное маньчжурское представление с элементами китайской оперы и что изначально такими зрелищами развлекались простолюдины. Со временем богатые тоже начали устраивать у себя подобные представления — «чтобы почувствовать вкус местной пищи».