Мальчик — это был тот самый, что привел нас сюда, — взглянул на меня и рассмеялся:
— Ты думала, что одна?
— Да, — ответила я и вдруг задрожала.
— Вот видишь, — сказал он спокойно и уверенно, — мы с тобой, как Адам и Ева.
Он помог мне выбраться из воды, и я поспешно накинула платье. Это придало мне храбрости.
— Я тебя не знаю, — сказала я. — Никогда тебя здесь не видела. Ты не деревенский?
— Нет, я из леса.
Почему-то я почувствовала к нему необъяснимую нежность.
— А почему ты не купался вместе с другими?
— Потому что они из деревни, а я из леса.
Я не нашлась что сказать. Я только смутно понимала, что он считает себя ниже нас, деревенских.
— Ну а ты? — спросил он.
Я опустила голову. Мальчик улыбнулся. Он выглядел лет на десять-одиннадцать, у него были очень красивые удлиненные глаза…
Я оставила пропуск, потому что с тех пор прошло так много лет. Сейчас я лежу на мостках, созерцая линей в воде. И вдруг на меня снисходит озарение. Юноша, что сидел на берегу, а потом исчез, это он! Тот самый мальчик, который купался нагишом вместе со мной в сернистом источнике, восемь лет назад.
И я люблю его. Не знаю почему. Но я его люблю, люблю!..
2 сентября
Начался новый учебный год. Уроки домоводства, стенографии, бухучета. Не скажу, что они мне нравятся, но это единственное средство вырваться отсюда и зарабатывать на жизнь где-нибудь в другом месте. Я мечтаю уехать, но прежде хочу узнать, узнать ЕГО.
11 сентября
Ничего хорошего. Изо всех сил пытаюсь чему-нибудь научиться, чтобы через год начать работать. Папа был бы против, но, я считаю, нужно уметь самой справляться с жизненными трудностями. Хочу стать независимой и жить там, за лесом, в городе, чьи огни по вечерам видны издали.
Как могла незаметно, порасспросила о жителях Большой Фермы девочку оттуда, которая ходит в нашу школу. Если понадобится, заведу с ней дружбу. Мне обязательно нужно знать.
15 сентября
Ничего путного не узнала. В четверг поеду на пруды. Хватит ли у меня смелости еще раз искупаться там? Несмотря на ясную погоду, уже становится свежо. Сегодня стада вернулись с альпийских пастбищ, на лужайках зацвели безвременники…
27 сентября
Наконец-то выбралась на пруды и даже немного дальше. ЕГО Я НЕ ВИДЕЛА. Но случилось нечто странное. Это как знак, и знак недобрый.
Я собралась было направить Брильянта в заросли тростников и вдруг заметила узкий проход, где высокие стебли еще качались, хотя ветра не было. «Наверное, кто-то охотится на уток», — решила я и стала понукать Брильянта войти вглубь. Но он испуганно упирался и вдруг провалился задними ногами в глубокую вязкую промоину. С трудом мы с ним выбрались из тины, сплошь заляпанные грязью. Я озиралась, стараясь определить причину испуга моего обычно не боязливого коня. И внезапно я услышала мерный свист серпа, срезающего камыш, и громкое, почти животное сопение. В тот же миг я увидела и спину в старом рыжем пальто. Человек обернулся ко мне. Да это же типичный деревенский дурачок! Раскрыв широченный беззубый рот, он прошамкал что-то неразборчивое — наверняка комплимент (девушки всегда приводят их в экстаз). Впрочем, ничего страшного в нем не было. Мой конь, видно, испугался не этого бедного недоумка, а отблесков серпа.
Я поскакала дальше и наконец увидела свой любимый пруд и лужайку, где сидел ОН. В какую же сторону он тогда ушел? На восток, к Большой Ферме, или на запад, к другим прудам, где разбросано множество мелких хуторов? Я решила проехаться именно в ту сторону…
Там, неподалеку от Роны, приютились три-четыре бедные фермы, украшенные «петушиными гребешками» по углам. Вдруг я с удивлением заметила впереди давешнего дурачка с серпом и охапкой камыша. Наверное, он прошел напрямик через холмы. Однако Брильянт теперь не упирался, напротив — он бодро поспешал к фермам, прядая ушами и радостно пыхтя.
Мы уже миновали последнюю из них, а дурачок все шел и шел. «Куда же это он?» Я поехала за ним. Так я и обнаружила еще одну ферму, о которой доселе ничего не знала. Выглядела она совсем бедной и тем не менее приветливой. Этот домик, стоявший посреди лужайки в окружении леса, напоминал повозку цыган, перешедших на оседлый образ жизни. Часть крыши и стен была покрыта ржавыми доньями бидонов, подобранных вполне удачно, пожалуй, даже со вкусом. Над крышей с причудливым флюгером-гнездом летали десятка два белых и коричневых голубей.
Я описываю все это так подробно, потому что внимательно осмотрела ферму. Зачем — не знаю. Просто она меня очень заинтересовала. Дурачок скрылся в доме и тотчас вышел обратно в сопровождении мальчика десяти — двенадцати лет. Он напомнил мне юношу, сидевшего на лужайке в день моего шестнадцатилетия,
но, главное, мальчика, купавшегося вместе со мной в теплом источнике. Они явно были родственниками… или у меня разыгралось воображение?
8 октября
Осенние каникулы (сбор винограда). Я снова наведалась к прудам и на фермы. Ничего не увидела. Мои кузены охотятся на белок; терпеть не мoгy людей, убивающих скуки ради!
11 октября
Сегодня воскресенье. И я его увидела. И я с ним говорила. И он говорил со мной.
Я снова бродила вокруг той маленькой фермы. Перед тем как подойти ближе, я привязала Брильянта к дереву в лощине, где полно свежей травы. Поцеловав его между глаз, я сказала: «Будь умницей, жди меня!» Обычно я его так не балую, — наверное, просто нервничала. Потом, притаившись за соснами, я стала разглядывать дом. Увидела водоем, кукурузное поле, сад с сухими подсолнечниками и фасолевыми жердями. Позади дома стоял сарай с садовым инвентарем и трактор. Я ждала, но из дома никто не выходил. И вдруг мне нестерпимо захотелось пить. Я просто умирала от жажды. Где-то рядом находился ресторан, но у меня с собой не было ни гроша. А там, во дворе, в водоем текла из крана струйка воды. Я видела ее, слышала ее журчание. Выйдя из леса, я направилась к ферме. Я уже почти дошла до водоема, как вдруг из-за сарая на меня с лаем бросилась огромная овчарка. И в тот же миг на порог дома высыпала целая семья — мужчины, женщины, дети! Пес был уже близко, и я скорее угадала, чем разглядела усмешки женщин; особенно злорадно глядела на меня самая старая из них. Но я не боюсь собак — прежде у нас их было много. Я просто остановилась. Властный голос отозвал пса, и тот замер на месте. Все это произошло в одно мгновение — яростный собачий лай, жестокая радость женщин и окрик кого-то из мужчин. Их было трое — старик, дурачок и взъерошенный мальчик, не считая пары маленьких чумазых детишек. Мы в упор смотрели друг на друга. Я чуяла в них во всех неподдельную враждебность, смешанную с удивлением: они наверняка ожидали, что я впаду в панику, и мой испуг явно доставил бы им радость.
— Можно напиться? — спросила я.
— Ja.[3]
Я жадно напилась прямо из-под крана, под их насмешливыми и враждебными взглядами. Вода текла мне в горло, заливала подбородок и грудь. Я с наслаждением глотала ее, одновременно изучая своими «антеннами» странное семейство. Оно мало-помалу успокоилось: старик привязал пса у сарая, мальчик уселся на крыльце, дурачок и малые дети исчезли. Обе женщины пошли в сад.
«Ну, ладно, — подумала я, — теперь я знаю дом и его обитателей, но неужели ОН живет здесь? Как это возможно — он такой утонченный, чистенький, любящий книги». Однако интуиция подсказывала мне, что я не ошиблась, — уж слишком велико было внешнее сходство, особенно с мальчиком.
Наконец я ушла. Взобравшись на холм, я все еще не решалась покинуть эти места и продолжала следить за домом. К счастью, с фермы меня видеть не могли, но… ОН оказался за моей спиной. Когда я это обнаружила, то вспыхнула от стыда так, что мне даже жарко стало. Но вместо вполне естественной досады я почувствовала себя почти счастливой. Он вежливо поздоровался на неожиданно чистом французском: «Здравствуйте, мадемуазель!», сурово и изучающе глядя на меня своими черными глазами. Потом прошел мимо, направляясь к дому. Я так растерялась, что даже не ответила. Встав на ноги, я кубарем скатилась с холма и побежала к Брильянту; конь выглядел слегка напуганным. Кто-то ходил вокруг него: я заметила на траве сосновые иглы и следы; а впрочем, может, это были мои собственные.
Я тронулась в обратный путь. Уж и не помню, как я доехала до дому, как расседлала Брильянта…
Я была взволнована и уязвлена.
18 октября
Не хочу больше туда ездить! По крайней мере, в ближайшее время. Теперь я все знаю о нем. И знаю, что он не любит меня, не может любить. Сколько дней я неотступно думала о нем, лишь о нем! А он прошел мимо, НЕ УЗНАВ МЕНЯ, равнодушно. Нет, хуже того — вежливо!
