Его отъезд принес пустоту. Иногда я жалела себя, не свое решение, а свое вдруг возникшее одиночество. Я могла быстро заполнить его. Мне неоднократно предлагали быть содержанкой, любовницей, но здесь я была согласна с Настей, это не мой вариант. Моя профессия все больше накладывала ограничения на личную жизнь, но момент ухода я еще на тот период, не уловила.
Я стала учиться жить без Павла, хотя столь долгий срок отношений, просто так не выбросишь из памяти.
Я много работала и постоянно искала что-то новенькое, иначе было скучно. Я не хотела себя ограничивать и просто работать, как многие. В один из дней, я проходила мимо магазина музыкальных инструментов и увидела в витрине виолончель. Я остановилась, глядя на ее формы, и мне пришла в голову мысль, что ее форма, пусть и грубовато напоминает фигуру женщины, как и песочные часы, такие фигуры и хочет видеть большинство мужчин. Мужчины вообще большие фантазеры и любят сравнения, глядя на женские тела. Ну как им не помочь? Тем более это часть моей работы. Песочные часы большого размера я вряд ли могла где-то взять, а вот виолончель это реально. В общем, я решила сделать номер с виолончелью, с чем и пришла к Константину.
– Ты хочешь новый номер, и от меня требуется инструмент, – сделал он вывод.
– Да, и можно без струн.
– Ну, еще бы со струнами, чтобы на ней кто-то сыграл. Да и куда девать смычок? – иронизировал он.
– Да и партнера или партнершу где взять? – парировала я. – С музыкальным образованием. Не усложняй.
– В принципе я согласен. Пусть будет виолончель, но лучше ты сама купи, я верну деньги.
– Согласна, а то купят вместо виолончели контрабас и таскайся с ним.
– Договорились… Стой! А сколько она стоит?
– Прорвало. Купим не новую. Думаю, тысяч в пятьдесят уложимся.
– Ничего себе! – воскликнул он.
– Именно, ничего себе, все другим. Искусство, Константин, не бывает дешевым, если это настоящее искусство.
– Настоящее искусство, как говорила Раневская, в Третьяковской галерее.
– Нет, я не согласна работать в музее. Надо уважать публику музеев.
– Ладно, – вздохнул он, – а куда я ее потом дену?
Я обвела взглядом кабинет: – Поставишь здесь, как память, и пусть думают, что ты в детстве был приобщен к высокому искусству.
– Вы и так играете у меня на всех струнах души. Только и успеваю ее настраивать, а вы все норовите побренчать. Покупай.
Учитывая, что после ухода Насти я осталась одна на Олимпе, то иногда могла позволить вести себя более свободно, но меру знала. Я поделилась своими мыслями и согласием Константина, с Майклом. Тот не высказал энтузиазма, но согласился помочь в постановке номера. Он понимал, что в клубе должна быть изюминка, и ей оказалась я. Другие девушки иногда ставили номера, но проигрывали мне, я не стремилась их принизить, а многие просто честно зарабатывали себе на жизнь.
Номер с виолончелью я репетировала около месяца, и его премьера была встречена публикой благосклонно. Завидовали ли мне? Думаю, да. Но никто не мешал. Но номер номером, а все-таки это был не театр, а стриптиз клуб, а значит, основные его направления остались. Я также, как и все, выходила в зал, раскручивала клиентов, получая от этого проценты.
В один из вечеров, мне передали, чтобы завтра я зашла к Константину, что я и сделала.
– Вчера вечером, я был в клубе с моими гостями из Европы.
Мы знали, что Константин иногда приходит в клуб на представления, не извещая об этом, чтобы самому оценить обстановку и реакцию публики.
– Так вот, – продолжал он, – им понравился твой номер и они предложили тебе поработать в их клубах. Я не рабовладелец, и потому предлагаю тебе обсудить этот вопрос.
– Там что нехватка кадров?
– Хороших кадров везде нехватка, не зависимо от страны.
– Значит я хороший кадр?
– Изумительный, когда ведешь себя спокойно и не досаждаешь мне своими идеями.
– Не было бы идей, не было бы и разговора сейчас.
– Согласен.
– Мне надо подумать, посмотреть график учебы, – уже училась на последнем курсе института.
Он согласился, а я вышла из кабинета с мыслями. Предложение было заманчивым. Можно было посмотреть выступления других, да и вообще побывать в других странах, хотя в отпуск я так и делала, уезжала куда-нибудь. Размышления были не долгими, и я согласилась, тем более условия были хорошие.
Мои гастроли прошли в нескольких клубах. Успех был, да и материально я еще более укрепилась в своей независимости. По возвращении, я еще несколько дней выступала, а потом ушла в отпуск, чтобы закончить институт, и просто отдохнуть. В один из дней раздался телефонный звонок.
– Здравствуй, – услышала я, сняв трубку, далекий знакомый голос Павла. – Я вернулся.
– Совсем?
– Совсем. Хочу предложить тебе встретиться.
– Ты думаешь надо?
– Решать тебе.
За время его отсутствия я уже не испытывала к нему ничего, но было интересно посмотреть на него, так почему бы и нет?
– Хорошо, – согласилась я. – Заезжай за мной часов в семь. Позвони и я выйду.
Когда я вышла из подъезда, то Павел стоял возле машины с букетом цветов. Обменявшись приветствиями, мы не стали ничего обсуждать и вскоре разместились в одном из ресторанов.
– Ты здесь работаешь? – поинтересовалась я.
– Нет… А ты не изменилась.
– Так не бывает. Выглядеть хуже не стала, это возможно.
– Именно это я имел в виду.
– Ты тоже не стал хуже.
Я не знала, что говорить. Прошлое это прошлое и я не собиралась превращать его в настоящее. Да, там, был он, но именно был. Его уже не было в моем настоящем.
– Я заходил в клуб, видел твой танец. Красиво.
– Спасибо. Я делаю то, что мне нравится, и что я умею.
– Уходить не собираешься? Ты уже заканчиваешь институт?
– В этом году. Не будем возвращаться к старому. Это мне решать, когда уходить.
– Я не посягаю на твое решение. Это просто любопытство.
– Я так и поняла. А ты где работаешь?
Он назвал ресторан, где он уже был шеф-поваром. Пока мы ужинали, то разговаривали о том, кто и чем занимается, как жили в прошлом. Я ловила себя на мысли, что мое прошлое, сидящее напротив, мне уже не интересно. Павел был интересным, умным мужчиной, но в прошлом. Видимо, он заметил мое состояние:
– Ты стала другой, немного чужой.
– Конечно, я же взрослею.
– Ты обиделась, что я тогда уехал?
– Нет, огорчилась, но не обиделась. Знаешь, наш разговор не такой как прежде. Нет в нем чего-то душевного, поэтому не будем ворошить прошлое, – предложила я.
Павел с грустью произнес:
– Я часто вспоминал о тебе, но как понимаю, продолжения не будет.
– Не будет, – заявила я. Зачем мне это наше общее прошлое, подумала я. – Не надо нам больше встречаться.
– У тебя кто-то есть?
– Это не имеет значения. Я не вижу необходимости в наших встречах. Пусть то, что было останется, как приятное воспоминание.
Он ничего не ответил, а я продолжила: – Ты хороший мужчина, но я уже привыкла к самостоятельности. Мне вообще трудно жить с кем-то, во всяком случае, пока. Я не люблю привязываться, специфика работы. Извини, но я пойду. Не провожай меня, оставим все здесь.
Я поднялась из-за столика, он тоже. В его глазах я видела горечь, но не могла ему помочь, да и не хотела. В моих глазах он не увидел того же.
– Удачи, – пожелала я и направилась к выходу.
Дни складывались в месяцы, а месяцы в года. За исключением отдельных событий все шло, как прежде. Лица клиентов сливались, как и их мысли о нас. Так прошло несколько лет. В последующем я делала и другие номера, с привлечением других девушек, которые были встречены публикой хорошо, особенно «будуар знатной дамы».
Так я и жила: работала, знакомилась, но без выстраивания семейных отношений. Никто не мог сказать обо мне, что я какому-то клиенту уделила больше внимания. Все мои личные отношения были вне клуба. Я и не заметила, как прошло более десяти лет. Окончив институт, я продолжала работать, но понимала, что нельзя на ходу перескочить из одного поезда в другой. Константин помог стажироваться в юридической фирме, но вечерами я работала в клубе. Кому бы я была нужна, если бы у меня не было опыта. Про нас с Константином никто слухов не распускал, как про него и про Настю. Видимо ей это было нужно самой.
Так и пришло решение, что пора. Я постучала в знакомую дверь и, получив разрешение, прошла и села на стул напротив Константина. Он даже не стал спрашивать, что случилось, он все понял.
– Думаешь пора уходить?
– Да, я долго созревала, и вот решила. Как и говорила ранее, уходить надо пока востребована. Я не уверена, что смогу и далее долго держаться наверху.
– Мне очень жаль.
– Мне тоже.
– Не хочешь остаться в клубе?
Я отрицательно покачала головой: – Нет. В твоем вопросе заложен мой ответ. Не хочу. Труднее будет отвыкать. Эта болезнь, просто так, не отпускает. Лучше сразу и совсем.
– Жалеть будешь?
