– Макс, мы вот с вами сидим, встречаем Рождество, а я ничего о вас не знаю, даже фамилии…
– Ох, верно! – засмеялся он. – Просто у меня такое ощущение, будто мы давным-давно знакомы… Так вот, фамилия моя Мартьянов.
У меня отлегло от сердца.
– А по профессии я… Работаю техническим директором одной телекомпании. Женат, как вы, наверное, догадались. У меня есть сын, довольно взрослый… Ну вот… Я рассказал о себе. Теперь ваша очередь.
– А я переводчица с немецкого, иногда еще даю уроки. Трижды была замужем, в четвертый раз меня туда калачом не заманишь, я слишком ценю свою свободу, поэтому, Макс, если у нас с вами что-то получится, не надо рассказывать мне, что ваша жена тяжело больна, и вы ни при каких обстоятельствах не можете ее оставить…
Кажется, я опьянела. Что я такое несу? Он смотрел на меня с явным огорчением. Правы мои подруги, я безнадежная дура. Вот опять сама все испортила. А начиналось так хорошо.
– Маша, я не стал бы ничего подобного говорить, поверьте мне. И не мучайтесь…
– Почему это я должна мучиться? – вскинулась я.
– Потому что я вижу, – ласково улыбнулся он, – вы раскаиваетесь в том, что сказали. Не надо, я понимаю… Забудьте, наплюйте! Из всего вами сказанного я услышал только то, что мне хотелось.
– А именно?
– Что у нас с вами может что-то получиться.
Я чуть не разревелась, но все-таки сумела с собой справиться. Вот только слез еще не хватало!
– Маша, бросьте, все отлично, просто замечательно. А особенно вот этот салат. Сроду ничего подобного не ел. Но умоляю, откройте тайну, из чего он?
– Из сельдерея, – все-таки шмыгнула носом я. – С ананасами.
– Вы шутите?
– Нисколечко. Я вычитала этот рецепт в поваренной книге, которую сейчас перевожу.
– Невероятно!
– Вам правда понравилось?
– Честное слово! Вы же видите, сколько я съел. И вообще, у вас все очень вкусно. И уютно! Одним словом, хорошо!
Он старается меня успокоить, и это ему удается.
Вскоре я начисто забываю о возникшей было неловкости, и мы говорим, говорим, не можем наговориться. И смеемся, и пьем. О вопросе насчет машины я позабыла вовсе. Знаю только одно – хочу, чтобы он остался. Но до этого момента еще далеко, я кормлю его телятиной, запеченной с грибами и картошкой, и замечаю, что он не сводит с меня глаз, и мне так хорошо от этого…
– Маша, вы недавно постриглись? – вдруг спросил он.
– Почему вы так решили? – удивилась я.
– У вас… У вас нет привычки к коротким волосам! Вы иногда встряхиваете головой, как делают женщины с длинными волосами. Я прав?
– Правы. Да, я только на днях отрезала волосы.
– Жалко!
– Господи, почему это все мужчины любят длинные волосы? Атавизм какой-то! А мне нравится стрижка, и возни меньше… Я давно решила, что постригусь, когда мне стукнет сорок.
– Не хотите же вы сказать… – он удивленно округлил глаза.
– Вот именно! А вас это пугает?
– Пугает? – рассмеялся он. – Господь с вами. Напротив, меня это вдохновляет. Маша, а что, если нам потанцевать немного?
– Потанцевать? – испугалась я. Совершенно ясно, это предлог, чтобы перейти к решительным действиям.
Ну и что? Чего мне бояться? Да, я, кажется, и впрямь превратилась в старую деву. – Можно, только вот с музыкой у меня не очень. Старый проигрыватель и пластинки старые…
– Замечательно! Обожаю старые пластинки. Вы позволите мне самому выбрать?
– Пожалуйста! А я пока уберу со стола…
– Нет, уберем мы вместе!
Я не стала возражать. Вдвоем мы мгновенно привели стол в порядок, и он занялся пластинками.
– Готово! – объявил он через две минуты. – Джо Дассен, вы не против?
– Я – за!
Он подошел ко мне.
– Позвольте…
Я положила руки ему на плечи, он слегка обнял меня, и нас обоих словно тряхнуло током. Но мы справились с собой, только старались не смотреть в глаза друг другу.
Но мало-помалу под нежный голос Джо Дассена он все крепче прижимал меня, и вот уже голова моя пошла кругом, а он прошептал мне на ухо:
– Что у тебя за духи? От них можно сойти с ума…
Но тут в дверь позвонили, резко и громко. Я словно пробудилась от сладкого сна.
– Вы кого-то ждете?
– Нет!
– Может, не открывать? – проговорил он страстно.
Но звонок повторился.
– Я спрошу, может, сосед за сигаретами… Кто там?
– Маша, тетя Маша, открой! Это я, Белла!
Я распахнула дверь.
– Белка, ты откуда? Что-то случилось? С отцом?
Белка – моя племянница, дочь Кости, и живет она, естественно, в Питере с родителями, и лет ей неполных шестнадцать. Она со слезами кинулась ко мне на шею:
– Машенька, Маша, ты меня не прогонишь, нет?
– Белка, что стряслось? Что-то с папой?
– Нет, ты не пугайся, ничего такого, просто… просто… – рыдала она.
– С матерью поссорилась? – догадалась я.
– Да! Она… Она мне жить не дает! Она… – И тут вдруг Белка заметила стоящего в дверях гостиной Макса. – Ой, я не вовремя, да?
– Ты не вовремя, но что уж теперь поделать, заходи! – засмеялась я. – Максим Павлович, познакомьтесь, это моя племянница из Петербурга.
– Очень приятно, – едва скрыв тяжелый вздох разочарования, произнес он.
Она смерила его любопытным взглядом и стала расстегивать куртку.
– Ты когда приехала?
– Только что, сидячим поездом.
– А почему не позвонила?
– Потому что ты ни за что бы не согласилась… Я знаю, ты бы стала меня воспитывать…
Ах, мерзавка, ей смешно, она страшно собой довольна, а что у тетки, может, вся жизнь кувырком пойдет, ей дела нет, да и какая может быть жизнь в такой глубокой старости? И что мать там с ума, наверное, сходит…
– Варвара знает, что ты сюда поехала? – строго спросила я.
– Нет! Пусть поволнуется! Так ей и надо!
– Ну вот что! Либо ты сию минуту позвонишь матери и скажешь, где ты, либо можешь отправляться на все четыре стороны!
– Маша! Ты же не выгонишь меня на улицу зимней ночью!
– Не выгоню, факт! Но матери твоей позвоню!
– Ну, Машенька, ну пожалуйста, давай позвоним утром!
– Никаких разговоров! Ты боишься ей звонить? Ладно, я сама.
Меня одновременно душили смех и ярость – причудливое сочетание, ничего не скажешь. Взбалмошная девчонка, дурища, явилась и все мне поломала. Странно, что Макс еще не смылся. Неужели выжидает, чем все это кончится? Я набрала питерский номер. Трубку тут же подняли.
– Алло!
– Варя? Привет, это Маша!
– А, это ты! – в ее голосе послышалось разочарование. – А Кости нет, он в Америке.
– Варя, послушай, ты, наверное, волнуешься из-за Белки?
– Что? Откуда ты знаешь?
– Она только что заявилась ко мне, живехонька-здоровехонька!
– К тебе? В Москву?
– Ну не в Париж же! – раздраженно ответила я. Никогда мне не удавалось найти с этой женщиной общий язык. – Но ты не беспокойся, с ней все в порядке. Постараюсь как можно скорее отправить ее домой.
– А где она деньги взяла на дорогу? – закричала вдруг Варвара. – Это твоих рук дело, я знаю, ты с ней заодно.
– Варвара, опомнись, что ты несешь? Если хочешь знать, она мне испортила такой вечер…
– Вот-вот, подобное тянется к подобному! Она будет такой же шлюхой, как и ты!
Здрасьте, я ваша тетя! Дождалась благодарности.
Если бы не присутствие Макса, я бы ей ответила, да так, что она бы надолго запомнила, но пришлось проглотить обиду..
– Ты можешь думать и говорить все, что угодно, а я свой долг выполнила, сообщила, что девочка цела и невредима. На этом я разговор прекращаю, и, надеюсь, очень надолго!
Я в бешенстве швырнула трубку.
– Ага, она и тебе нахамила? – не без злорадства осведомилась племянница. – Ой, а чем это у тебя так вкусно пахнет?
Начинается! Я глянула на Макса. Он улыбался. Я молча пожала плечами, ничего, дескать, не поделаешь, накрылся наш вечер медным тазом.
– Ой, Маш, а я не буду вам мешать, я сама тихонечко на кухне поем, ладно?
И не успела я ответить, как она юркнула в кухню.
– Да, не повезло, – покачал головой Макс.
Я промолчала. А что я могла сказать?
– У меня есть идея. Маша! – прошептал он с видом заговорщика.
– Какая?
– Завтра вечером вы заняты?
– Да вроде бы нет, а что?
– Давайте сходим куда-нибудь, а?
– Куда?
– Я знаю один симпатичный ресторанчик, там можно потанцевать… без помех… Ну, что скажете?
– С удовольствием, – обрадовалась я. И тут же решила, что сплавлю племянницу во что бы то ни стало, если не к матери, то к Лизе. Кстати, тетушка ведь собиралась мне позвонить. Забыла, наверное.
– Тогда я завтра около восьми за вами заеду. Годится?
– Вполне. Мне очень жаль, что так получилось…
– Ничего, Маша, это ведь только начало, правда?
Он смотрел на меня такими глазами…
– Надеюсь, – кивнула я.
Он оделся, поцеловал мне руку.
– Созваниваться уже не будем, да? Я просто заеду за вами.
