Но я-то знаю тайну лунного беспокойства. И я не прячусь от воздействия этого огромного искусственного спутника, выведенного женщинами на околоземную орбиту для глобальной коммуникации. Каждую ночь я жду с нестерпимым вожделением. Как только в небе появляется хотя бы кусочек Луны, я устремляюсь на балкон. Срываю с себя одежду и лунный свет пронизывает меня, заполняет мое тело, врывается в мозг.
Я ощущаю особое тепло, блаженство соития с женщиной, со всей вселенной. Я становлюсь соучастником мирового процесса, получая информацию наравне с избранными представителями земной жизни. Я слышу или скорее чувствую их голоса, их мысли: «Все депутаты проголосуют завтра за восьмую поправку единогласно…», «Если бы не общественный долг, я бы этого козла дальше прихожей не пускала…», «Необходимо срочно собрать консилиум в связи с эпидемией выпадения перьев у антарктических пингвинов…», «А мой так трогательно наивен, ну как мне его не любить…», «Сообщаю ежедневный индекс Доу-Джонса на следующей неделе…», «…носит на руках третий месяц, боюсь, что меня окончательно укачает…», «Я его так хочу, а он меня боится…», «У меня потрясающий рецепт пирожного-кебаб…», «Милая, попробуй дать ему в нос…»
Окружающий мир начинает ясно прорисовываться передо мной. После каждой новой лунной ночи я понимаю его все больше и больше. Теперь меня бросает в дрожь от помех, от небольшой тучки, на минуту затмившей передающую тарелку. В такие моменты вне себя я бросаюсь на лестницу, выбегаю на залитую ровным пряным светом крышу, чтобы быть ближе к живительному источнику. Я расправляю руки как антенны, как крылья, несущие меня по лунному эфиру.
И я предвкушаю тот день, то мгновение, когда смогу не только воспринимать, но и отвечать. Лунный свет усилит и донесет мой ночной крик до каждой женщины вселенной: «Я вас понимаю… Я вас люблю… Я прошу принять меня…»
Они обязательно услышат. И пригласят…
Больше года я провел вдали от нее. Я страдал, я бредил ею. Я выводил из себя окружающих. И, думаю, они вздохнули с огромным облегчением, когда мне удалось вырваться от них, устремиться на встречу с нею. Сегодня, сегодня же я увижу ее на этом вечере, в этом зале.
– Григорий?!.. Ты все-таки пришел!.. Я ужасно рад, что ты здесь, с нами…
– Артур, как я мог пропустить это великолепие…
– Ты прекрасно выглядишь… Тебе это, кажется, пошло на пользу. Шучу, шучу…
– Чего мне там не хватало, так это твоего чувства юмора… Скажи: не видел ли ты…
– Поговорим позже – меня зовут к оркестру… Ты же знаешь – мои почетные обязанности…
– Ладно… Исполняй…
Ничего не изменилось. Те же витражи, фонтанчик на балконе. Тот же оркестр и даже вроде бы те же официанты. Те же знакомые лица вокруг…
– О, Григорий! Ты вернулся из этого райского местечка? А говорили, что ты человек для нас потерянный…
– Как видишь, Макс…
– Привет, Григорий… Ты пригласишь меня?
– Конечно… Чуть позже…
Она никогда не опаздывает больше, чем на полчаса. А прошло уже гораздо больше. Значит, она уже здесь. Раз, два, три, четыре, пять – я иду тебя искать…
Здесь около двухсот человек. Женщин раза в два больше, чем мужчин. Значит их около ста сорока. Пусть даже сто пятьдесят. Это много, но… Большинству из них уже далеко за… А таких здесь, как обычно, подавляющее боль-шин-ство… Во… Но я буду считать других… Их… Раз, два, три, четыре, пять,… – сорок восемь.
Осталось сорок восемь. Это уже не иголка в сене…
Отнимем Софью, Марию, Анастасию, эту… как-ее, дальше… Маленькую Марию, Анну… Раз, два, три, четыре, пять,… – двадцать три. Минус двадцать три… Итого – двадцать шесть…
Двадцать шесть. Круг сузился. Однако, работа может оказаться и не на один вечер. Конечно, в таких делах не стоит торопиться. Но я так ждал. К тому же, удача всегда была на моей стороне…
– Кого это ты высматриваешь, Григорий?… Уж не ту ли блондиночку…
– Ну, что ты, Макс. Это же Клавдия – дочь судьи…
– Хм…
Двадцать шесть… Пройдемся по фигурам. Ленивые и недалекие толстухи – прочь… Узкобедрые стервы – в сторону… Эта непропорциональна, но…
Раз, два, три, четыре,… – девять. Минус девять… Значит, семнадцать… Недурно…
Теперь по одежде… Очень осторожно. Классике – да. Авангарду – да. Какой чудный черный!.. Фи, пошлятина… Нет… Занятная шляпка… Весьма посредственно… Гармонично… Со вкусом, ничего не скажешь… Да уж…
Хо-хо: минус восемь. Итого: должно быть девять…
– Ты обещал меня пригласить, Григорий…
– О, как я хотел этого, Евгения…
– Ты как всегда роскошно ведешь… И уже не приглашаешь сам…
– Боюсь оплошать… Ведь ты же не простишь мне неловкого движения…
– Лгун, какой лгун…
Девять… Часа через два-три все начнут разбредаться. Может действительно не торопиться?… Оставить на другой раз?…
А если вдруг не придет в другой раз? Сегодня-то она точно здесь. Я уверен. Я ощущаю ее присутствие. Мне даже кажется, что она наблюдает за мной из-за колон и спин. Улыбается, шепчет мне через зал:
– Григорий…
Действуй, действуй, Григорий! Она ждет, но она не может ждать слишком долго. И она готова воздать…
Пройдемся, приглядимся…
М-да… Одна неврастеничка, две алкоголички… Слава богу: хоть явных наркоманок не видно…
Минус три… Осталось шесть… Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Семь?… Откуда?… Впрочем, не важно… Семь, так семь…
Из них трое точно с мужьями… Двое видимо с любовниками… Одна, скорее всего, со знакомым… Еще одна с подругой… Кажется просто с подругой… Но этих наблюдений недостаточно для каких-либо заключений…
– Андрей, что ты можешь сказать о той голубке?
– Я ее не знаю…
– А об этой курносенькой?
– Бывшая подруга Валентина… Они встречались четыре месяца. И, похоже, она его выставила…
– Это комплимент…
– Стас, ты, кажется, знаком вон с той фигуркой?
– Я убью тебя, Григорий – это моя племянница…
– Какая красавица…
– А как тебе, вон та грудастенькая?
– Ну, она не только грудастенькая…
– Но и… И к тому же только что на балконе дала своему кавалеру по морде…
– Какие страсти…
– Боже, как вы танцуете… Как вас зовут?
– Григорий, ты шутишь?… Или ты действительно забыл мое имя, подлец…
– Ну, что ты, как я мог… Я до сих пор без ума от тебя…
– Это правда?…
– Да, и как бы я хотел вновь…
– Мы можем пообедать завтра где-нибудь…
– Как ты добра… Ты действительно святая, не то что нынешнее поколенье… Ну, только глянь на эту бесстыдницу…
– Не говори, по ней же видно, что она… Впрочем немудрено – актриса… Восходящая звезда… Я думаю, восходить она будет долго… Пока ее тянет менеджер, вон тот усач…
– Я позвоню тебе, обещаю…
– Григорий, она замужем, богата и верит в какого-то индийского бога…
– Григорий, знаю только, что ее привел полковник…
– Григорий, позволь представить тебя подруге моей дочери – студентке…
– Нет, Григорий, ничего…
Минус три… Четыре… Раз, два, три, четыре… Все верно…
– Артур, представь меня…
– Ты уверен?
– Как всегда…
– Лилия, разрешите представить вам Григория… Мой лучший друг…
– Лилия, вы танцуете?… Не против, если я вас приглашу?
Спокойна… Старательно следует моим движениям… Достаточно легко… Немного заучено… Ну-ка, неожиданный поворот… Не готова, ищет ритм… Боится новых нестандартных ходов…
Рука подрагивает… Прохладная и сухая… Я чуть поглаживаю ее пальцы… Она не поднимает глаз…
На повороте я практически случайно скольжу рукой по ее талии, чуть по бедру. Она вздрагивает…
Ее тело достаточно легко, пропорционально… Линии изящны, несколько угловатые скулы. Чуть припухшие губки…
Неплохие духи… Я не знаю, как они называются, но запах приятен и он идет ей…
– Лилия, вы хорошо танцуете…
– Спасибо… Я немного училась в юности… Но недоучилась…
У нее чистое произношение… Красивые интонации… Речь не засорена… Интригующая пауза…
– Лилия, как вам здесь…
– Немного скучно, как обычно… Впрочем, кажется, сейчас уже нет…
Хм?…
– Можно я приглашу вас еще раз чуть позже?
– Можно…
Она улыбается. И смотрит мне в глаза. Своими карими…
– Борис, я хотел бы представить тебе и твоей супруге моего товарища Григория…
– Очень приятно…
– О, Григорий, как вы вовремя. Вы не против поухаживать за моей женой десяток минут? Мне нужно поговорить здесь с одним человеком…
– С удовольствием…
Мы гуляем по садику. Говорим об искусстве:
– Григорий, вы не правы… Все это в прошлом… Нам достался лишь упадок, воспоминания…
– Нет, Григорий, эти эксперименты ни к чему не приведут…
– Как вы можете рассуждать таким образом, Григорий? Вы, ведь, показались мне образованным человеком…
– Да, Григорий, пожалуй, это единственное, что может извинить ваш подход…
– Спасибо, Григорий, что позаботились о моей половине…
