Все пройдет, должно пройти.
В течении следующих нескольких минут я смог быть сдержанным, холодным и профессиональным. Во мне говорит отчаяние. Оно подрывает во мне решимость, отравляет радость, убивает веру. С кем я имею дело на работе? День за днем передо мной проходит вялая процессия лицемеров, занимающихся самообманом. Это должно было бы меня беспокоить. Однако не беспокоило. Я становлюсь сложным. Или излишне простым?
Гордиться тут нечем, но так было всегда. Я не задерживаюсь на этой мысли. Она лишь скользит по самому краешку моего сознания. Этот город выжимает людей как лимоны, ломает, держит в постоянном мучительном ожидании того, что при малейшей оплошности уничтожит. Может, остальные понимали это с самого начала своей жизни. А я догадался только что. Я вдруг понимаю, что не обязан терпеть. Осознаю, что у меня есть выбор.
Никто не хочет слышать, как ты действительно себя чувствуешь. Они хотят услышать, как ты должен себя чувствовать.
«Все гораздо сложнее». Это мнение Артура, выражавшееся в одной фразе. Для меня же наоборот, все стало проще. Суетность – это порок. Суетность вынуждает обращать внимание не на суть человека, а на впечатление, которое он производит. Все вокруг – фальшь. Чему я здесь научился? Что привыкнуть можно ко всему. Признаю этот факт. Признаю с гордостью.
Кто-то плывет поперек течения. Дело вовсе не в мужестве. Дело в усталости. Настоящая усталость породила больше героев, чем мужество. Я не хочу быть героем. Просто очень устал быть, как все. Это тяжелый труд. Многие не замечают этого. Понимать это страшно. Не понимать – глупо.
9
Я старался соответствовать своим представлениям о том, каким должен быть влюбленный мужчина. Не хотел оказаться ни груб, ни смешон. Недоверчивость всегда искренна. Наташа смотрела на меня любящим, насмешливым и заботливым взглядом. В ее наивность я не верил также, как в свою.
- Разве я не такая, как обычно? – спросила она.
- Как всегда не такая.
- Миленький, тебе показалось.
- Нет, не показалось.
- Ничего не говори.
Наташа смотрела на меня настойчиво и проницательно. Просто некуда было скрыться от этого взгляда. Ей должна была понравиться моя уступчивость.
- Ты недостаточно часто говоришь мне, что любишь, - сказала она. Иногда женщины бывают излишне привередливы. – Не забывай, пожалуйста, говорить мне все приятное, что тебе придет в голову.
- Тогда мне придется только это и говорить.
- Ты просто не умеешь быть плохим. Вот что важно. Обычно мужчина старается отомстить женщине за то, что вынужден измениться, чтобы понравиться ей.
Иногда я не понимаю, о чем она говорит. Мне не хотелось слушать ее. Я не любопытен. Пользоваться тем, что есть – самое разумное решение.
- Я люблю тебя, Наташа.
- Только не забывай об этом. Ты хочешь, чтобы я обещала тебе любить только тебя?
- А почему бы и нет?
- Я не подумала об этом заранее. Мои слова – самое малое, что я могу тебе дать. И ты это понимаешь.
- Моя любовь не выдумана.
- Глупый. Глупый и жадный. Не можешь остановиться, когда рассказываешь о своих достоинствах. Такой милый, такой наивный.
В ее голосе была та нежность, которую я видел в ее глазах.
Я смотрел на нее. И Наташа не смотрела ни на кого, кроме меня. Почувствовал, что впервые в жизни меня понимают. Получил, что хотел. Что же дальше?
Ты сделала меня интереснее для себя, - я умею говорить о любви.
- Великодушно с твоей стороны.
- Только справедливо.
- Ты рассуждаешь, как маленький ребенок. Женщина терпелива только с необходимым ей мужчиной. Мне нравится быть уверенной в твоей любви. Наши поступки не случайны. Каждый на своем месте. Наша жизнь принадлежит нам.
Подумал: какую чушь она говорит. Моя жизнь уже не принадлежит только мне. Старался отогнать от себя эту мысль. Но она все время возвращалась. Словами очень сложно говорить о любви. Мне не нужно оправдываться перед собой.
Я замолчал. Мне казалось, что я и в самом деле немного смешон и неловок, но чувствовал, что я допускал именно те неловкости, какие следовало. Я не спорил. Мое согласие можно назвать осторожностью. Самому себе я никогда не казался глупым.
- Каждый человек иногда говорит неправду, - сказала она, - а некоторые – обманывают всегда.
- Только не я.
- Ты безнадежен. Невозможен. Самонадеян. Какой ты смешной. Ну и что ты теперь будешь делать?
- Почему ты меня об этом спрашиваешь?
- А почему ты не хочешь об этом говорить?
- В тебе нет чуткости, - я верил в то, что говорил. – Нет совсем.
- Ты не можешь понять всю сложность моих чувств. Ты еще сам не знаешь, что хочешь. Обычно мужчина никогда не торопится следовать желаниям женщины.
Теперь Наташа чувствовала себя обиженной. Я уже устал от нее. Что хотела, то и делала. Она что-то требовала. Слишком много она требует за свою любовь. Только бы не все. Я знаю – любовь того не стоит. Женщины все сводят к своему удобству. Чужой опыт не проходит для меня бесследно. Хорошо, когда удобно. Наташа нашла, что искала. Да, лишь удобство и искала. Живешь и не подозреваешь, что однажды жизнь откроет перед тобой. Столкнешься со своим истинным я. Случайно. Я думаю над этим всерьез.
- О чем ты думаешь? – спросила Наташа.
- Думаю? Насчет чего?
- Ты же не ребенок. Я спрашиваю тебя: о чем ты думаешь? Ты никогда не сможешь обмануть. Ты не умеешь врать убедительно.
Я отвернулся от ее торжествующей улыбки. «Вот тут-то она и ошибается», подумал я, но промолчал. Слышишь ведь всегда то, что хочешь услышать. Я не видел ее глаз. Но в голосе слышалась дрожь. Я не всегда понимал, что она имела в виду, но не хотел сомневаться в искренности ее слов. Не нужно пытаться понять другого человека, если не можешь понять себя.
Смотрел на губы Наташи. Так близко от меня. Я не знал, что она ожидала. Прижался к ее щеке. Совсем по-детски. Она должна была со мной согласиться. Мне было стыдно – ощущение в чем-то даже приятное. Чувствовал, что не надо ничего говорить.
- Я знала, - сказала она, - что ты придешь как раз тогда, когда ты больше всего нужен. Ты необходим мне.
- Я скучал по тебе.
- Ты должен говорить это только мне.
Она казалась моложе и менее уверенной в себе. Она была чуть ниже меня и это тоже нравилось. Я ощущал себя очень уверенным. Как я себя люблю в такие минуты. Я гордился ее волосами, ее походкой, ее большими, никого, кроме меня, не видящими глазами.
- Я позволяю обманывать себя только тебе.
- Ты разочарован?
- Не задавай вопросов.
Жизнь вдруг стала такой простой, обыкновенной и естественной, какая, возможно, она и есть на самом деле.
- Мы хорошо смотримся вместе, - сказала Наташа.
- Никто другой не поймет тебя так хорошо, как понимаю я.
Что бы я ни делал – это было проявлением любви. Выразить свою нежность к любимой женщине очень легко.
- Я все понимаю лучше, чем ты.
Мы приняли условия игры, которые устраивали обоих. Я улыбнулся как бы про себя.
- Ты что, говоришь сам с собой? – спросила она.
- Нет.
- А мне показалось. Я видела, как у тебя шевелятся губы. Что ты говорил?
- Ничего, - мне не хотелось отвечать ей, потому что я боялся ее любопытства.
- Я очень много думаю о тебе. Но боюсь, что воображение меня обманывает.
В любви не хочется сомневаться. Я постарался убедить себя сам. Не мог притворяться рядом с Наташей. Улыбнулся ей в ответ. Я не мог ее огорчить. Ее хорошее настроение увлекло меня.
На мгновение я ощутил радость. Потом почувствовал, что сильно устал. Это была усталость, которая неизбежно наступает после томительного ожидания. Мне не всегда удается заметить момент, когда я начинаю обманывать себя иллюзиями.
Я не спешил говорить Наташе все, что она желала услышать. Мне нравится сомневаться в очевидном.
– Ты себя недооцениваешь.
- Спасибо на добром слове. Но поверь: я не подарок.
- Ничто не изменит моего отношения к тебе. Не смейся надо мной.
- Разве нельзя смеяться над тем, что любишь?
- Ты всегда смеешься надо мной. Это оттого, что ты меня любишь?
В ее смехе всегда ощущалось превосходство, которое заставляло меня чувствовать себя виноватым. Над умным человеком можно посмеяться так же, как над глупым.
- Что-нибудь случилось? – спросил я.
- Ничего не случилось.
- Нет случилось, - я был уверен, что знаю ее.
- Я себе не нравлюсь. Я себя не люблю. Ты усложняешь мне жизнь и за это я злюсь на тебя. Разговоры о любви мало что значат. Любовь – это не чувство. Любовь – это поступки.
Смотрел на любимую женщину. О любви не следует говорить неумело.
- Баловать тебя, конечно, незачем, - сказала она.
Мне пришлось согласиться с ней. Мы играем по ее правилам игры.
- Ты думаешь, у меня не было никакой личной жизни до встречи с тобой? – спросила она. – Иногда доверчивость похожа на глупость.