Фердинанд идет к Ги в его комнату, рассказывает, что случилось. На Ги это действует не лучшим образом. У Габи все начиналось так же, вначале все решили, что это грипп. Даже доктор Любен подтвердил диагноз. Фердинанд просит никогда больше не упоминать имени этого типа. Он ничего не смыслит и к тому же законченный болван! Но на данный момент они представления не имеют, как помочь Марселине.
Слышно, как подъезжает машина Мирей. Она умирала от желания узнать, как дела на ферме, но не осмеливалась позвонить. А потому сделала вид, что заехала просто так, ни за чем, вернее, поздороваться. Кстати, на самом-то деле она по дороге завернула к дяде и прихватила кое-что из его вещей. Вдруг ему понадобится. Туалетные принадлежности, шерстяные носки, чистые брюки и резиновые сапоги. На всякий случай. Вон, дождь все время идет. Да, и еще несколько фотографий с буфета. Что может быть естественней, это же так понятно. Фотографии Габи и детей. Она глядит на снимки, прежде чем отдать их, и заливается слезами.
Даже не перемолвившись словом, Ги и Фердинанд решают ничего не говорить о Марселине. Мирей еще вся на нервах, не стоит пугать ее новой болезнью. А потому, когда чуть позже она спрашивает, как себя чувствует соседка и где она, оба хором отвечают, что все в порядке и она с утра пораньше отправилась на свой огород.
Когда Мирей уезжает, Ги устраивается у постели Марселины, заставляет ее проглотить таблетку аспирина, утирает влажным полотенцем лоб. В это время Фердинанд звонит Раймону. Он же вроде как знахарь, должен знать, что делать. Тот отвечает, что умеет лечить экзему и ревматизм, сводить бородавки и еще кучу всего, но вот насчет гриппа, тут он пас. Сейчас позовет жену, она точно в курсе. У Мины действительно имеется несколько рецептов вроде настойки чабреца, грога, чтоб пропотеть, отваров и припарок, но, на ее взгляд, если температура высокая, лучше позвать врача. Но только не Любена, умоляю, Фердинанд! Вот и ладно, он готов с этим согласиться. Она советует Жерара, зятя Мели. Он и приятный, и знающий. И, как правило, приезжает не мешкая.
Жерар приехал к концу дня. Он прослушал Марселину, задал несколько вопросов о перенесенных ранее заболеваниях. Она ответила, что за последние семь лет, с тех пор как она живет здесь, никаких проблем со здоровьем у нее не было. Что ж, не исключено. Но он заподозрил, что дело в другом. Ему все чаще приходилось сталкиваться с людьми, у которых не было возможности пользоваться медицинской помощью, поскольку ни страховки, ни какой-либо социальной защиты, ни пособия у них не имелось. И точно: когда он собрался заполнить бумаги, она заметила, что можно не беспокоиться. Указав на металлическую коробку из-под печенья, стоявшую на этажерке, она попросила взять оттуда, сколько ему причитается. Он ответил, что разберется с этим позже, когда она встанет на ноги.
Жерар присоединился к Ги и Фердинанду на кухне. Они угостили его стаканчиком сливового вина. Вино пришлось по вкусу. Они терпеливо ждали, когда он сообщит диагноз. Это точно был грипп, причем острый. На данный момент паниковать рано, делать особо ничего не нужно, только ждать и наблюдать. Регулярно мерить температуру. Давать ей побольше пить. Воды, бульону. Настойка чабреца? Почему бы нет, если вам угодно. Мели посоветовала? Я так и понял. Но она права, это очень полезно. Если разболится голова или подскочит температура, дайте ей парацетамол или аспирин. Если через три дня ей не станет лучше, вызовите меня, там посмотрим.
Уже уходя, он обернулся к Ги, сказал, что слышал про его жену, очень сочувствует, а как поживает сам Ги? Тот ответил, что предпочел бы сейчас об этом не говорить. Жерар не стал настаивать. Они пожали друг другу руки, и врач отбыл.
Фердинанд отправился в аптеку за прописанными лекарствами, заодно решил заехать в магазин, а на обратном пути завернул к Мине и Марселю одолжить градусник. Свой он не смог найти. Теперь Ги и Фердинанд сменяли друг друга у постели Марселины.
Ги решил взять на себя ночное дежурство – так было разумнее, учитывая его бессонницу. А Фердинанду достанется день. Они должны были мерить ей температуру каждые два часа, записывать и рисовать температурную кривую, как в больнице. А еще следовало записывать, что именно они давали ей пить: воду, бульон или настойку чабреца. Так решил Ги. А Фердинанд решил не спорить о пользе таких записей. У каждого своя блажь, сказал он себе. Вреда от этого никакого.
Оба впервые имели дело с электронным термометром. Мина объяснила, как работает устройство. На несколько секунд вставить в ухо, ап! – звонок, и высвечивается температура. Им это показалось просто чудесным. Такое впечатление, что они попали в научно-фантастический фильм. Или даже нет, скорее в сериал «Звездный путь». Они на пару принялись вспоминать доктора Спока с его заостренными ушами, уколы без шприца, общий наркоз, который делался простым нажатием двух пальцев в основание шеи, и бац! – люди валились на землю как подкошенные…
А как тебе телепортация?
Хоть бы ее изобрели поскорее, здорово было бы разок попробовать, прежде чем отправиться в мир иной.
Нет, ты представляешь себе, Фердинанд?
Да уж, это круто.
32
Терапевтическая опасность
У Марселины высокая температура. Она хватает Фердинанда за руку, умоляет выслушать. Глаза блестят, она говорит о собаке, старом коте и осле. Ей не на кого их оставить. Вот если бы только он согласился оставить их у себя, ей было бы куда спокойней на душе. Первой реакцией Фердинанда было сказать: да, конечно. Но тут его одолело сомнение. А вдруг это окажется последней зацепкой, и она только и ждет его согласия, чтобы перестать сопротивляться? И он сказал «нет». И объяснил, из каких соображений. Собака? Ну да, она симпатичная, но, честно говоря, без нее было куда лучше. Дома было бы чище и уборки меньше, никаких собачьих следов и шерсти повсюду. А еще она скребется в двери, остаются царапины, выглядит это ужасно, весной придется перекрашивать. Старый кот? Он похож на его старшего сына. Никого не любит и занимается только своими делами: охотится, точит когти о деревья, метит территорию, да еще и задирает малыша Шамало. Совсем не такие коты ему нравятся. А осел? Ну, его шутки мало кого позабавят. Животина совсем от рук отбилась, отказывается сидеть взаперти, ломает изгороди, – нет, ему это совсем не по вкусу. А учитывая, какой разгром он способен учинить в огороде, да и везде, куда только сунется, – нет, эта скотина совсем не подарок. Сожалею, Марселина, но что до вашего зверинца, можете на меня не рассчитывать. И если, несмотря ни на что, вы подумывали мне их подбросить, заранее предупреждаю, я без всяких колебаний выставлю их вон. Это я только на вид добряк, на самом деле я совсем не такой.
Он выходит из комнаты, совершенно измотанный. Ги бросает на него взгляд, когда он появляется на кухне, и медленно поднимается, уверенный, что тот принес плохую весть. Но Фердинанд ничего не говорит. Достает бутылку вина из буфета, наливает себе стакан, выпивает его залпом и тяжело опускается на стул. Собака прижимается к его ногам, он ласково ее гладит. Ги усаживается обратно.
И Фердинанд начинает задавать вопросы.
Конечно, всех ответов у Ги нет, он знает только кое-какие детали. Те, которыми с ним поделилась Габи. Ну, что он может сказать…
Да, Марселина несет тяжкий груз, но он не вправе говорить об этом вместо нее.
Да, возможно, у нее нет семьи. Во всяком случае, здесь у нее никого нет, это точно.
Конечно, только забота о животных заставляла ее до сих пор держаться. Хорошая мысль – пригрозить, что ты их бросишь, это должно на нее подействовать.
Нет, хватит, больше он ничего не скажет.
Она пытается бежать, но что-то ей мешает, спутывает ноги, она кричит, чтобы ее отпустили, не надо ее держать, иначе будет слишком поздно, она не сумеет добраться до них, о нет, только не это, она не может остаться, это невозможно, она плачет, умоляет, отбивается, но чувствует, как силы кончаются, не остается ничего, даже голоса, вот, наверняка это конец. И вдруг она успокаивается, тело больше не заставляет ее страдать, оно кажется легким как перышко, вокруг нее разливается свет, чуть дальше, на другом берегу, она видит дочерей, они машут ей, они такие безмятежные, она улыбается им, наконец-то они будут вместе…
– Марселина, Марселина…
Это голос Ги, он тихо зовет ее. Она не двигается. Он настаивает:
– Просыпайтесь, Марселина. Пора выпить настойку.
Она открывает глаза. Он помогает ей приподняться и откинуться на подушки.
– Мне приснился странный сон.
– Да уж, готов поверить! Вы бежали, потом дрались, а в конце вам удалось добраться, куда вы хотели, потому что вид у вас стал такой довольный и успокоенный. Спортивный сон-то.
