Ознакомительная версия.
– Чтобы вернуть тебя к жизни. К людям.
– Зачем?
– Потому что… – вздыхаю, – ты хотел остаться человеком.
Он наклоняет голову набок.
– Многие из нас были когда-то людьми. Давно.
– Нет. Не давно. Три дня назад.
– Давно, – улыбается он.
– Недавно, – пытаюсь удержать руки на коленях, пальцы нервно комкают ткань. – Недавно. Ты попросил Хозяина Заповедного леса помочь мне, и за это он превратил тебя… в лешего.
– Если и так – какая разница?
– Но ты же хотел остаться человеком!
Он провожает взглядом летучую мышь, и я снова ловлю желтый блеск в его глазах.
– Это было давно.
Что же сделать? Что сказать? А может, это кто-то чужой притворяется Арисом? Или Арис притворяется чужим?
– Арис, я хочу тебя вернуть.
– Я не знаю этого имени.
– Арис, это ты, я знаю. И я хочу тебя вернуть.
– Зачем?
– Я… я люблю тебя.
Смеется.
– Врешь.
Пытаюсь возразить – он поднимает руку:
– Говоришь, а сама не веришь.
– Разве? – я замираю, растерянно прислушиваюсь к себе: неужели не верю?
– Не веришь, – он поднимается. – Ладно, и без тебя дел хватает…
– Стой! – вскакиваю, бросаюсь к нему, но в шаге замираю, не решаясь коснуться. – Не уходи, пожалуйста.
Смотрит сверху вниз – строго и серьезно.
– Чего ради?
– Я заплатила за эти три ночи высокую цену. Пожалуйста, останься хотя бы ради этого.
– Это твои дела, человек, – отвечает он мягко, – меня они не касаются.
Но стоит, не уходит, и я жду его слова.
– Имя отдала, – задумчиво произносит он. – Как тот, кого ты звала? Что ж, – вновь садится, – расскажи мне о нем.
– Х-хорошо, – голос немного дрожит от радости и облегчения. – На самом деле тебя зовут Валентин, но здесь все называют Арисом. У тебя есть мама. И сестра. Карина. Хорошая такая девушка. Твоего лучшего друга зовут Леон. Леопольд. Сын раславского воеводы, Алексея Леопольдовича…
Я говорю все, что приходит на ум и отчего-то кажется важным. Арис слушает, и скучно ему или нет – непонятно, но когда я берусь пересказывать историю со Змеем-Людоедом, останавливает меня:
– Погоди. А тебя-то как звать?
– Женя.
– А полностью?
Я хочу ответить, но так и замираю с открытым ртом. Молчу. Мой собеседник хитро щурится.
– Правильно. Хотя имя твое тебе не принадлежит, так что можешь сказать без боязни.
А ведь верно…
– Евгения.
Он качает головой:
– Глупая! Ладно уж, о себе лучше расскажи.
И я снова рассказываю – всякую чушь, мелочи, ненужные подробности – только бы он слушал. Только бы не ушел. Уже охрипла, и все боюсь замолчать, но что-то во взгляде сидящего напротив заставляет умолкнуть. Пока я пытаюсь прокашляться после долгой речи, мой собеседник поглядывает по сторонам, а потом говорит:
– Я так и не понял: зачем ты хочешь его вернуть?
Вот что ему сказать?
– Потому что, – опускаю голову, взгляд упирается в землю. Глаза привыкли к темноте, каждую травинку видно, какая-то букашка ползет по стебельку… Я совершенно растеряна, и единственное, что приходит на ум – пожаловаться: – А меня сегодня чуть не утопили.
– Жаль.
– Что не утопили?
– Реку жаль. Отравили ее.
Он морщится так знакомо, что я перестаю дышать.
– Арис, – шепотом, – Арис, это же ты, я вижу!
– Я не знаю этого имени, – и лукавинка в глазах.
Смеется? Я поднимаюсь, подхожу к нему, останавливаюсь рядом, едва не касаясь его коленей. Всматриваюсь в лицо и понимаю: Арис, это Арис пришел на мой зов. Он давно узнал меня и вспомнил себя, только почему-то не подает виду, притворяется. Может, ждет еще чего-нибудь?
– Ты сказал, что любишь меня, – говорю тихо.
И слышу безразличное:
– Вот как?
Но – разве так можно?
– Арис, прекрати! – и хватаю его за руку.
Она холодная.
Чуть теплее ледышки.
Пальцы дрожат, я смотрю в темные глаза Хозяина леса, но не отпускаю его руки и отчаянно пытаюсь услышать биение сердца под кожей. Не получается.
Но что с того? Я ведь и у Ариса, у настоящего, живого Ариса пульс находила не всегда. Может быть…
Тяну ладонь к его шее – он крепкой хваткой останавливает мое запястье. На руке Хозяина леса – узор коры, во взгляде желтых глаз – предупреждение.
– Ночь на исходе.
Разжимает крючковатые пальцы, и я падаю, не в силах удержаться на ногах. Бледнеют звезды, шелестят серебристые тополя. Силуэт Хозяина леса растворяется в сумерках.
– Не приходи завтра. Незачем.
Глава 5. Защитники Вереша
Шум с улиц долетал сквозь маленькое окошко, сливаясь в монотонный, непрекращающийся гул, рядом от чьих-то шагов поскрипывали доски. Дремота наваливалась свинцовой тяжестью, то окуная в смутные, бессвязные видения, то вновь возвращая в небольшую комнату в трактире «Змеева Голова». Алина долго трясла меня за плечо, пыталась растормошить. И когда я, наконец, открыла глаза и повернулась к подруге, сказала виновато:
– Леон попросил… Они нашли кого-то с таким же даром, как у тебя, и хотят, чтобы ты позвала Всемила.
После бессонной ночи дневной свет резал глаза, а сочувственно-проницательный взгляд подруги заставлял опускать голову и смотреть под ноги. Паника, охватившая меня в тот миг, когда Арис, этот новый, чужой Арис ушел, сказав мне не возвращаться, временно отступила, но я понимала – это лишь затишье перед бурей.
А ведь была уверена, что стоит лишь сказать: «Я люблю тебя» – и, как в сказке, свершится чудо, Арис меня вспомнит.
А он не поверил.
Или это я не поверила в то, что говорю. Не поверила по-настоящему.
Что ж, у меня есть время до вечера.
На окраине собралось множество колдунов, раславцы из соратников воеводы тоже были здесь, готовясь встретить врага залпами огненных стрел, горячей смолой, а также громом, молниями и другими неожиданностями, которые могли устроить пришельцы из нашего мира. Алексей Леопольдович, воевода раславский, тоже был здесь. Завидев нас с Алиной, отвлекся от разговора с воинами, упер кулаки в бока и встретил меня грозным взглядом.
– Ну, что скажешь?
Руку жгло, хотелось спрятать «украшение» под рукав, но сегодня я надела футболку, поэтому смогла лишь прикрыть запястье пальцами и стояла, уныло опустив плечи и глядя исподлобья на воеводу.
– Арис и не из таких передряг выпутывался, я думал – выкрутится и на этот раз.
Слышать горечь в голосе Леонова отца было тяжело, вдвойне тяжелее оттого, что я снова почувствовала себя виноватой.
– И я не для того про Ивашку Мельникова рассказывал, чтобы кое-кто Ариса именем своим выкупить попытался, – воевода хмыкнул и прищурился строго: – Ну что, видела его?
Пальцы Алины сжали мою ладонь – с подругой я еще не говорила об этой ночи.
– Да.
– Отчего ж не привела?
– Он… – я заметила, что и Леон подошел, стоит молча, боясь прервать разговор – ведь он тоже не станет задавать мне вопросы, хоть и беспокоится за нас двоих – и за Ариса, и за меня. – Он не захотел… пока.
– Ну, время еще есть, – задумчиво протянул воевода, то ли себя убеждая, то ли меня, и неожиданно улыбнулся тепло: – Надеюсь, у тебя получится.
Парень в черных джинсах и черной футболке с каким-то довольно жутким рисунком сидел на траве под забором. Мое внимание он сразу привлек собранными в хвост на затылке темными дредами и серебряным колечком в левой брови. Но я очень удивилась, когда Леон подвел меня к нему.
– Это Сергей, у него такой же дар делиться силой.
Леон, как и Алина, старательно делал вид, будто ему не хочется подробно расспросить меня о сегодняшней ночи, о том, каким показался мне Арис. И я была благодарна друзьям за эти усилия.
Парень в черном поднялся, отряхнул джинсы, протянул мне узкую, бледную ладонь. Я легонько пожала ее:
– Женя, – и обернулась к холмам.
Границы Пустоши сдвинулась почти к самому подножию. В лесу едва тлело, вился над обгорелыми стволами дымок, а по укрытой пеплом земле ползло маслянистое черное нечто, медленно спускаясь по пологому склону.
Огня не видно, значит, Всемилу действительно нужна помощь.
Он откликнулся на мой зов почти сразу – вылетел откуда-то из-за города, сделал петлю над затопленным лугом и тяжело бухнулся прямо на дорогу. Чешуя Змея была бледно желтой и все тускнела, постепенно приближаясь по цвету к глинистой почве под его брюхом. Я подошла, положила ладонь на рогатую голову, мысленно извинилась, что сегодня не смогу сама поделиться с ним, и попросила принять помощь от другого.
Змей устало оскалился, что должно было означать ехидную ухмылку, и я позвала Сережу.
Несмотря на то, что даже взрослые мужчины, включая Леона, старались держаться подальше от лежащего на дороге чудища, парень совершенно не испугался. Приложил ладони к Змееву боку, прикрыл глаза. Чешуя Огненного стала заметно ярче, а Сережа устало покачнулся и опустился на колени, прильнув к теплому змееву телу.
Ознакомительная версия.
