На горизонте сверкало и переливалось на солнце ослепительное стекло огромного озера. Ну, слава те господи! Теперь хоть понятно, куда идти. Черт, далеко только! Ну, не важно. Дойдем. Главное, хоть ясно теперь, куда. А то тычемся, как слепые котята. Ладно слезать надо.
Андрей осторожно, очень осторожно начал спускаться. Пара минут — и вот он уже спрыгивает на покрытую иголками землю.
— Ну, что? — с надеждой спросила жена.
— Порядок! — весело заверил ее Андрей и расплылся в улыбке. — Нормалек! Наше озеро вон там, — он показал рукой. — На берег выйдем, а там уж по берегу и до лагеря дойдем. Далековато, правда, ну да ничего! Дойдем как-нибудь.
(Рубашку, что ли, наизнанку переодеть? — вдруг мелькнуло у него в голове. — Если еще один круг сделаем — пиздец! В лесу ночевать придется. Да ладно, хватит дурью маяться! — тут же одернул он сам себя. — «Леший»!.. Сам ты леший. Надрался, небось, этот местный тогда, как леший, вот и проплутал целый день в трех соснах. «Леший»!.. Он и рассказывал-то мне все это кирной.)
— Ну, пошли!.. — кивнул он жене, поднимая пакет. — А то темнеть скоро начнет.
Он тщательно сориентировался по солнцу, выбрал впереди ориентир и двинулся прямо к нему. Потом опять сориентировался, опять выбрал и только после этого пошел. Он действовал очень тщательно и осторожно и тем не менее часа через полтора опять тупо смотрел на валявшийся под ногами знакомый окурок. Они опять сделали петлю. На этот раз мертвую. Сорвались в пике!
Солнце висело уже совсем низко, и идти куда-либо было уже поздно. Надо было готовиться к ночлегу. К ночевке в лесу! На земле под открытым небом. Стоял август-месяц, и ночи были уже довольно прохладные. Хорошо еще, хоть дождя не было.
Андрей скрипнул зубами, выругался про себя и повернулся к жене.
— Черт! Придется здесь заночевать!
— Почему? — ошеломленно переспросила жена. — И что значит: здесь? Где «здесь»?
— Ну, поздно уже. Куда идти? Надо, пока светло, хоть ночлег приготовить. Место выбрать. А то в темноте вообще ничего не сделаешь. Да ничего страшного! — с игривой улыбочкой попытался успокоить он жену. — Наломаю лапника побольше и прекрасно переночуем! Ночи сейчас теплые… (Ночи-то, на самом-то деле, были уже не такие уж и теплые…)
Андрей быстро осмотрелся.
Так… где же лечь?.. Может, вот в этой ямке?.. А чего? Симпатичная ямка. Мох… веток еще туда накидаю — и как в постельке будет. Выспимся на славу. Мягко,.. уютно… Нет! — потом все же решил он. — В яме нельзя. А если дождь ночью пойдет? Проснешься весь мокрый. Хотя дождем, вроде, и не пахнет… — он окинул взглядом абсолютно чистое и безоблачное небо, — но все-таки… Лучше не рисковать. И вообще лучше на открытом месте не ложиться. А наоборот, под самым густым деревом лечь. На случай дождя. Ну, скажем, вот под этой елкой… Да… пожалуй… Здесь и ляжем.
Андрей принялся обламывать лапник с соседних елок и кидать его на выбранное место. Ну, чего?.. Хватит?.. Или еще? Ну, еще пару-тройку веток — и хватит.
Пока он всем этим занимался, солнце село. Стало уже почти совсем темно и вообще как-то мрачно. Сыро,.. прохладно… Птица какая-то в лесу заухала…
Андрей поначалу собирался было костерчик на скорую руку соорудить, но сейчас вдруг решил не возиться. А зачем? Просто так? Готовить все равно нечего. Лучше уж сразу спать лечь. Измучились оба, целый день на ногах. Ляжем сейчас и уснем, как убитые. Отрубимся.
К счастью, у них была с собой полиэтиленовая пленка. Как раз на случай дождя. Если на рыбалке застанет — очень удобно. Укрылся — и сиди себе, как в палатке. Сейчас она им как раз очень пригодилась. Пришлась как нельзя кстати.
Они с Верой легли на лапник и укрылись сверху этой пленкой. Весьма и весьма… Тепло,.. уютно… Андрей закрыл глаза и сразу же куда-то провалился.
Когда он проснулся, уже совсем рассвело. За ночь резко похолодало. Но это было еще полбеды. Дождь еще какой-то противный моросил, а это было уже совсем плохо. Промокнем сейчас все. А где сушиться? Слава богу, что хоть в яме не легли. Страшно представить, что бы с нами сейчас было. Бр-р-р!..
Впрочем, радоваться и сейчас было особо нечему. Дождь был достаточно сильный, елка, под которой они лежали, быстро намокала. С ветвей уже капало. Андрей не заметил огромной, образовавшейся на пленке лужи, и от его неосторожного движения она вся вылилась прямо на них с Верой. Большая часть пришлась, конечно, на его долю, но и Вере тоже прилично досталось. Вера вскрикнула и проснулась.
— Ой! Ты чего!? — в панике закричала она. — Я вся мокрая!
— Ну ладно, ладно!.. Лужа на этой проклятой пленке образовалась, — извиняюще забубнил Андрей, крепко обнимая и прижимая к себе жену. — Я на себя еще больше вылил. Дождь этот чертов…
Вера сразу успокоилась и опять задремала. Лежать на лапнике под пленкой было очень уютно. Мягко,.. тепло,.. дождик сверху по пленке монотонно барабанит… лежал бы себе и лежал… Андрей почувствовал, что тоже начинает погружаться в какую-то сладкую полудрему. Он потряс головой и несильно толкнул жену.
— Не спи! Надо вставать.
— Куда вставать!? Зачем? — открыла глаза жена. — На этот холод вылезать? Давай лучше здесь полежим.
— Куда тут лежать! Идти надо, — решительно сказал Андрей. — Пока совсем не промокли. Чего тут вылеживать?! Этот дождь, может, на целый день теперь зарядил. Нам еще до озера неизвестно сколько идти.
Надо обязательно рубашку наизнанку надеть, — вдруг вспомнил он. — Тут уж не до шуток. Если дело до ночевки в лесу дошло.
Вообще Андрей чувствовал в себе какой-то душевный подъем. Его переполняла энергия и желание действовать. С ним так всегда бывало в моменты реальной опасности. Он как будто сразу же переходил скачком в какое-то особое состояние. Как будто сразу включалась в нем некая специальная экстрем-программа — выживания в чрезвычайной ситуации. Мгновенно отключающая все ненужные эмоции и чувства: сомнение, страх, усталость. И он превращался в некое подобие боевого робота. Действующего по принципу: ресурсы — весь организм, задача — выжить!
Конечно, всерьез на практике проверять ему это еще не приходилось — с ним пока и было-то такое в жизни всего пару раз: однажды вечером около метро, когда к нему пристали три хулигана; и второй раз в экспедиции, когда он тонул в болоте — но ему казалось, что в таком состоянии он способен вообще на все. Идти, сколько надо — сутки,.. двое,.. трое… без сна, без отдыха, не ведая усталости… пока просто чисто физически у организма хватит сил; плыть в ледяной воде; прыгать через пропасти — короче, действовать без страха и сомнений на чисто автоматическом, рефлекторном уровне.
Как живой механизм. Киборг. Биоробот. Пока хватит завода. Бензина. Батарейки-аккумулятора. Ну, или на чем там этот биоробот работает? Какой там у него источник питания? Не важно! Пока в нем есть хоть капля этого самого бензина, он будет все так же безостановочно, целенаправленно и неутомимо бежать, плыть, прыгать — в общем, действовать! Действовать!! Пытаться выполнить заложенную в нем программу. Выжить!! Надо выжить. Выжить! выжить! выжить! Любой ценой.
И, возможно, спасти жену. «Возможно», поскольку с приоритетами ему пока было не совсем ясно. Что важнее? Выжить самому или спасти жену? Хотя вопрос еще пока так остро и резко не стоял, но Андрей уже чувствовал, что все идет не так. Они заблудились, погода ухудшалась, холод, дождь этот проклятый!.. А если озеро не то? Сколько они еще в лесу без еды продержаться? Искать их никто не будет. Он вспомнил равнодушную реплику одного из местных: «Каждый год тут туристы гибнут. Человек пять-шесть минимум. Если человека нет два дня — в лагерь, скажем, не вернулся — можно считать, что все! Климат здесь суровый. Север».
Расcчитывать, короче, не на кого и не на что. Только на себя! Он почти явственно услышал внутри себя знакомый щелчок. В нем включилась боевая программа.
2.
— Вставай! Вставай-вставай-вставай! Вста-вай! — Андрей настойчиво потряс за плечо опять закрывшую было глаза жену. — Все, встаем!
Он решительно откинул край пленки и встал. Холодно, .. сыро,.. ветер,.. дождь какой-то ледяной хлещет… — ужас! Все кругом насквозь мокрое, скользкое, противное: деревья, мох под ногами — все!
— Вставай быстрее! — прикрикнул он на съежившуюся под пленкой и не решавшуюся вылезать на холод Веру. — Идти надо. В пути согреемся. А то простудишься еще, чего доброго.
Жена помешкала еще немного и неохотно вылезла из-под пленки и поднялась на ноги.
— Ну, погодка!.. — сразу же пожаловалась она, поеживаясь. — И холодно-то как!
— Сейчас согреемся по дороге, — пообещал Андрей и двинулся в ту сторону, где он вчера вечером видел озеро.
Рубашку забыл переодеть! — неожиданно пришло ему в голову, и он сразу же остановился, быстро, не обращая внимание на холод и дождь, разделся до пояса, надел рубашку наизнанку и сразу же оделся опять.
— Ну, пошли! — повернулся он к глядящей на него в немом изумлении жене.
