Секретарша сказала, что Джеггард тотчас же примет Томаса. Она открыла матовую стеклянную дверь и закрыла ее за ним.
Мужчина за письменным столом, работавший над какими-то документами, отложил их в сторону, встал и протянул руку. Он был высок, крепок на вид, короткие седые волосы и лицо, покрытое шрамами.
Они сели, и Джеггард заговорил. Но, не считая редких прямых взглядов на Томаса, говорил он так, будто обращался к кому-то сидящему на несколько футов левее посетителя.
– Мы добились кое-каких результатов в наших поисках, – сказал он, – больше благодаря везению, нежели чему-либо еще. – Он самодовольно улыбнулся невидимой третьей персоне, потом взглянул на Томаса. – Так часто происходит в нашем деле: когда не ищешь по-настоящему, получаешь самые лучшие результаты.
Один из его агентов в Сан-Франциско, занимавшийся делом о судовой страховке, разговаривал с капитаном грузового судна, который только что вернулся из долгого плавания. У этого агента на стене висел плакат, сделанный с фотографии Роуленда Вандерлиндена, которую дал Томас.
Капитан грузового судна сказал агенту Джеггарда, что это лицо ему чем-то знакомо. Агент задал кое-какие вопросы и сделал выводы.
– Я договорился, чтобы капитан приехал сюда, – сказал Джеггард. – Вы должны сами услышать то, что он может рассказать. – Он нажал на кнопку внутренней связи на столе. – Пригласите его, – сказал он.
Дверь кабинета снова открылась, и секретарь провела в комнату мужчину, которого Томас видел в приемной.
Лет шестидесяти, румяный, одет в темно-синий деловой костюм, который казался тесноватым. Котелок мужчина снял, только медленно входя в кабинет. На его веснушчатом черепе волос почти не было.
– Это капитан Джей Джонсон, – сказал Джеггард, не глядя ни на кого.
Джонсон кивнул Томасу и сел. Он долго усаживался на стуле, подтягивал на коленях брюки, клал одну ногу на другую, потом поменял ногу, уложил котелок на письменный стол Джеггарда. Определенно человек очень методичный.
– А теперь, капитан, – сказал Джеггард, – расскажите нам, что вы знаете о мужчине с плаката.
– Значит, так… – Капитан Джонсон вздохнул, собрался с мыслями, сцепил руки и откашлялся. – Я точно узнал это лицо. Хотя когда я познакомился с ним, он был намного старше. Но я знаю, что это он. Я встретился с ним больше года назад. – Он кивнул. – Да, верно, больше года назад.
Капитана определенно не имело смысла торопить. Медленно и подробно он рассказал Джеггарду и Томасу об этой встрече. Его судно, «Медея», выгрузило сельскохозяйственные машины и запчасти в австралийском Сиднее. На обратном пути в Сан-Франциско они зашли на архипелаг Мотамуа, надеясь взять на борт груз копры.
– Так-так, – сказал Джеггард, пытаясь поторопить его.
– Понимаете, это политика компании, – продолжал Джонсон. – Владельцы будут плохого мнения о капитане, который приводит домой судно с пустым трюмом.
– Да-да, – сказал Джеггард.
Но капитана Джонсона было бесполезно подгонять. Он объяснил, что на Ватуа, главном острове архипелага, они не смогли найти копру. Но сотрудники таможни посоветовали поискать на Ману, в нескольких часах пути на север. Поэтому они подняли якорь и пошли туда. К несчастью, когда «Медея» проходила через узкий проход в рифе вокруг Ману, правый винт задел верхнюю часть коралла, и вал погнулся. Судно пришлось поставить на ремонт. Капитан Джонсон посадил корабль на мель в бухте во время прилива, чтобы механик мог чинить вал.
Пока Джонсон в своей медлительной манере рассказывал об этом происшествии, Джеггард в нетерпении барабанил карандашом по столу. Он больше не мог это выносить.
– К сути дела, пожалуйста, – сказал он, глядя прямо на Томаса, хотя обращался к Джонсону.
Капитан улыбнулся. Казалось, он не обиделся – но и не похоже, чтобы начал торопиться. Он вздохнул и немного подумал.
– К сути? – сказал он. – Ну, я думаю, суть в том, что, пока мы сидели на мели в Ману, я остановился в отеле «Экватор».
Он рассказал, что, хотя место и называется «отелем» – и это единственная гостиница на острове, – на самом деле это несколько хижин вдоль лагуны, крытых пальмовыми листьями. Команде было нечего делать, пока корабль стоял на мели, матросы получили увольнение на берег. Никто не жил в гостинице, все где-то болтались, пили и гуляли с женщинами. Капитан был этому рад: стены в гостинице из бамбука, и было бы прекрасно слышно, что происходит в соседних хижинах. По крайней мере, он отдохнет.
Капитан улыбнулся Томасу:
– В отеле был единственный в Ману ресторан.
Как на островах было принято, блюда в меню отеля состояли в основном из консервированного мяса. И при этом косяки рыбы спокойно плавали в лагуне.
– Я вынужден был приплачивать повару, чтобы уговорить его поймать свежую рыбу мне на обед.
Он сказал это Джеггарду, но тот сразу отвел взгляд, поэтому он повернулся к Томасу:
– Островитяне, у которых есть хоть какие-то деньги, теперь предпочитают в основном консервы с солониной, а не свежую натуральную пищу, которую ели раньше. Миссионеры говорят им, что их пища нецивилизованная..
Джеггард беспокойно ерзал на стуле.
– Прошу вас, капитан, – сказал он настойчиво, – мистер Вандерлинден и я – очень занятые люди.
Капитан терпеливо вздохнул, снял ногу с ноги и снова положил ногу на ногу, аккуратно расправив слишком тесные штанины.
– Через неделю, – сказал он, – механик выпрямил вал и сказал, что мы сможем отчалить на следующий день в прилив. То есть я должен был провести в отеле еще одну ночь. Вот тогда я и встретил мужчину с вашего плаката.
На закате капитан, как обычно, пошел в маленькую хижину с приподнятым полом, которая исполняла роль ресторана. На этот раз там был еще один гость – пожилой белый человек. Они беседовали и пили джин-слинг, пока им готовили рыбу.
Пожилой человек был довольно разговорчив. Он сказал, что живет в Ману уже много лет и спускается с гор только три или четыре раза в год, когда приходит почтовый пароход и привозит вышедшие за это время номера «Пасифик Тайме». Тогда он останавливается в отеле «Экватор» на одну неделю. Раскладывает газеты в хронологическом порядке, читает их с начала до конца. И у него возникает ощущение, что он живет в другом измерении, где время течет не так, как во всем мире. Ему часто хотелось заглянуть вперед и узнать, как же развивался какой-нибудь надвигающийся кризис. Но он ни разу не поддался этому искушению – даже когда новости кричали об угрозе мировой войны.
Почему он сейчас приехал в гостиницу? До него дошли слухи, что в лагуну зашел корабль, и он решил, что это почтовое судно, которое прибыло немного раньше. Он спустился и, конечно, обнаружил, что это «Медея». Но не очень расстроился из-за ошибки. Ему всегда нравилось встречаться с путешественниками. Сам он родился в Канаде и спрашивал, не бывал ли там капитан. Джонсон ответил, что нет, не бывал.
Они поужинали, вышли на веранду и стали любоваться лагуной. Они просидели там несколько часов, выпив две бутылки пальмового вина, отгоняя москитов и летучих мышей и разговаривая о ситуации в мире. Капитан Джонсон не из тех людей, которые суют нос в чужую личную жизнь, поэтому все, что он узнал о незнакомце, – что он живет в горах и изучает обычаи туземных племен.
Примерно в два часа ночи они попрощались и разошлись по своим хижинам.
На следующий день капитан встал только к обеду. Хозяин «Экватора» сказал ему, что его вчерашний собеседник расплатился и уехал сразу после восхода солнца.
– Вот примерно и все, – сказал капитан Джонсон. – Это было больше года назад. Незачем было запоминать подробности.
Тут Джеггард нахмурился.
– Думаю, мы смело можем сказать, что подробностей в вашем рассказе было более чем достаточно, – сказал он стенке. – А как его звали, вы помните? Он назвал себя?
– Это было так давно, – сказал капитан. – Я слышал его имя всего один раз. Может, это правда был Роуленд Какой-то-там. Ну, имя, которое написано на плакате.
– Как выдумаете, сколько ему было лет? – спросил Джеггард.
– Там климат очень старит людей, поэтому трудно определить возраст наверняка, – сказал капитан Джонсон. – Скорее всего, ему было уже за семьдесят. – Он взял плакат со стола Джеггарда и снова посмотрел на него. – Это он, точно!
Джеггард был доволен. Он встал, чтобы показать, что Джонсон больше не нужен, но Джонсон остался сидеть. Тогда Джеггард нажал кнопку звонка на столе.
– Моя жена проводит вас, – сказал он, глядя на стену рядом с Джонсоном.
Секретарша вошла, покачивая зобом. Значит, она его жена, подумал Томас. Возможно, при своей манере смотреть мимо людей Джеггард вообще не замечал этого ее недостатка.
Капитан медленно встал, разгладил тесные брюки и взял котелок.
– Надеюсь, я чем-то помог вам, – сказал он Томасу. Потом медленно пошел к выходу, как будто удерживая равновесие на раскачивающейся палубе.
