– Чё? – нагло засмеялся он, отхлёбывая из горла.
– Нажрался – веди себя прилично! – разозлилась Маруся, ощущая, как в лицо ударил едкий запах перегара.
– Хочешь поиграть с огнём? – выдавил из себя Алекс, приближаясь к ней.
– Ну, допустим… – дерзила она в ответ.
– Тебе было мало сгоревших крыльев? – допытывался Дарлинг, прижимая её к стене.
– Чего тебе надо? – отбивалась от него она, понимая, что уже не избежать крупной ссоры.
– Что у вас происходит? – орут в телефон соседи сверху.
Им надоело слушать чужую ругань в столь поздний час.
– Это наш Алексейка с жиру бесится… Побесится – и спать пойдёт, – съязвила Маруся.
Но однажды смиренье человека с резиновым терпеньем пришло к концу. Он хочет слышать ответ. Здесь и сейчас! И вдруг он схватил девушку за руки и сдавил со всей силы её сломанные пальцы… Ощутив, как тело пронзила резкая боль, будто в каждый сустав ударила маленькая разъярённая молния, Маруся пошатнулась. А он засмеялся, не скрывая блеска в глазах:
– Детка, ты забываешь одну вещь. Бог ревнив, безжалостен, коварен и терпеть не может конкурентов.
– Ты в своём уме? – задрожала она, чувствуя, как тело парализует страх.
– Скажи, кто обладал тобой?
– Никто, кроме тебя… – хитрила она, не глядя ему в глаза…
– Говори правду или пожалеешь! – требовал Алекс.
– Ну, разве можно променять твою страсть на что-то ещё? – льстила ему она. Пыталась разжалобить. Давила на слабости. Но это не помогало.
– Врёшь! – безумствовал доведённый до предела человек. Ревность всё больше выпускала его чувства из-под контроля.
Маруся пыталась его успокоить:
– Хватит злиться, милый, – прошептала она, уступая властным рукам, которые были способны её сломать.
Алекс ненадолго опомнился и спросил с надеждой в глазах:
– Тогда скажи, ты меня любишь?
– Люблю? Ненавижу? – мечется сердце.
– А разве ты не знаешь, Дарлинг? – послышался вымученный стон. Потому что на этот вопрос уже нет ответа…
– Так любишь или нет? – выходил из себя человек с манящим запахом Зверя, почуяв измену.
Ведь с ней рядом был уже не тот несчастный эльф на побегушках у собственной мечты. А кто-то совсем другой. Маруся ужаснулась, увидев своего парня таким. Он стал абсолютно неуправляемым, как рассерженный демон. В его безумных глазах плясали языки адского огня. Девушку особенно поразил этот сумасшедший взгляд. Алекс смотрел на неё так, будто знал наперёд все тайные страсти, которые прятались в закоулках её души. И жаждал за это расплаты.
– Пожалуйста, не надо… Прошу тебя… Пожалуйста!.. – взмолилась она.
Нервы под кожей начинали нестерпимо звенеть. Такого не было с ним никогда. Ведь всё это время он был с ней таким нежным и добрым.
– Встань на колени! – властно скомандовал Дарлинг.
– Прошу тебя, перестань! – взмолилась она, не готовая на это унижение.
– Я приказываю тебе! – он повысил голос, а на его вспотевших висках вздулись жилы.
– Что ты хочешь сделать? – заметалась Маруся, увидев, как в темноте блеснул остро заточенный нож.
– Никто не любит плохих девочек больше одного раза.
Он провёл лезвием по её горлу. Смертельно-заточенная сталь поцеловала нежную плоть. По венам пробежал мороз. Сердце задрожало, как в припадке. Из-под кожи блеснула алая струйка.
Наконец, пленница завибрировала всем телом, опускаясь на колени.
– Помнишь, ты говорил, что моя боль – это твои страдания. Разве не так? – с надеждой спросила она, пытаясь усмирить его гнев.
Алекс довольно засмеялся. Отбросил опасную игрушку и прижал девушку к себе. Но улыбка судьбы длилась недолго.
– Ну, уж нет! – оскалился раненный в сердце зверь. – Сегодня придётся поплакать ТЕБЕ!
А в подтверждение своих слов он выпил её дыханье. Сорвал с неё одежду. Потащил девушку в темноту. Разорвал зубами бельё. Следы от Его жестоких лап проступали, будто ожоги на её беззащитном теле… Кожа обугливалась под его раскалённым языком. Только эти поцелуи были, увы, не похожи на вкус блаженства…
– Мне же больно… Прекрати… – умоляла Маруся.
Алекс врезал ей пощёчину:
– Замолчи, шлюха!
– Тебе нравится надо мной издеваться? – измученно выдохнула унесённая холодным солнцем, постепенно сдаваясь его непреклонной власти.
И отвечал человек с запахом Зверя, сжигая её своим огнём:
– Не бойся своих желаний. Бойся моих. Я буду трахать тебя, пока ты не потеряешь сознанье.
Он смачно ударил её, как дешёвую блядь. Заткнул ей рот. Вошёл в неё и начал неистово двигаться, раздирая нежное до крови… Она изгибалась под ним. Проглатывала раскалённую тьму. Умоляла о пощаде.
– Пожалуйста, хватит! – вздрагивала она, впиваясь ногтями в пол.
– А он тебя так ласкал? – допытывался Алекс, доводя её до хриплого крика.
Она срывала голос до глухих стонов, пытаясь утолить его ненасытную жажду. Но это заводило его ещё больше. Милость? Справедливость? Сожаленье? Этот Зверь не знает, что такое остановиться, пока не будет утолён великий Голод, играя с которым не бывает иных победителей, кроме Него… Он выдирал неистовые чувства из глубины её растерзанной души. И эта реальность без правил ранила всё живое гораздо сильнее, чем игры для взрослых под названием БДСМ. Это было долгое, мучительное, циничное изнасилование… Сквозь обрывки мыслей и объятья боли Маруся слышала какой-то пьяный бред, смешанный с проклятиями и пошлостями, но ничего не могла ответить.
Она лежала на изнанке растерзанного неба.
– Зачем ты сделал это со мной? – еле слышно прошептала она, не в силах воскреснуть из слёз и остывшего пепла…
Наконец-то получив своё, Алекс спокойно курил на кухне, будто ничего не произошло.
А потом посмотрел в её измученные глаза и сказал:
– Ты такая красивая, когда страдаешь.
Мерзкая тварь с никнеймом Ненавижу торжествует свою победу. Засоряет спамом надежды. А мы всё ищем спасения онлайн…
– Где же ты, фея с никнеймом Лю Блю? Неужели ты про нас совсем забыла? – плачут несчастные люди.
– Все женщины – шлюхи. Все мужчины – насильники, – усмехнулся некто с никнеймом БОГ.
– Не правда, – сорвался с губ шёпот в никуда. – Не все! Я раньше думала, что он другой… – рыдала унесённая холодным солнцем.
Но, наконец, настал тот день, когда эльф на побегушках у собственной мечты показал свою истинную сущность. Он был совсем не тем, каким казался. Он не носил на голове терновый венец. Порой казалось, что он сотворяет миры из боли и слёз. Он был отравой в её венах. Он поджигал её чувства. Ведь, в сущности, ему было плевать на её любовь. Она искала в нём принца. А он плевал на её принципы. Ему просто было приятно видеть, как она мучается из-за него. Вот и всё. И это было его главной целью.
– Что опять между вами случилось? – ужаснулась подруга, заметив кровоподтёки на лице Маруси.
Девушка призналась:
– Этот глупый мальчик желает быть Богом. Но это так трудно и грустно, и так одиноко. Он мне говорил это пьяный, глядя в глаза. Потом он поверил в то, что ему под силу всё, и сломал меня.
– И что?
– Теперь его имя навеки выжжено в моём изнасилованном сердце…
Птицы забыли дорогу на юг. Собиратели чужих душ кричат в небе, предсказывая то, что неизбежно. Сломанные цветы несчастной любви растут на изнанке мечты. Тому, кто безумен, не нужны религии и боги. Мы готовы молиться на тех, кто заставит нас поверить в то, что невыносимая боль в сердце – это подарок. Но, боже, как мы глупы!
Наша жизнь похожа на какую-то адскую математику, где нет слагаемых счастья. Больно? Нет. Смертельно-больно? Да! Вот такие сюси-пуси хуем в рот. Дверь в клетку со Зверем закрыта снаружи… А ты всё бьёшься над поиском ответа между Кровью и Слёзами. Между Светом и Тьмой. Между ЛЮБЛЮ и НЕНАВИЖУ…
Глава 10
Реализм в буфере обмена
– Чайку?
– Спасибо, позже…
– Кофейку?
– Что-то не хочется…
– Коньячку?
– Да сколько можно? Как бы совсем не спиться!
– Косячку?
– А что, есть?
– Для тебя всё, что угодно. Но лучше сразу скажи, что у тебя стряслось на этот раз?
– Стою на пороге новой жизни. Осталось только дверь открыть. Вот думаю: с ноги или культурно?
– А ну-ка поподробней! – оживилась подруга, забивая косяк.
– Я наконец-то решила расстаться с Алексом, – заявила Маруся.
