Во многих произведениях Нагиба Махфуза 60-х годов можно обнаружить некий второй план, символический подтекст. Так, рассказ «Пьяный поет» как будто посвящен той же теме — одиночеству человека в обществе. Ахмед Энабу — полунищий возчик — вдруг становится героем дня (точнее, ночи). Из-за него на ноги поставлен отряд полицейских, приехали пожарные машины, сбежались жители всего квартала. Те, кто еще вчера почти не замечал его, сейчас предельно вежливы и заботливы. Несмотря на хмель в голове, возчик понимает, что эта вежливость — пустое лицемерие, и тот же хозяин лавки, пекущийся на словах о его бессмертной душе, думает лишь о своих возможных убытках. Однако арабские критики не ограничиваются таким пониманием содержания и толкуют его как аллегорию, где герой воплощает собой голодных и неимущих, желающих удовлетворения своих потребностей и готовых сжечь все вокруг, окажись у них в руках огонь.
Сам автор, никогда не пишущий ни предисловий, ни послесловий к своим сборникам рассказов, крайне редко и неохотно комментирует их. И в самой ткани произведений авторские оценки почти незаметны. Махфуз придерживается мнения, что писатель не должен обнаруживать свое отношение к изображаемому, не должен подсказывать что-либо читателям. Им самим надлежит определить свои симпатии или антипатии к героям и сделать выводы из прочитанного.
Рассказы сборника «Под навесом» (1969) уже полностью облечены в аллегорическую, символическую форму. Написанные под впечатлением от военного поражения 1967 года на Синае, они, однако, не обращены непосредственно к событиям войны, далеки от описания боевых действий, подвигов солдат и офицеров египетской армии. Под пером Махфуза возникают загадочные, труднообъяснимые картины жестокости и насилия, развертывающиеся на городской площади перед глазами группы людей, которые прячутся от дождя на автобусной остановке («Под навесом»). Но все эти условия, гротескные ситуации продиктованы стремлением автора выразить свое осуждение пассивности и равнодушия, парализующих египетское общество. Именно в них он видит главную причину поражений страны в самые решительные моменты ее истории.
Критически осмысливая окружающую действительность, вскрывая и осуждая в ней различные отрицательные явления, писатель в следующих сборниках обращается то к философской притче, то к переработке народных преданий и сказок, то смешивает их вместе.
Наряду с созданием произведений, в которых, как писал Н. Махфуз в одной из своих теоретических статей, «среда… напоминала условную современную декорацию, а персонажи стали ближе всего к символу…», в 1973 году он публикует сборник «Преступление», дав начало серии рассказов детективного характера. В этих произведениях, смело нарушая все законы жанра, вопреки «правилам» не раскрывая очередной криминальной истории, Н. Махфуз заставляет читателя острее ощутить бессилие человека перед слепой и бездушной полицейской машиной и — шире — перед государственным аппаратом. Таков рассказ «Расследование». Его герой, безуспешно пытаясь найти настоящего виновника преступления, становится второй жертвой случившегося.
В сборниках «Сказки нашего квартала» (1975) и «С добрым утром» (1987) писатель вновь возвращается к простоте и прозрачности образов и стиля. Первый из них объединяет даже не новеллы, а короткие зарисовки в форме отрывочных воспоминаний рассказчика о людях, с которыми он либо встречался на своем веку, либо слышал о них от своих соседей или родственников. Из этих отрывочных зарисовок складывается картина жизни медины — старого городского квартала, существующего в любом арабском городе. Бытие здесь подчинено диктату отживших обычаев и привычек, косных традиций и предрассудков.
Иначе построен рассказ «Да осчастливит Аллах вечер твой», представляющий собой еще одну вариацию частых в арабской литературе воспоминаний о прожитой жизни. Его герой, вышедший в отставку чиновник. служивший «при одном короле и четырех президентах», перебирает в памяти события прошлого и мучительно ищет свое место в изменившемся, ставшем чуждым и враждебным ему мире. Своей неторопливой манерой изложения рассказ похож на ранние романы и повести Махфуза 40-х годов, и только некоторая усложненность композиции — постоянная перебивка во времени — говорит, что он написан почти на полстолетия позднее.
Глубоко социальные в идейном плане, обладающие высокими художественными достоинствами, произведения Махфуза отличаются еще и честностью, с какой их автор поднимает болезненные для него вопросы современности. «Единственная цель искусства — правдивость», — не раз заявлял писатель. Этому принципу он остается верным и сегодня.
В свои восемьдесят лет, несмотря на болезнь, Нагиб Махфуз полон творческих сил и необыкновенной работоспособности. Посетившая его журналистка так описывает распорядок дня и рабочую обстановку писателя: Махфуз живет строго по расписанию, составленному им самим. В 7 часов 45 минут утра он уже у себя в кабинете и не выходит оттуда до часа дня, что бы ни случилось. На его письменном столе царит идеальный порядок. Писатель любит, чтобы вещи лежали точно на своих местах. Кофе, завтрак, обед — всегда в одно время. Курит не более четырех сигарет в день, посещает постоянно одно и то же кафе…
Помимо переизданий своих прежних произведений Нагиб Махфуз не прекращает работы над новыми, ежегодно публикуя один или два романа или сборник рассказов. Последние произведения писателя: роман «Каштамар» (1988), сборник рассказов «Обманчивый рассвет» (1989) и другие — свидетельствуют о том, что их автор, не порывая связей с реализмом, продолжает поиски все новых и новых форм и средств выразительности.
К. ЮнусовИз сборника «Шепот безумия» (1938)
Цена счастья
Пер. К. Юнусова
Слуга провел Аниса в комнату. Там его маленький ученик Тото, как всегда, должен был уже ждать прихода своего преподавателя. В комнате, однако, никого не было. Анис сел в кресло и стал рассматривать картинки, висевшие на стенах. Вот уже десять дней он приходит сюда, и Тото впервые опаздывает на урок. Учитель собрался было позвать слугу, но услышал за дверью легкие шаги. Мальчик вошел, держа под мышкой книги и тетрадь. Анис строго, с упреком посмотрел на него и вдруг заметил, что в покрасневших глазах ученика стоят слезы, а подбородок его дрожит от волнения.
— Что с тобой? — участливо спросил он.
Этот вопрос будто прорвал плотину сдерживаемых чувств. Слезы хлынули по щекам Тото.
— Тиза… ударила меня! — проговорил он сквозь всхлипывания. — Поссорилась с папой. Они все еще бранятся.
Эти слова сразу объяснили Анису многое, и не было нужды в дальнейших расспросах. Но мальчик уже сам стал рассказывать учителю свою грустную короткую историю. Его мать умерла во время родов восемь лет назад. Он был ее последним ребенком. И отец через год или два женился на Тизе. Четыре сестры Тото вышли замуж, и он остался целиком на попечении мачехи. Тиза и отец ссорятся по всякому поводу, и кажется, конца этому не будет. Мальчик клялся, что отец тут ни при чем. Он никогда первым не начинает, а если ему приходится отвечать, то старается поскорее прекратить все споры, покоряясь судьбе. А Тиза — та никогда не устает кричать и браниться.
Учитель выслушал ученика без видимого интереса, скупо выразил ему сочувствие и, взяв тетрадь, начал урок. Больше они к этому разговору не возвращались ни в тот день, ни в последующие.
Но однажды во время занятий дверь отворилась, и к ним, не извинившись, вошла молодая красивая женщина. Учитель отложил книгу и вежливо встал, бросив на посетительницу смущенный взгляд. Его поразили даже не ее молодость и красота, а раскованность, свобода поведения и, особенно — отсутствие всякой стеснительности, которое, как он считал, уже выходило за рамки приличий. На ней был легкий, из тонкого шелка пеньюар до колен, оставлявший открытыми локти и верх груди. Анис пришел в полное замешательство, уверенный, что женщине не подобает появляться в таком виде перед чужим мужчиной. Он решил, что это одна из замужних сестер его ученика. Предположение, казалось, подтвердилось, когда он увидел, как она ласково потрепала Тото по подбородку.
— Садитесь, пожалуйста, — сказала она учителю и сама села напротив. — Вы довольны успехами мальчика?
— Он старательный, — ответил Анис. — За последние две недели значительно продвинулся в грамматике и чтении. Ему недостает только настойчивости в заучивании незнакомых слов.
Она мило улыбнулась и попросила продолжать урок. Молодой учитель понял, что она хочет присутствовать на занятиях, и, не видя способа избежать этого, запинаясь от досады, стал объяснять Тото очередное задание. Посмотрев украдкой на гостью, он встретился глазами с ее внимательным взглядом. Ему пришло в голову, что она следит за его речью, и он сосредоточился, стараясь строить правильные и красивые фразы. Но взгляд его снова упал на глубокий вырез пеньюара. Анис еще больше смутился и в панике отвел глаза.
