Ознакомительная версия.
Конечно, девушка не признавалась одноклассницам, что запросто гуляет по снам, да и кто бы ей поверил?! Она приносила в школу полностью изрисованный альбом и говорила, что всю ночь придумывала эти дурацкие прически, а поэтому не выспалась. Подруги, одноклассницы и вообще все ученицы от мала до велика Алису очень жалели, но идей причесок на всех не хватало. И они просили Панову придумать еще и еще. Девчонки караулили Алису уже на подходе к школе, но девушка доставала альбом, только придя в класс. Надо ли говорить, что эскизы разлетались по рукам моментально и через некоторое время стали внутришкольной валютой?..
— Ну что, Маркиза, — говорила Алиса своей кошке, умеющей держаться с таким достоинством, что высокий титул, казалось, подходил ей по праву, — придется нам опять потрудиться.
Маркиза, прекрасно понимающая хозяйку, укоризненно мяукала, намекая на то, что можно провести время и получше — например, отправиться в ту область снов, где находится мышиное царство, и порезвиться там вволю. Но увы, иногда люди ведут себя поразительно глупо, и даже любимая хозяйка — не исключение.
И Алиса погружалась в очередной сон…
— Я суперзвезда и всегда творю по вдохновению, — рассказывал ей один очень известный стилист, сидя в своей роскошной гостиной, сверкающей позолотой (в этом сне он принимал Алису за журналистку и думал, что дает очередное интервью, к которому привык в реальности). — Не нужно бояться быть необычным, ярким…
Великий поправил наманикюренными пальчиками уложенную лаком прическу, и Алиса отметила, что даже во сне он тщательно накрашен, налачен и надушен.
— Хотя… — стилист доверительно наклонился к девушке, — это не для интервью… Так устаешь от этих понтов, честное слово. Иногда такое приходится придумывать, что волосы без всякого лака дыбом встают! Соорудишь нечто непотребное, но вроде как оригинальное, а все принимаются ахать. «Божественно! Мастерски!», а сам-то точно знаешь, что сделал фигню. Даже обидно бывает, честное слово. Когда достигаешь некого уровня, будут восхищаться всем, что бы ты ни сделал, а если ты начинающий, ровно за то же тебя оплюют и опозорят. Вот ведь парадокс, а?.. Кстати, а знаешь, вот у тебя прическа неплохая, тебе идет. Но, может, просто распустить волосы? Чтобы лежали они свободно и мягко, без всякого лака?.. Только не говори никому, что я тебе такое посоветовал! — спохватился он.
— Не скажу, — пообещала Алиса. Но, честно сказать, не слишком поверила совету самого великого стилиста. Ей очень нравилась собственная «фирменная» прическа — волосы, закрученные по обеим сторонам головы в ушки или рожки, но на новогодний Бал хотелось чего-то другого, чего-то особенного, а если оставить волосы распущенными — будет слишком просто.
— До свидания, и успехов, — Алиса встала и, открыв дверь прямо посреди оформленной бело-золотым орнаментом стены, вышла из сна, чтобы возобновить свои поиски.
В конце концов Алиса выбрала для себя настолько замысловатую конструкцию прически, что ей заранее было жалко того стилиста, который возьмется за реализацию ее идеи.
* * *
О значимости новогоднего Бала свидетельствовало и то, что не только девчонки, но и парни готовились к нему совершенно серьезно. Разумеется, молодым людям было несколько проще. Костюм покупался с «дальним прицелом», на балу «обкатывался» и шел вместе с хозяином во взрослую жизнь. Казалось бы, ну как можно выпендриться на балу молодому человеку? А и тут нашли выход! Вот уже несколько поколений выпускников соревновались… шейными платками! Галстуки, или «селедки на груди офисного планктона», как презрительно называли их ребята, были выброшены на помойку истории. Шейный платок решал всё!
Олег Волков тоже готовился к Балу. После долгих раздумий и консультаций с интернетом (а интернету можно было доверять, потому что Олегу никогда не попадалась устаревшая или сомнительная информация. Его эксклюзивной особенностью было то, что Волков мог найти во всемирной паутине все, что угодно, даже если нужные сведения хранились на самом отдаленном, давным-давно забытом Гуглом и Яндексом ресурсе) он остановился на черном долгополом сюртуке, сорочке с высоким воротом и черном же шейном платке, завязанном по-пушкински так, чтобы концы платка создавали спереди своего рода «бабочку». Композицию венчала булавка с крупным «алмазом», воткнутая в середину узла.
Этот, с позволения сказать, «алмаз» Олегу подарил отец, выточив из какого-то очень специального стекла в своей лаборатории. Теперь осталось только вставить его в оправу и прикрепить к золотой булавке. Эту операцию сделали в ювелирной мастерской в одном из Сретенских переулков, недалеко от той гостиницы, где Олег когда-то встретился с Сержем Граббе. И деньги на свое украшение Олег использовал те, которые заработал, консультируя французского друга…
Завершала образ героя романтического века отцовская трость с серебряным набалдашником в виде головы грифона. Представ в таком виде перед семейным советом, Олег был одобрен всеми членами семьи, включая пса Чуда, который, кстати, уже почти совсем поправился.
Здесь надо сделать отступление. Щенок непонятной, но, судя по габаритам, весьма впечатляющей породы (отец прозвал Чуда помесью дракона с носорогом) пострадал при одной опасной ситуации, приняв на себя пули, предназначенные его хозяину. Ранение оказалось таким серьезным, что жизнь щенка была под угрозой. Но отец Олега сделал сложнейшую операцию и помог собаке выкарабкаться с того света. Когда состояние Чуда стало стабильным, ему сделали искусственное сердце взамен пострадавшего, заменили часть легкого и несколько раздробленных пулями костей. Теперь Чуд поправлялся, ел за троих, и заживало на нем все, как на собаке. Правда, вид его стал еще более странный.
— Видел я всякое, но собаку-киборга — впервые, — заметил как-то сосед Олега, встретив их с Чудом на прогулке.
А Чуд (чье имя, кстати, одновременно обозначало и Чудо, и Чудовище) посмотрел на него совершенно осмысленно и негромко, но многозначительно рыкнул, обнажив весьма подросшие за последнее время клыки.
С тех пор сосед подобных легкомысленных изречений себе не позволял.
— Олег, — в комнату заглянула мама и замерла на пороге. — Какой же ты взрослый! И до чего похож на отца в ту пору когда мы с Алешей встретились! Знаешь, — она подошла и обняла сына, — я очень боюсь за тебя! Ты слишком часто ввязываешься во всякие истории…
— Мама! — сын бережно отвел ее руки. — Я тебе уже объяснял, что не специально. Оно само собой получается. Ну ты прошла бы мимо того, кто нуждается в помощи, кому ты могла бы помочь?
— Ты весь в отца, — она тихо вздохнула. — Но пообещай хотя бы, что будешь осмотрительным, что не станешь рисковать слишком сильно!
Чуд, как всегда, крутившийся поблизости от хозяина, тихо, но выразительно тявкнул.
— Видишь, у меня есть охранник! — кивнул в сторону собаки Олег. — Он уж точно не даст меня в обиду!
Мама снова вздохнула и вышла из комнаты.
* * *
И вот наконец настало двадцать первое декабря, долгожданный день бала! Немного рано для новогоднего торжества, ведь впереди еще целая учебная неделя, с другой стороны, эта дата была выбрана на родительском собрании, ведь многие приплюсовывали предновогоднюю неделю к государственным каникулам и получали таким образом длинный отпуск, провести который лучше всего было за границей. Старшеклассники шептались о том, что сама директриса лелеет в точности такие же планы, но никто, конечно, не имел претензий: чем раньше состоится долгожданный праздник — тем лучше. Алиса была к нему полностью готова. Изысканное платье — не черное, а темно-синее, совершенно простое, в пол, — на тонких золотых бретельках и отделанное золотой же тесьмой казалось образцом элегантности. К нему полагались такие же изящные украшения: маленький кулончик в виде резного ключика на тонюсенькой золотой цепочке, ложащийся как раз в ложбинку на шее; тоненький браслет с тремя подвесками — туфелькой (легкий намек на сказочность), ключиком и изогнутой серпом луной (намек на тайну, мистическую власть ночи); узенькое колечко с голубым льдистым камнем. Зато прическа, сооруженная неимоверными усилиями двух стилистов, успевших во время работы над Алисиной головой трижды поссориться и помириться, стоила вложенных усилий и денег. Золотистые прядки волос переплетались между собой причудливой сеткой. То здесь, то там сверкали бусинки — золотые, черные и синие. Когда девушка проходила мимо зеркала, она невольно задерживала дыхание, глядя на свое отражение. Там, в стеклянной глубине, была не она, а сказочная принцесса. Алиса осторожно протягивала руку, и ее пальцы соединялись с пальцами незнакомки. «И все же это не я», — думала девушка. Красавица из зеркала казалась нереальной — такой легкой, что наверняка могла танцевать на лепестках лотоса и взлетать до самых звезд, чтобы украсить самыми яркими из них свою прическу, она смеялась переливчатым хрустальным смехом и не знала, что такое проблемы.
Ознакомительная версия.
