— В Босуорте?
— Ага. С вами, сэр.
Господи, да. Мы были в Босуорте, на экскурсии. Ох как же я старался забыть эту историю. Тогда Мэтт украл дюжину жевательных резинок из сувенирного магазинчика, а Нил Коллинс отлил в урну. На этот раз, надеюсь, все будет несколько иначе. Мы едем отдыхать. И мы едем в Уитби, хотя мне не слишком хочется туда.
— Дело в том, что сегодня не самый подходящий день. Я получил и-мейл…
— Ты же не включал комп.
— Я получил его раньше.
— Раньше ты спал.
— Послушай, — вздохнул я. — Нам обязательно ехать в Уитби? Почему не в Элтон-тауэрс? Или не… в Снерсбрук? Ведь в Снерсбруке есть большой холм.
— Большой холм! — эхом откликнулся Дэв. — Хочешь посмотреть на большой холм, Мэтт?
Мэтт пожал плечами.
Я уставился на Дэва. Не могу же я сказать все, что думаю об этой затее с Уитби. Не при Мэтте, во всяком случае. Я не могу пускаться в объяснения. Кроме того, через пятнадцать минут об этом будут знать все мои бывшие ученики и их знакомые. Я попытался зайти с другой стороны, используя оригинальный подход.
— Но… Уитби далеко.
Он пожал плечами и кивнул. Все это выглядело довольно странно.
Дэв завел мотор и решительно смял пакет из-под сандвича.
— Правильно! — подтвердил он. — Целых пять часов. Посмотрим, на что способна эта малышка.
Меня обуревали сомнения. Я не обязан никуда ехать. Я ведь еще могу вернуться в дом, дождаться программы Филиппа Шофилда, а потом, возможно, купить кебаб у Оза или заскочить в «Берлогу».
Пока я обдумывал эту возможность, мы выехали на Каледониан-роуд и понеслись со скоростью добрых четырех миль в час.
«Как бы ворон ни чистил перья, белым ему не стать».
Пословица племени шона, Зимбабве
Я люблю Интернет почти также сильно, как Лондон. Не уверена, что Лондон отвечает мне взаимностью, но мы развиваем наши отношения. Мой блог читают шесть человек, и это несмотря на то что пока я внесла всего три записи, и те — сплошное нытье, особенно тот полный жалости к себе пост, где я обещаю впредь слушать своих друзей, чего я, разумеется, не собираюсь делать просто потому, что я не такая. Кроме того, мне не стоит писать на пьяную голову, если вы понимаете, о чем я. Простите меня за это, люди.
Наверное, мне надо поприветствовать вас здесь, что бы это «здесь» собой ни представляло и какими бы путями вы сюда ни пришли.
Привет, Мартин из Малайзии.
Привет, капитан Стинкджет. [4]
Привет, Морин.
Привет, ФрррррррБиип.
Привет, БомжИзЛутона.
И привет, шестой читатель, кто бы ты ни был, который так и остался анонимным.
Как, впрочем, и я, если только капитан Стинкджет не предложит мне имя, не менее звучное, чем его.
Вам, наверное, хотелось бы знать, о чем была прошлая запись. Я отбила ее в очень неудачный день. Я тогда потеряла любовь, и, наверное, это моя основная потеря, потому что я не встречала поэтов, пишущих прекрасные стихи о потере одноразового фотоаппарата. Ни на одной картине, что мне случалось видеть, не фигурирует ярко-желтая камера фирмы «Кодак», и я не слышала, чтобы подобные события вдохновляли сочинителей опер. Хотя, должна сказать, я не так уж разбираюсь в искусстве. Недавно я зашла на выставку, но картины там напоминали те, что рисуют слоны. Подобные сюжеты нередко показывают в новостях, так что я предпочла сходить в кафе «Рома».
Звучит странно, но я и вправду не знаю, какая потеря тяжелее — отношений или камеры. Понимаете, с потерей отношений можно смириться. Да, это больно, и поначалу это так больно, что как будто весь воздух выходит из легких, а сердце сжимается каждый раз, когда ты думаешь о том, что все кончено. Мне помогают пережить это свидетельства того, что все это было, какие-то вещи, оставшиеся у меня.
В данном случае функцию этих доказательств выполняли фотографии в камере, лежавшей в моей сумке, когда я поехала в «Фицровию». Я не знала, напечатаю их или нет, но мне надо было вернуться в то кафе и сотый раз пройти мимо того желтого магазинчика фототоваров, чтобы решиться.
Если у меня хватит сил, я напечатаю их.
Если у меня хватит сил, я удержусь.
Не важно. Теперь у меня нет такой возможности, и мне кажется, что у меня отняли шанс двигаться дальше. Отняли шанс еще раз вспомнить все эти моменты, рассказать самой себе всю эту историю заново и решить, как жить дальше. Как-то так.
Думаю, здесь тысячи таких же блогов, как мой, так что извините. В мире так много девочек и мальчиков, считающих, что их истории заслуживают внимания. Я рассказала бы все друзьям, но они все остались дома, да я и не уверена, что хочу, чтобы они знали. Так что я одна, в Лондоне, грущу и пытаюсь воплотить мечту в жизнь.
Сейчас, думаю, я попрощаюсь, потому что начинается «Я приглашаю тебя на обед», и мне хочется посмотреть этот фильм больше, чем сидеть здесь. Так что желаю вам всем хорошо провести вечер.
PS.: Есть расхожая фраза, часто повторяемая в сериалах или в барах, если удается подслушать чужой разговор. Один собеседник смотрит на другого с серьезным видом и говорит: «Все меняется. Люди меняются».
Они подчеркивают слово «люди», так чтобы было ясно, что речь идет не обо «всем», а потом делают небольшую паузу, чтобы подчеркнуть значимость сказанного.
Все меняется, разумеется. Но мой опыт говорит, что иногда это «все» меняется потому, что люди не могут измениться.
Глава 8, или
Побег на машине
— Мэтт, — начал Дэв, выключая радио, — так, чтобы ты знал. Бывшая девушка Джейсона беременна и выходит замуж.
Молчание.
Я наградил Дэва убийственным взглядом.
— Поздравляю, — поспешил отреагировать Мэтт. — То есть… не знаю.
Мы миновали Барнет и поехали по автостраде А1. Но вам это совершенно неинтересно.
— Кроме того, моя девушка только что ушла к парню, катающемуся на «воксхолл-виве».
Очень неудобная ситуация.
— Поэтому мы и решились на эту поездку. Мы хотим защитить честь всех мужчин.
— Ничего мы не защитим, — возразил я. — Не думаю, что многие женщины подозревают об этой поездке.
— Подсознательно подозревают, — уточнил Дэв, — подсознательно они реагируют на нее весьма отрицательно. Ты с нами, Мэтт? Тебе есть что сказать женщинам?
— Так что хорошего в Уитби? — поинтересовался Мэтт, глядя в окно. — Хорошие клубы или что?
Я напрягся.
«Нет, Дэв. Не делай этого».
— Джейсон захотел туда съездить. Правда, Джейсон?
— Мм, — промычал я, глядя в сторону, — Уитби.
— Понимаешь, кое-кто из знакомых Джейсона уже бывал в Уитби.
— Ясно, — проявил понятливость Мэтт.
Мне показалось, что этого мало для оправдания пятичасовой поездки.
— Это девушка. — Дэв явно наслаждался моментом.
— На самом деле я ее не знаю, — попытался прояснить ситуацию я. Нельзя сказать, чтобы это мне удалось. — Это своего рода шутка.
— Это не шутка, — возразил Дэв. — Представь, Джейсон увидел девушку, она ему понравилась, у него оказался ее фотоаппарат, он напечатал фотографии, и оказалось, что он фигурирует на одной из них. Выяснилось также, что один из снимков был сделан в Уитби, вот мы туда и поехали.
— Мы едем туда не поэтому, — отчеканил я тоном, не терпящим возражений.
Дэв вопросительно взглянул на меня.
— Дружище, мы едем туда именно поэтому.
Я повернулся к Мэтту, чтобы объяснить ему происходящее, и поразился его слегка испуганному виду.
— А что, если ее там уже нет? — спросил он. — То, что у нее есть фотография из Уитби, не значит, что она все еще там.
Мэтт прав. Момент съемки не всегда соотносится с настоящим временем.
— Мэтт, мы едем туда не поэтому…
— Ладно, — согласился Дэв, — мы едем туда, чтобы развеяться, чтобы заняться чем-то новым. Но кто знает, может быть, мы найдем какие-то зацепки.
— Как она выглядит? — спросил Мэтт.
— Не важно, — ответил я.
— Посмотри в бардачке, — подсказал Дэв.
— Ты взял фотографии?
— Естессно.
— Ну, посмотрим. — Теперь и Мэтт заинтересовался. Странно это все, — сказал он, глядя на фотографию девушки, — как будто это судьба и все такое.
Проехав большую часть пути, мы заглянули в бар «Литтл шеф», что на выезде из Уорксопа. Последние два часа Дэв и Мэтт разговаривали о судьбе, и мне не оставалось ничего иного, кроме как присоединиться и, кроме того, съесть отвратительную сосиску.
— Если вы встретите ее еще раз, что скажете? Или, если бы вы увидели ее опять в первый раз, что бы сказали? Я имею в виду, оставили бы себе камеру?
