Что я скажу ему, когда увижу? Привет, я передумала, давай дружить и общаться, потому что я поняла, что это нужно мне? Звучит глупо. И почему я вообще захотела дружить с ним?
Столько вопросов, и хоть бы на один нашелся ответ. Вечная проблема.
Наконец, я дошла до той самой лавочки. Она была пуста, и я поспешила к ней, чтобы кто-нибудь из гуляющих здесь людей не занял ее. Народу было немного, и это хорошо. Я никогда не любила многолюдные места. Они всегда пробуждали во мне неуютные ощущения.
Я села и стала ждать.
Когда я в сотый раз достала телефон, чтобы посмотреть на время, было пять часов. Меня по-прежнему терзали сомнения, делаю ли я правильно. Я не могла разобраться в себе, понять, чего хочу, что стоит совершать, а что нет. Но я знала точно. Я изменилась. Ну, или, по крайней мере, начинала меняться.
Я пожалела тысячу раз о том, что не взяла с собой наушники. Если бы знала, что ждать придется так долго, то непременно бы позаботилась о том, чем занять себя. Жаль, что я не знала того, где Влад живет, и его номер телефона. Я вообще о нем ничего не знала. Ни как зовут его маму, папу, есть ли сестры, или братья. Если есть, то сколько их, как зовут…
Я начала замерзать и уже реально подумывала о том, чтобы уйти, как увидела вдали знакомые силуэты пса и человека. Это был Влад. По телу прошлась волна бодрости, и я улыбнулась. От волнения вспотели ладони, и сердце томно забилось в груди. Мне хотелось соскочить с лавочки и крикнуть Владу, что я пришла. Но как бы выглядело со стороны мое поведение? И почему я так рада видеть его?
Влад неторопливо шел вперед, и, клянусь, я разглядела на его лице улыбку. Почему он улыбается? Он идет один, одна рука в кармане, другая крепко сжимает поводок. Может, разговаривает с Эйнштейном? Люди проходили мимо него, и некоторые смотрели ему вслед.
Влад приближался, и я впала в оцепенение, ожидая, когда он, наконец, дойдет до меня.
Я все-таки не выдержала и соскочила со скамейки. Эйнштейн запомнил меня с прошлой встречи. Он увидел меня и стал радостно вилять хвостом. Он потянул своего хозяина вперед, спеша ко мне, и я тихо рассмеялась, увидев растерянность на лице Влада.
― Куда ты бежишь? ― услышала я его бормотание.
Эйнштейн остановился напротив и стал кружить возле меня. Я наклонилась, чтобы погладить его.
― Здравствуй, дружок, ― сказала я псу.
― Алина? ― услышал меня Влад.
Я подняла голову.
― Да. Это Алина. Привет, Влад.
Он сделал медленный вдох, и на выдохе его плечи опустились.
― Не ожидал, что ты когда-нибудь еще придешь сюда, ― честно сказал Влад.
― Я тоже не ожидала, ― прошелестела я.
― Ты одна? ― не дождавшись моего ответа, он добавил: ― Да. Одна.
Несколько минут я гладила Эйнштейна. Влад тоже молчал. Сегодня он не казался таким дружелюбным, как в прошлый раз, когда мы здесь встретились. Может, он был обижен на меня?
― Как дела? ― спросила я.
Это был наипростейший вопрос, но я надеялась, что, задав его и получив ответ, смогу завязать разговор.
― Нормально, ― Влад пожал плечами. Он даже не спросил в ответ, как я.
Я в последний раз провела рукой по спине пса и выпрямилась. Первое, что мне бросилось в глаза во внешнем виде Влада, это его волосы. Они снова торчали во все стороны. Я усмехнулась.
― Ты чего? ― спросил Влад.
― Твои волосы, ― сказала я.
― А что с ними не так? ― он провел по ним рукой. Сегодня он был без кепки.
― Они у тебя все время растрепаны. Это забавляет и раздражает одновременно, ― меня потянуло на откровения. ― Но больше забавляет. Тебе идет.
Впервые я увидела, как щеки Влада краснеют. Я думала, что у него вообще нет румянца.
― Спасибо, ― немного смущенным голосом отозвался он. ― Жаль, я не могу похвалить твои волосы. Но, уверен, они не торчат во все стороны, как мои.
Я рассмеялась, и Влад улыбнулся.
― Вообще-то, утром я вполне могу сойти за монстра, ― призналась я шутливо.
Теперь смеялся Влад.
― Не думаю. Я уверен, что ты красивая.
А вот и настала моя очередь смущаться.
― Ты же не знаешь, как я выгляжу, ― мое дыхание сбилось, и пульс подскочил.
― Не знаю, ― согласился он. ― Но у людей с красивой душой должна быть красивая внешность. Иначе никак.
― Моя душа не красива, ― вздохнула я, пытаясь унять волнение, которое разгоралось в груди ярым пламенем. Мне стало жарко, хотя на улице было прохладно.
Еще ни с кем в своей жизни я не обсуждала свою душу. Это так… необычно и волнующе. Слышать о том, что моя душа красива, даже приятнее, чем то, когда хвалят внешность.
― Ты себя недооцениваешь. Твоя душа гораздо глубже, чем ты думаешь. И ты не поверхностная, не лживая и не жестокая. Ты настоящая. Добрая, искренняя…
― Все считают меня другой, ― я нервно усмехнулась. ― Высокомерная, так далее и тому подобное, ― я закатила глаза. ― В какой-то мере они правы.
― Помнишь, что я говорил о слухах?
Я кивнула.
Влад ждал моего ответа.
Черт! Он же не видел… Иногда я забываю об этом.
― Да, ― произнесла я.
― Слухи ― это полная чушь, ― сказал Влад и нагнулся, чтобы спустить с поводка Эйнштейна. ― Погуляй, приятель, ― сказал он псу, и тот ринулся вперед. ― Мы у нашей лавочки? ― спросил у меня Влад.
Он назвал эту лавочку нашей? Никогда не думала, что одно короткое слово может так согреть душу.
― Да, ― я заставила себя ответить, пока окончательно не размякла.
Со мной творилось что-то странное.
― Хорошо. Пойдем, посидим, ― сказал он и повернулся налево.
― Тебе помочь дойти? ― предложила я неуверенно.
― Просто скажи, сколько шагов мне нужно сделать.
Я посчитала.
― Пять.
Влад сделал пять робких шагов вперед и наткнулся на лавочку. Он сел и похлопал рукой по месту рядом с собой, приглашая меня. Прикусив нижнюю губу, я подошла к нему.
― Не стоит верить всему, что говорят люди, ― продолжил Влад.
Ну вот, и завязался разговор.
― Я не вижу, но слышу много, ― он откинулся назад и засунул руки в карманы ветровки. ― Почти все, что доходит до моих ушей, приходится блокировать, потому что, знаешь, это такой бред, ― Влад усмехнулся. ― Иногда мне хочется быть глухим, лишь бы избавить себя от всех этих лживых сплетен.
― Я тоже не люблю сплетни, ― сказала я. ― Но мне приходилось в них участвовать, чтобы поддержать беседу. Поэтому да, это полный бред.
Влад повернул голову в мою сторону.
― Знаешь, о тебе действительно говорят многое, ― он произнес это с сожалением?
― Я знаю, ― я вздохнула и нахмурилась. ― Но многое из этого я стараюсь пропускать, потому что, как выяснилось, я настоящий монстр в глазах окружающих, и не только… ― я хотела сказать про Марину, и Макса, но вовремя заставила себя промолчать. ― Это напрягает.
― Тогда почему ты делаешь так, чтобы тебя обсуждали?
― Я не знаю, ― его вопрос немного удивил меня. ― Я…
― Что?
― Ты не должен выслушивать меня.
― Для этого и нужны друзья.
Мои щеки вспыхнули.
― А мы с тобой друзья?
― Ну, мне хотелось бы, чтобы мы ими стали, ― Влад улыбнулся, и на его щеках появились глубокие ямочки.
Сказать, что одна улыбка сотворила с моим сердцем? Перевернула его, а затем вывернула наизнанку. Нечто подобное я чувствовала, когда смотрела на Макса. Но сейчас эмоции буквально зашкаливали. Это было необычно.
― Я все еще хочу помочь тебе, ― медленно проговорил Влад, словно пытался внушить мне это. ― Несколько дней назад ты сказала, что не придешь в парк, и я сразу понял, что что-то случилось. Твой голос был другим. Холодным и пустым. Я расстроился и стал теряться в догадках, что же с тобой произошло.
― Да, кое-что случилось накануне, ― на выдохе прошептала я.
― Хочешь честно? После того небольшого разговора в школе я приходил в этот парк и надеялся, что услышу твой голос. Но этого не происходило, ― Влад нахмурился и поджал губы. У меня сложилось такое чувство, будто ему было тяжело говорить об этом, но он все же поделился со мной. ― Столько раз я хотел подойти к тебе и спросить, все ли у тебя в порядке, но не делал этого, потому что у тебя и без меня хватало проблем. Жаль, что так сложилось с твоим другом и подругой.
Ах, конечно же, он знал об этом.
― Слушать ― это все, что мне остается делать, ― Влад снова откинулся назад и высунул левую руку из кармана, положив ему на лавочку между нами. Я смотрела на его тонкие длинные пальцы, обтянутые бледной, почти белой кожей.
― Я переживу это, ― пробормотала я, все еще смотря на руку Влада.
― Да. Не сомневаюсь, ― он сделал глубокий вдох. ― Я рад, что ты пришла сюда.
― Знаешь, ты… странный человек.
Влад усмехнулся.
― Мне давно такого не говорили, ― в его голосе промелькнула необъяснимая грусть.
― Я имею в виду, в хорошем смысле, ― уточнила я. ― И я еще никогда не заводила дружбу с человеком, разговаривая о моей душе.
