«Кто пьян да умен – два угодья в нем»: как это ни парадоксально, но в дальнейшем оценка судебной экспертизы полностью совпала с моей, калькуляция составила двадцать девять с половиной тысяч. Но собеседники стреманулись:
– Куда нам еще ехать, нас там поубивают еще, не ровен час! Молдавский паспорт, что ты вообще за человек?!
– Пацаны, я вам щас все объясню! – Попытка «сделать как лучше» была не самой удачной. – Да нормальный я человек, москвич, как и вы. Вот купил себе машину в Молдавии, решил девчонку покатать. Да вот сами посмотрите – вот мой собственный паспорт, видите – вот прописка: Москва, Беговая!
– Ах, у него еще и два паспорта!..
В общем, сам того не желая, оппонентов я зашугал настолько, что еще чуть-чуть – и они сами свалили бы с места аварии, лишь бы не общаться с ужасным владельцем молдавской «копейки» и двух паспортов. «Ужас, летящий на крыльях ночи» – и превращающий крылья «Волг» в не подлежащий восстановлению металлолом.
Но совсем уж бояться двум мужикам было тоже неловко: до кучи они оказались военными, а хозяин «Волги» – так и вовсе полковником Генштаба. Господа военные продемонстрировали недюжинную храбрость – и таки вызвали ГАИ.
Мне деваться тоже было особенно некуда. С одной стороны, взыграла совесть: кругом не прав, да еще и едва не угробил. С другой – было вполне очевидно, что своим ходом Борина «ласточка» двигаться не способна.
И это было, пожалуй, самым лучшим. Страшно даже подумать, чего бы я мог натворить при попытке «скрыться с места происшествия».
Подъехавшему где-то через час гаишнику, судя по всему, пострадавшие не понравились: уж больно настырно они себя вели. Не понравились настолько, что, посадив меня в свою машину, чтобы заполнить протокол, он стал давать на редкость полезные советы. В смысле полезные для меня – и крайне вредные для терпил.
– Короче, пиши так, – заявил человек в погонах. – Типа, «во время движения у моего автомобиля возникли неполадки с ходовой. В результате машину бросило влево, что привело к столкновению с а/м “Волга”». Записал? Отлично, теперь дальше слушай.
Я к этому времени уже слегка протрезвел: сначала шок от аварии, потом – длинные беседы под дождем с господами военными. И теперь, придя в себя, потихоньку охреневал от диктуемого мне текста.
– Теперь вот чего пиши, – продолжал мент. – «Поскольку погода была холодной, в ожидании представителя ГАИ я, чтобы согреться, выпил триста грамм водки из бутылки, которая находилась в моем автомобиле».
Я взглянул на гаишника с восхищением.
– Не люблю я этих военных, – мрачно пояснил он. – Проку с них никакого, а пальцы гнут, как взрослые: настырные что караул. В общем, насрать им – милое дело. Хотя, сам понимаешь, вся эта байда вряд ли поможет. Тем более что реально ты сам кругом виноват – скажешь, нет?.. Ладно, сиди уж, молчи лучше.
С ментом мне действительно повезло, чего уж там. Да, в 92-м году гаишники были еще не настолько охреневшие, но тут просто «что-то совпало». Откуда может возникнуть у стража дороги симпатия к откровенно пьяному за рулем, да еще и очевидному виновнику аварии – понять тяжело. И тем не менее…
На экспертизу ехать все же пришлось. Самый цирк начался при сдаче анализа мочи: я устроился в кабинке туалета, а полкан потребовал открыть дверь и демонстративно ходил за спиной. Чего он там себе думал – решительно не представляю: даже самый зловредный молдаванин едва ли носит с собой пузырек «трезвой мочи». Но недоброжелательность гаишника он прочухал быстро – и, похоже, заподозрил нас в сговоре. Хотя какой-там сговор, в туалете-то?..
Мент потом подвез меня с барышней до дому – еще один приятный сюрприз.
Подъехали к Чертани. Я посмотрел на своего спасителя (как же: за подобные фокусы можно и в КПЗ загреметь вообще-то). Обычный немолодой мужик, только в форме. Традиционные «ментовские» усы – у меня, впрочем, в тот момент были такие же. И жутко уставший, опустошенный взгляд. Не ментовской – человеческий.
– Спасибо, брат, – искренне поблагодарил я гаишника. – Надо тебе денег дать, наверное.
– Да как хочешь…
– Не, ну это тоже не дело: ты вытащил меня реально. Сколько я тебе должен?..
– Да сколько не жалко.
Вот тут получилось, наверное, не очень хорошо. Я к этому времени уже довольно туго соображал – а потому вытащил из кармана «котлету» не самых крупных купюр и начал, не торопясь, отсчитывать, прикидывая, когда остановиться. Дал по концовке не безумно много – типа, рублей пятьсот.
– Нормально, – успокоил меня мент. – Не в деньгах счастье. Главное, я этому полкану свинью подложил. Но помяни мое слово: ты с ним еще намучаешься.
И ведь намучился. Правда, мучили мы с офицером Генштаба взаимно: на «утреннем совещании» было принято решение мурыжить его, дурака такого, всеми возможными способами.
Совещались прямо на улице, у дома; параллельно Комиссаров, матерясь, разбирался с «копейкой».
А разбираться было с чем. Когда мы подъехали к месту аварии, Сашка аж присвистнул.
– Интересно, на чем колесо держится? – заметил он, заглянув под машину. – На какой-то сопле, по ходу.
Когда тачку дотащили на эвакуаторе до Чертани и поддомкратили передок, удивились все.
– Ну, орел, – не без уважения произнес Краб. – Рычаг реально пополам, а он ведь из толстенного металла.
– Рычаг заменить недолго, – возразил Комиссаров. – Подвеску у «Жигулей» менять легко. А вот с крылом… Дай-ка я его монтажкой выправить попробую.
Крыло от такой правки стало выглядеть сюрреалистически – и слегка пугающе. Впрочем, с машиной можно было разбираться не торопясь, а вот что с терпилой-полканом делать, следовало решать оперативно.
– Вообще ничего не получит, чертила, – объявил Краб. – Ему предлагали лаве, он в отказ ушел. А будет много говорить – с ребятами Грека его познакомим.
– Саш, но это же Генштаб…
– Что такое Генштаб? Не знаю никакого Генштаба. Сапоги сейчас никто, и звать их никак.
– Но я ж сам накосорезил с пьяной ездой…
– Так мы с Максом тебя сегодня на блядки не возьмем. Оставим, типа, без сладкого.
– Именно, – согласился Доктор. – Мы как раз к Машке-дилерше нынче собрались. А ты дома сиди. Что до полкана – пускай в суд подает, а там посмотрим.
Машка исправно снабжала всю коктебельскую тусовку травой, а кого-то и более серьезными веществами. Постельные ее качества допущенные до тела не особо хвалили: барышня сама охотно экспериментировала с собственным товаром, и секс ее интересовал уже не в первую очередь. Зато собеседником она была любопытным: перманентно измененное состояние сознания порождало недурные прогоны.
Маша входила в категорию дам, которых я «еще не выебал, но для порядка обязательно надо». Так что укол был не то чтоб болезненный, но чувствительный. Со всеми поправками на вчерашние косяки.
И как себя ведет в такой ситуации нормальный человек?.. Правильно: плюет на все – и обижается, что на блядки не взяли. Оставшись один, я свирепо напился – и ближе к вечеру на всякий случай вызвонил все ту же Аленку. Забился с ней почему-то у метро «Чертановская», после чего уснул. Да так крепко, что проснулся только от телефонного звонка.
– Ну ты где, я тут уже полчаса тебя жду!
– Извини, малышка – сейчас подъеду. О! На машинке и подъеду!
– Давай, буду ждать!
Разговор двух идиотов, но главный идиот, конечно, я. После вчерашнего – опять за руль?.. Вот такие горячие парни занимались бизнесом в начале 90-х.
Машина, по счастью, не завелась: точнее, я ее не смог завести, уж очень был пьян. Оно и к лучшему: ремонт Сашки не завершили, по пути могло и колесо отвалиться. Да и если б не отвалилось, тоже все закончилось бы как вчера, скорее всего. До места встречи доехал за пять минут на такси: оно поспокойней. А «копейке» по-любому ездить оставалось недолго: осенью Краб ее разбил уже как следует. Поскольку сделать хоть какие-то документы за это время так и не удалось, продали ее буквально по цене запчастей. Благо, что автопарк к этому моменту и так накопился немаленький: наш вечно влипающий в передряги товарищ Коля Жданович (получивший от нас партийную кличку Гуревич, даром что белорус) нахлестал себе языком на два новеньких «Москвича-2141». Потом пару месяцев от нас бегал – но в конце концов я его изловил в офисе и после добрых и интеллигентных увещеваний уже на следующий день получил проплату в фирменный магазин АЗЛК.
Незадолго до конца своей длинной, но не всегда счастливой карьеры «копейка» попала еще в одну передрягу. Как-то раз Краб вздумал в очередной раз мириться с женой Танькой (он как раз опять поссорился с Мариночкой). Подъехали к ее дому в ночи, шибко нетрезвые – и с ящиком пива на заднем сиденье.
– Саш, возьмем пивка с собой?
– Да ломает как-то, ящик тяжелый!
– Ну, мне и подавно лень. А не сопрут из машины?
– Да не должны: двор тихий, типа.
– Ну я его спрячу от греха. О, как раз куртку на него кину.
