Джоджо отрицательно покачал головой, но получилось это у него… не слишком убедительно. Теперь ее рука уже пробралась в разрез его спортивных трусов, и Джоджо непроизвольно закрыл глаза и, словно впав в транс, невнятно забормотал:
– О ч-ч-ч-черт… о ч-ч-ч-черт…
К тому времени, как они добрались до кровати, Мэрилин сумела расстегнуть ремень и верхнюю пуговицу на его брюках. Как и у большинства мужчин в подобной ситуации, мозг Джоджо съежился и без труда провалился куда-то в пах.
Как прошли следующие несколько часов, почему-то начисто стерлось из его памяти…
Ощущение было такое, словно его из глубокой шахты, где стоит кромешная тьма, мгновенно вытащили на слепящий свет… В первый момент Джоджо совершенно не представлял, где находится. Кроме того, его мозг, так и не сумевший перебраться обратно в черепную коробку, отказывался понимать, что, собственно говоря, происходит. Не успевшие привыкнуть к яркому свету после густой темноты глаза отказывались предоставлять ему информацию об окружающем мире, звуки были маловразумительны, оставалось лишь обоняние: в нос Джоджо ударил безошибочно узнаваемый запах выпитого и пролитого пива.
В следующую секунду до него донесся голос Майка:
– О черт, блин, извини, дружище, вот уж не думал… – Сделав паузу, он выразительно присвистнул посредством языка и верхних зубов. – Вот, значит, какой он, твой друг Сок… короче, твой древнегреческий дружок-философ. А что, неплохо. Очень даже покатит. Давай-давай, Джоджо. Если б я знал, что «Век Сок…», в общем, сам знаешь кого, включает такие замечательные практические занятия, я бы и сам непременно на этот курс записался.
Джоджо не без труда приподнялся на локте и посмотрел в ту сторону, откуда раздавался голос и где, по его предположению, должен был находиться этот ублюдок Майк. И действительно, посреди комнаты, между входной дверью и кроватями стоял Майк, а рядом с ним какая-то блондиночка. Типичная блондиночка, а значит, скорее всего, полная дура. И она, и Майк в упор пялились на него… на них… на нее и… как ее зовут-то? Мэрилин, что ли? Как-ее-зовут-то лежала на кровати ничком, абсолютно голая; при этом одна нога Джоджо была просунута под ее бедро, а другая, согнутая, лежала… у нее пониже спины. Надо же было так отрубиться! Что сказать на это, как ответить на приколы Майка – ничего путного в голову Джоджо не приходило. Так до конца и не проснувшийся, он лежал в той же позе, в которой его застали непрошеные гости. При этом его мозг не лихорадочно, а напротив, расслабленно и лениво выбирал, какое из двух зол будет меньшим: так и лежать, как полному дураку, или же убрать ногу с задницы этой голой Мэрилин, предоставив Майковой фанатке возможность полюбоваться своими гениталиями.
– Джоджо, – обратился к нему Майк, – познакомься, это Саманта.
Джоджо перевел взгляд с Майка на его спутницу. Ее светлые волосы были подстрижены очень коротко, но все равно торчали в разные стороны, напоминая мешанину молодых побегов забытого садовником плюща. На девушке был коротенький кружевной топик – ни дать ни взять пеньюар, обрезанный почти под самой грудью. Эти кружева в сочетании с джинсами и почти подростковой фигурой придавали Саманте какую-то особую пикантность, что не могло не притягивать к ней заинтересованных взглядов.
– Саманта, поздоровайся с Джоджо.
– Привет, Джоджо, – послушно сказала девушка.
– И с Мэрилин, – напомнил Майк.
– Привет, Мэрилин, – сказала блондинка, хотя голая девушка на кровати, судя по всему, спала как убитая.
– Это ведь Мэрилин, я не ошибся? – уточнил Майк с ехидной улыбкой. – Здорово ты ее умотал.
Джоджо ничего не ответил. Он по-прежнему обалдело пялился на ввалившуюся в комнату вместе с Майком блондинку. Она улыбалась ему игриво – игриво! – и так широко, что на щеках возникли ямочки, а глаза сощурились. Накладные ресницы у нее были до того длинные и густо накрашенные тушью, что походили на обгорелые спички. Она что, с ним действительно заигрывает? Ничего себе! Совсем бабы стыд потеряли! Заигрывать с голым парнем, который лежит, закинув ногу на задницу голой девчонке!
Эта голая девчонка – Мэрилин – наконец стала подавать признаки жизни. Она повернулась на бок и оказалась еще ближе к Джоджо, так что теперь его нога просто обнимала нижнюю часть ее тела. Потом Мэрилин подняла голову, недоуменно осмотрелась, заметила Майка и его группи, после чего наклонилась к Джоджо, поцеловала его в губы и объявила:
– Мне пожурчать надо.
С этими словами она поднялась с кровати и неспешно – в чем была, то есть совершенно голая – направилась в ванную с таким видом, словно это была самая естественная ситуация в мире.
Проводив ее одобрительно-оценивающим взглядом, Майк спросил:
– Ты сейчас какой там параграф учишь, Джоджо, – про Елену Троянскую? Да, жаль, жаль, что я не записался на этот курс.
Джоджо сел на кровати, прекрасно сознавая, что тем самым выставляет… нет, точнее сказать, выкладывает на всеобщее обозрение недавно отработавший свое, но все еще набухший пенис, однако теперь ему было уже наплевать на все эти условности. Он подтянул к себе одеяло, сбитое в ноги кровати, и оглядел комнату, где по всему полу были раскиданы предметы его и Как-ее-зовут-то одежды, сорванные в первом порыве страсти.
– Какой он большой! – прошептала Майкова группи, кивая в сторону Джоджо.
– И не говори, у нашего Джоджо много чего большого, – сказал Майк в полный голос, явно адресуясь не столько к девчонке, сколько к самому Джоджо. – Но это не значит, что он большой спец во всех делах. Найдутся и побольше него.
Джоджо не хотелось даже смотреть в их сторону. Он просто вытянулся на кровати, набросил на себя одеяло и повернулся на бок спиной к Майку и его группи.
Как-ее-зовут-то… Мэрилин очень скоро вернулась из ванной. Неизвестно по какой-то причине она решила на этот раз частично прикрыть свою наготу и обернула вокруг талии банное полотенце, которое доходило ей аж до колен. Но, подойдя к кровати лицом к Джоджо – плечи расправлены, грудь вперед, – девушка сдернула полотенце, которое эффектно упало на пол, а затем скользнула в постель. Он только сейчас заметил, что лобок у нее действительно гладко выбрит. Черт, и откуда они все всё знают?
Майк наконец-то соизволил выключить свет. Джоджо слышал, как он и его Как-ее-там… Саманта раздеваются и забираются в кровать под аккомпанемент хихиканья, шуточек и возгласов вроде «ой нет, не надо». В следующую секунду парень почувствовал, что рука Как-ее-зовут-то… Мэрилин уже там – у него между ног.
– М-м-м… – прошептала она ему на ухо, – ну-ка, ну-ка, похоже, что кое-кого тоже разбудили. – Ее дыхание, от которого вздрагивали волоски, росшие в ухе Джоджо, подействовало на него возбуждающе.
– О ч-ч-ч-черт… о ч-ч-ч-черт… – После того как Майк со своей девицей ввалился в номер, не попытавшись хотя бы для виду соблюсти какие-то нормы приличия, стесняться было уже нечего.
Последнее, что он запомнил перед тем, как уснуть, – это спина отодвинутой его коленом Мэрилин, морально «опущенной» его неблагодарностью и невниманием, – слово «морально» неприятно царапнуло какую-то часть его центральной нервной системы, – и раздававшиеся с соседней кровати «ух-ух-ух», «да-да-да-да», «нет-нет-нет-ещенетподожди» (женский голос) и «да-детка-да-детка-да-деткадамолодец». Темнота не была непроглядной, и он разглядел, что Майкова группи взгромоздилась на него верхом и скачет на его бедрах.
Это зрелище напомнило Джоджо родео. Девчонке только шляпы ковбойской не хватает, чтобы триумфально размахивать ею, давая понять зрителям, какая она крутая и как долго может усидеть на этом животном.
Позже – когда именно, он и сам не понял – Джоджо снова проснулся. Было темно, и он услышал, как Майк громко зовет его:
– Джоджо! Джоджо! Эй! Джоджо!
– Уф-ф-ф? – Этот нечленораздельный звук должен был означать: «Ну чего тебе?»
– Меняться будем?
– Нет.
– Ладно, но если передумаешь, скажи мне. Саманта тебе понравится. Не пожалеешь, я тебе серьезно говорю. Саманта, поздоровайся с Джоджо.
– Привет, Джоджо, – послушно отозвалась группи.
– Вот видишь? – сказал Майк. – Хорошая девочка.
Даже находясь в полубессознательном состоянии, Джоджо был шокирован. В узкой полоске света, пробивавшейся из-под двери, он увидел, что Майк со своей девчонкой отправились в ванную.
Джоджо перевернулся на другой бок, придвинулся к Мэрилин и обнял ее – на этот раз с ощущением жалости и вины перед ней… и с внезапным желанием защитить ее. Было в ней что-то, заставлявшее думать, что она действительно хорошая девочка.
Но Мэрилин неправильно поняла действия Джоджо. Ее рука вновь скользнула по его бедрам и залезла между ног.
На сей раз это его не возбудило. Он только обнял девушку покрепче и прошептал ей в ухо:
