Голос изменился, стал по-детски веселым:
— Это была армян шутка от, соответственно, армянского радио. С вами Рудольф Вениаминович Готонесян. А сейчас, по многочисленным просьбам радиослушателей, на волнах армянского радио звучит песня «Миллион алых роз» в исполнении Аллы Пугачевой.
Пусть сбиваясь и фальшиво, но Готов допел песню от начала до конца и продолжил радиовещание.
Тем временем в школе царила неразбериха. Вместо того, чтобы спокойно сидеть в классах и вместе с учениками получать эстетическое наслаждение от готовского выступления, подавляющее большинство педагогов носилось по школе в поисках директора или завуча. А вообще, кто знает, быть может, жизненный принцип «больше всех надо» есть хорошая черта для школьного преподавателя? Хотя вряд ли.
Собравшись в стайку под предводительством Сафроновой коллеги направились штурмом брать радиоузел.
Сафронова постучала по двери кулаком:
— Рудольф Вениаминович, откройте. Мы знаем, что Вы там.
Голос в динамиках стал тревожный и прерывистый:
— Друзья, возможно, это мой последний эфир. В студию ворвались вооруженные люди. Я слышу, как они ломают мою дверь. Это хорошо обученные, натасканные на убийство коммандос. В данной ситуации для них не существует ничего — только приказ и цель. Это бездушные существа, если хотите, роботы, киборги, терминаторы… Друзья! В час, когда Россия переживает трудные времена, времена ненависти, отчуждения, недоверия, я призываю вас к добру и милосердию. Только тогда, когда мы вместе скажем: «прочь от нас свои грязные лапы», восторжествует демократия. Выходите на улицы. Не дайте танкам пройти. Готовьте «коктейль Молотова», стройте баррикады…
Коридоры на перемене опустели. Школьники, заливаясь от смеха, слушали учителя истории и с нетерпением ждали развязки событий (всем было известно, что Готов заперся и не открывает).
Педагоги продолжали просить Готова выйти. Возникали различные на этот счет предложения: выбить дверь, отключить электроэнергию, вызвать милицию, позвонить директору на сотовый, раз его нет в школе.
Готов продолжал веселить публику. В репертуаре были: обращение экс-президента Б.Н. Ельцина к народу, звуковые сигналы, сообщающие о точном московском времени, песни из популярных советских кинофильмов, рецепт приготовления глазуньи, несколько советов, как бороться с похмельем, радио-версия телепередачи «В мире животных».
— Попов! — крикнула Сафронова, завидев Лёху. — В чем дело? Почему внутри посторонний? Ты где шатаешься?
— Я на обед пошел, а он уходить не хотел, — оправдывался Лёха. — Сказал, что музыку послушает.
— Тебе доверили радиоузел, а ты… — вмешалась Житных.
— Где ключ? — поставила руки на поясницу Сафронова.
— У него. Он сказал, что, когда приду, постучаться три раза…
— Стучись.
Парень постучал, но дверь не открылась — Готов никак не мог оторваться, ведь он же в эфире.
— Позови его, — скомандовала Сафронова.
— А как его зовут?
— Рудольф Вениаминович. Имя учителя запомнить не можешь? Давай скорей. Ну, Попов, ну, Попов…
— Рудольф Вениаминович, — позвал Лёха, — откройте, это я. Откройте, Рудольф Вениаминович. Выключите тумблер. Вас на всю школу слышно.
Радиовещание прервалось экстренным сообщением:
— Молодой человек Алексей, любезно предоставивший студию, наивно полагает, что мне неизвестно о том, что вы слышите меня, друзья мои. Итак, продолжим. В ходе археологических поисков удалось выяснить…
Сафронова нервно подергала дверь за ручку.
— Где второй ключ? — накинулась она на Лёху.
— На вахте, наверно, — предположил тот.
— Чего же ты ждешь? Беги!
Лёха убежал на поиски второго ключа, а Готов исполнил арию «Мистера Икс» из оперы «Принцесса цирка», тем самым положив начало концерту по заявкам радиослушателей:
— Степан Будьздоровенько из города Харькова просит поставить песню «Червона рута» в исполнении Софии Ротару. Мы приносим извинения Степану. Дело в том, что в нашей коллекции отсутствует такая песня. Но вместо нее прозвучит другая. Стихи Николая Добронравова, музыка Александры Пахмутовой — «Надежда». Светит незнакомая звезда. Снова мы оторваны от дома-а-а…
Лёха повернул ключ, вбежал в радиоузел и с видом, как будто спасает Готова от неминуемой гибели, выключил тумблер. Готов такой наглости стерпеть не смог. Он схватил Лёху за грудки и заорал:
— Ты что, гад, делаешь? Электронщик хренов. Думаешь, я сам не разберусь, куда тыкать?
Педагоги оттащили Готова от Лёхи и выволокли в коридор. Словесную экзекуцию начала Сафронова:
— Вы что себе позволяете?! Вы понимаете, что натворили?! Вы сорвали уроки! Может, это у Вас там в области так принято, а у нас, извините, в районе нормальные школы! И я не позволю… Слышите?! Не позволю!
— Он же плюет на нас. Посмотрите, даже разговаривать не хочет, — сказала Селезнева.
— Вам не стыдно? — строго поинтересовалась Донец.
Они долго читали нотации Готову. Допытывались о причинах, побудивших сделать «это», взывали к нравственности, угрожали чем-то весьма неопределенным, говорили, что если так и дальше пойдет, то… и постоянное «ответьте», «ответьте», «ответьте».
Готов стоял в окружении коллег с закрытыми глазами и улыбался, млея от только что полученного удовольствия.
В рамках муниципальной программы «Здоровые зубы» в одном из классов школы оборудовали стоматологический кабинет. Целью стоматологов было проверить и, по возможности, вылечить зубы всех школьников.
— Сегодня зубки будем лечить, — радостно сообщил Готов 5-му «Д». — Ох, повеселимся.
Страх перед грядущей встречей с бормашиной заставил уголки ртов школьников опуститься вниз. Впрочем, учитель сам побаивался зубных врачей и, наверное, поэтому так радовался: чтобы приободрить, не испугать пятиклассников.
— А у меня все зубы здоровые, — воскликнул Верещагин.
— Молодец, Верещагин, так держать. Только не думай, что я освобожу тебя от осмотра ротовой полости. Чаша сия не минует никого. Не забывайте, вы еще дети. У вас помимо коренных и молочные зубки. А с молочными что делают? Правильно, выдирают.
Учитель потер руки и злорадно высунул язык. Ученики перешептывались: перспектива зуболечения мало кому казалась привлекательной.
— А сейчас не больно лечат, — сказал Амиров, по большей части успокаивая сам себя.
Готов рассмеялся:
— Ты так считаешь? Ошибаешься, молодой человек. Не больно лечат только с помощью современного оборудования, в Москве или у частников. А здесь, извините меня, бормашины допотопнейшие. Перфораторы, а не бормашины. Боль будет страшенной. Закройте глаза и представьте. У вас кариес. Стоматолог просит открыть рот. Вы открываете. Врач металлическим крючком по больному зубу скребет… и ой-ой-ой… что такое… больно… задет нерв… как серпом по… Надо сверлить. Старый аппарат зловеще зарычал. Сверло вошло в рот, коснулось зуба, шары на лоб, челюсть ходит ходуном. «Ай-ай-ай, пустите, больно», — кричите вы. Нерв на бор намотался. Медсестры держат ваши руки и голову. Стоматолог беспощаден, — Готов вытер рукавом вспотевший лоб. — Дело плохо, придется чистить канал. Вы визжите, как недорезанный кабанчик. В зуб вставляют иглу. Врач в раздражении бросает инструмент на стол. Почему? Оказывается зуб не спасти — прогнил начисто. Вырывать. Клещами, плоскогубцами. Брррр. Мурашки по коже.
Он поежился и продолжил:
— Я, к счастью, лечу зубы в частной поликлинике. Лазером. Совершенно безболезненно. Даже приятно. Жаль вас, дети.
По школьному радио объявили: 5 «Д» по три человека в пятнадцатый кабинет.
— Пришла пора! — заликовал Готов. — Первая тройка по списку шагом марш! Амиров, Безматерных, Бобров, готовятся Верещагин, Иванова, Колегов.
Трое школьников вышли. Готов начал урок.
Через несколько минут ребята вернулись. Учитель отправил следующую тройку и спросил пришедших:
— Больно было?
— Не-а, — хором ответили они.
— Повезло. А страшно?
— Страшно, — признались веселые ученики.
— Хорошо, Коновалов, Коростелева, Кулаев, готовность номер один.
Спустя время вернулись Иванова и Верещагин.
— Где Колегов? — удивился Готов.
— Мы не знаем, — ответили ученики.
— Как не знаете, он ведь с вами уходил?
— Он сказал, что пошел в туалет…
— А зубы-то он с вами лечил?
— Нет.
Готов с силой тряхнул стол и сжал кулаки:
— Сбежал стервец! Коновалов, Коростелева, Кулаев, быстро зубы лечить, готовятся Лялин, Мельникова, Осипенко.
Выбежав из класса, Готов немного растерялся: в какую сторону бежать? Где искать беглеца со сдавшими нервами? Сперва учитель заглянул к стоматологам. Врачи подтвердили опасения Готова — сбежал. Затем он проверил туалеты, даже в младшем блоке. В вестибюле учитель шепотом спросил сидящего на подоконнике с журналом «XXL» старшеклассника:
