Вот как все происходит. Клиническая интуиция сопровождает мой творческий опыт и одновременно является его источником.
Вопр.: Я все же чувствую неудовлетворенность. Тогда получается, что все, что приходит вам на ум во время встречи, может быть тут же высказано?
Карл: Конечно, конечно. Смогу ли я вам это объяснить?… Должна быть какая-то тренировка. Опыт этих 20, 30, 40 лет профессиональной работы помогает мне более уверенно проводить интервенции. В первые 10, 15, 20 лет меня защищали, мною руководили и, кроме того, меня учили ко-терапевты, и это давало мне определенную свободу, так как терапия в этом случае оказывалась “танцем для двоих”.
Так же, как и в случае одинокого родителя, одинокий терапевт является неполноценным. Семья – слишком мощная структура для одинокого терапевта. Нормально, когда двое родителей. И двое терапевтов. Когда вы становитесь старше, когда вы – бабушка, вы можете растить ребенка самостоятельно. Когда я стал дедушкой, я смог самостоятельно работать с семьей. Но, тем не менее, и сейчас я предпочитаю иметь дело с партнером и командой.
* * *
Сессия продолжилась, в центре внимания оказалась способность Папы включаться в межличностное взаимодействие. Мы узнали, что он чувствовал себя отстраненным еще своим отцом от воспитания собственных детей.
К: Помните ли вы, Папа, времена, когда вам удавалось обнять вашу старшую дочь?
П: Да нет, в этом более или менее первенствовал дедушка. Постоянно.
К: Нас, стариков легко соблазнить. Временами мы очень чувствительны.
П: Он хотел, чтобы кто-то был рядом.
М: Он хотел найти поддержку в ком-то и искал ее. Папа не обнимал никого из них.
П: Никого?
М: Я давала Папе на руки детей, когда они были маленькими, и он только держал их на руках. Только держал, но не обнимал. Только держал.
К: Мужчины очень застенчивы.
М: Да.
К: Вот почему говорят о втором детстве. Потому что большинство мужчин перестают быть человеческими существами, когда делают карьеру. Когда же становятся стариками, они вдруг понимают, чего лишились, и неистово пытаются стать ближе к кому-то. Не думаете ли вы, что нечто подобное происходит и с ним?
М: Может быть, самую малость.
Я дал Папе возможность взглянуть на современное состояние его жизни и оказаться лицом к лицу со своим одиночеством. Мужчины, кажется, часто пытаются выжить, находясь в состоянии оцепенения по отношению к реальной жизни и действуют так, как будто они вещи, а не люди. Я дал Папе мельком увидеть собственную человеческую сущность как альтернативу онемелости.
К: Конечно, у вас сложности, потому что он может обниматься с вашей мамой – и все потому, что она несексуальна. В этом отношении она очень похожа на его маму.
М: Правильно. Он и его мама были вот как это (Мама скрещивает два пальца), при этом его папа был где-то на отшибе.
К: У меня появилась безумная мысль (Смеется). Когда вы сказали, что он и его мать были вот как это (скрещивает пальцы), у меня возник образ искривленных пальцев, как бы связанный с искривленными отношениями между ним и его матерью.
Делясь с ними плодами своего воображения, я надеялся, что они получат ясную картину чего-то нездорового между Папой и его мамой.
Я предлагал им свои зрительные образы, и это являлось показателем моей все возрастающей способности быть свободным с ними. Мы уже вышли из первоначальной стратегической фазы. Хотя стратегия всегда остается частью взаимоотношений с семьей, сейчас она отошла на задний план.
Это похоже на любые другие взаимоотношения в том аспекте, что развитие здесь также происходит поэтапно. Сейчас я меньше связан с их проблемами и более свободен в соприкосновении с моими собственными внутренними реакциями. Достичь этой фазы очень важно, для того чтобы наша работа оказалась плодотворной. Насколько меня захватывает их борьба с реальностью, проблемами и поиск решений, настолько я вовлекаюсь в их систему. А как только я оказываюсь внутри, я нейтрализуюсь. Будучи однажды соблазненным таким образом, я теперь, подобно Алисе из Страны Чудес, бегущей вместе с Королевой, мог бы воскликнуть: "Чем быстрее я бегу, тем больше отстаю".
Мужчины/женщины: вечная диалектика
Старая аксиома: "Мужчины используют любовь для того, чтобы получить секс, а женщины используют секс для того, чтобы получить любовь", – кажется, заслуживает некоторого доверия. Она отражает базисные, примитивные различия в перспективах, которых придерживаются мужские и женские элементы в разных культурах. В современном искушенном обществе это может быть воспринято как нечто старомодное, однако свидетельства человеческого опыта трудно опровергнуть.
Мужчины обычно испытывают трудности с эмоциональной близостью. Вместо того чтобы искать смысл жизни в личнных отношениях, мужчины находят его в достижениях, приобретениях и обладании. Это очень похоже на маленького мальчика, который собирает модели автомобилей. Большие мальчики делают то же самое, только игрушки уступают место деньгам, спортивным автомобилям, компаниям… Мужчины одеваются в броню достижений и успехов, без которой чувствуют себя обнаженными и стыдятся. Они определяют себя по тому, что у них есть. Вопрос о том, кем они являются, кажется им очень нелепым. Что это, черт побери, означает?
Более того! Мужчины нуждаются во всем этом для того, чтобы защитить себя от чего-то страшного, пугающего. Идея о том, чтобы эмоционально открыться перед кем-то, устрашает настолько, что даже признать ее существование опасно. Причем, если мужчины общаются с другими мужчинами, – все видится не столь уж мрачным. Они начинают обсуждать такие “сверхважные” проблемы, как изменения в составах футбольных команд, дела на финансовых биржах, хвастаются друг перед другом своими машинами, сплетничают о секретаршах и т.д.
Этот уровень общения (лучше его назвать "антиобщение") принимают большинство мужчин. Однако вся система начинает разрушаться, если в ней появляются женщины. Женщины знают, что эмоциональная близость возможна, а усилия, направленные на ее достижение, оправданы. Могу предположить, что это происходит потому, что женщина обладает опытом взаимоотношений с детьми, когда те еще находятся у нее во чреве. До рождения ребенка отец не общается с ним совсем, и я не уверен, что эту разницу в исходных позициях впоследствии можно как-то наверстать. Без сомнения, историческое разделение труда, когда мужчина отправлялся охотиться на динозавров, а женщина оставалась в пещере и опекала своих детей, внесло существенный вклад в этот дисбаланс.
Несмотря на возражения, имеющиеся на этот счет в современной культуре, я верю в то, что биология определяет больше, чем психология. Мужчины, конечно же, могут научиться более личному отношению и заботе, но я сомневаюсь, что они когда-либо смогут достичь материнской интуитивной заботливости. И здесь вряд ли поможет простое подражание женским социокультурным моделям. Обычно для описания традиционной семейной модели я использую аналогию с колесом велосипеда. Мать – это ось колеса. Она ответственна за психологическую атмосферу в семье, за то, достаточно ли заботы и внимания получает каждый член семьи. Отец похож на шину. Его функция заключается в более непосредственном взаимодействии с внешним миром. Он должен защитить остальных членов семьи от опасностей реального мира, а также подготовить детей к реальной жизни. Дети в моей аналогии напоминают спицы колеса. Они – то, что соединяет мать и отца, и если продолжить аналогию, также и то, что родителей разделяет. В любом случае такая модель отнюдь не благоприятствует близости между Мамой и Папой как мужем и женой.
Когда семья вновь собралась, на первый план выступила их “авторская” версия этого универсального вопроса.
К: Для многих мужчин реальная сложность состоит в следующем: они достаточно рано теряют надежду что-либо получить от жизни. Их обучают влюбляться в вещи – в машины, в животных, в работу.
Для особи мужского пола, которого с самого раннего возраста учат, что эмоциональная включенность является чем-то неприличным, жизнь становится стимулом к открытию безопасных областей реальности, в которые можно вкладывать свое собственное “Я”.
М: Да, да, именно так! Он влюблен в свой трактор. Если трактор сломается, он начинает стонать: "О, мне нужен трактор, мне он просто необходим!". И Майку приходится его чинить.
К: Со страстью.
М: Да! Со страстью. Это его страсть!
К: Можете ли вы сказать, когда вы оставили надежду как-то очеловечить его? Сколько времени прошло с тех пор, как вы поженились, когда вы решили, что он безнадежен?
