Я, боясь сорваться раньше срока, общался с Мартой только при свидетелях. Но в один вечер я всех распустил, пригрозил Лейбинту серьезной ссорой, если что не так, и уединился с девушкой.
Были лучшее шампанское и ромашки, испанская классическая музыка — если быть откровенным, все подготовила контора, занимающаяся корпоративными праздниками, я только рассказал им, что она любит, а уж они предложили десяток вариантов, посмеиваясь втихую над озабоченным пацаном.
В президентском номере реконструированного отеля «Волга» я впервые был с женщиной. Упившись шампанским, я не успел продемонстрировать даже знания теории, не говоря уже хоть о каком-то практическом результате.
Марта смеялась, кидала в меня подушками и утверждала, что теперь я обязан на ней жениться. Я не возражал.
Потом нас возили на лимузине по ночному городу, но Марте это не понравилось, она вызвала пару друзей, и лимузин сменился байками. На навороченных трициклах мы катались через мост, старый приятель Марты доказал класс, проехав всю длину по перилам, в конце моста имитировав падение вниз, но над водой выправился и выскочил на берег.
Днем мы договорились с Лейбинтом, и он провел посвящение — я стал первосвященником. Человеком, которой может заниматься магией только через свое божество.
В тот же вечер ко мне домой пришли четверо солидных мужчин в костюмах. Они попытались испугать Глафиру Владимировну своими званиями, но нарвались на скандал — истосковавшаяся по настоящему противостоянию контр-адмирал подняла на уши всю округу, участковых, МЧС и даже морскую гвардию — так что увезли меня только глубокой ночью.
Вычислили нас через Костыля — недоумок попытался дать своему преподавателю несоразмерную взятку за экзамен. Все случаи появления больших денег там, где их быть не может, фиксировались и изучались. Губернатор решил рискнуть и надавить — и Костыль всех сдал.
Ноутбук мой не нашли — видимо, его забрал Лейбинт. Отъевшийся молитвами и помолодевший, похожий на себя прошлого, каким я его знал раньше, он развлекался тем, что являл чудеса то там, то тут — лечил наложением рук и читал лекции, вися в воздухе или стоя на воде.
Называть себя богом после ссоры с Матвейкой и разговора со мной он перестал. Теперь он представлялся как святой Лейбниц и иногда, после паузы, не в силах сдержаться, добавлял: «Чудотворец».
— Я не гордый, главой пантеона никогда не был, — объяснял Лейбинт. — Если здесь младших богов называют святыми, я готов стать святым.
Постоянная связь с алтарем-ноутбуком подсказала ему, когда надо спасать самое драгоценное имущество, и он спас его.
Через восемь часов специальная программка, не получившая кодового слова, уронила сервер. Я знал это точно, так как программу, не понимая частностей, но представляя все в целом, писал лично.
Меня допрашивали четырнадцать часов без перерыва. Я давал им адаптированную версию правды — ноутбук странный я нашел случайно, через него мне явился бог, который сказал, что даст спасение от болезни, которая придет в такой-то день и такой-то час.
Мол, друзьям я говорить это побоялся — а вдруг у меня просто галлюцинации? И сказал им, что это будет просто розыгрыш. А затем все произошло так, как предсказал бог, и я стал по его совету продавать картинки, которые он сам генерировал в ноутбуке. Ни в чем не виноват, где ноутбук, не знаю, что ребят втянул, жалею, деньги готов вернуть, все, что не потратил.
Марту, которая ни копейки с моего предприятия не получила, наверняка помурыжили пару часов и отпустили, не желая ссориться с ее матерью, директором ОблЕО.
После двухчасового сна меня разбудили и повели на допрос к другому следователю. Этот был похож на Винни-Пуха из нового мультика, очень мил и непосредствен, он предложил сигарету и воду, не смутился отказом, а затем начал говорить:
— Тэнгри Ханович Шаманов, хочу довести до вашего сведения следующую информацию. Кураторы проекта «Вожди» просчитались несколько раз. Мы не сумели их вовремя остановить — и у нас на руках два десятка потенциальных лидеров, причем таких, какие рождаются раз в сто лет, если не в тысячу. — Следователь уперся руками в столешницу и приподнялся, возвышаясь надо мной, и начал агрессивно «тыкать», упирая на каждое местоимение: — Ты понимаешь, что после первого же ожога на тебе я готов отдать приказ — и ты, и все девятнадцать пацанов, с которыми ты воспитывался, сегодня же умрут?
Я этого не ожидал.
— Новые Гитлеры в количестве двадцати штук. Люди, для которых окружающие — лишь инструменты, способ пробраться к власти. Защищенные презумпцией невиновности, вы смеетесь над нами, а мы стоим и ждем миллионных жертв, чтобы схватить вас за руку.
— Кто-то еще? — тихо спросил я.
— Все, все двадцать — сплошные проблемы, до вчерашнего дня я был уверен, что ты — единственное исключение. А теперь понимаю, что они-то гадят по мелочи и на виду, а ты скрытно — но по-крупному. У меня карт-бланш, я могу тебя убить, перевербовать, покалечить, превратить в зомби с помощью клоподемина. Я не могу только оставить все как есть — на меня давят и делают это с полной уверенностью. Если я не решу твою проблему, меня вотрут в землю, я уже чувствую, что стал ниже на пару сантиметров. Кстати, на случай, если ты думаешь, что я не принимаю тебя всерьез, — имя мое для тебя останется неизвестным, и все мое тело перед встречей обработано специальным составом — ни единой клетки моей кожи ты для своего колдовства не получишь.
Едва выйдя, я увидел Матвейку с двумя моноциклами. Второй он отдал мне и без слов рванул вперед. Я последовал за ним — как оказалось, мы ехали к Марте. В лифте он развернул меня к себе и сказал:
— Как только тебя забрали, она свалилась. Врачи сказали, что это «Лейба», жесткая форма, глаза у нее не открываются, пытались картинки проецировать прямо в мозг, не сработало. Она в коме и выглядит ужасно, может умереть в любой момент. Родители не знают о твоей причастности к вирусу. Если ты ее не спасешь, это будет значить, что либо ты не контролируешь своего демона, либо сам одержим им.
Марта лежала в стазисном поле, дыхание ее было слабым, но постоянным. Капельница, кислородная подушка, рембот. Серое лицо в красных крапинах прыщей. Зеленоватые ладошки. Выпадающие волосы на полу.
Наложив на нее руки, я призвал Лейбинта — и он сразу, в категоричной форме отказал мне в помощи.
— Ты не должен делить себя между ею и мной. Возьми наложниц, хоть сотню, хоть тысячу, но не живи с одной. А эту вообще забудь. И еще — помнишь, ты просил меня исчезнуть? Твоя молитва дошла до адресата, выкручивайся сам.
Я вышел из комнаты. Родители Марты даже не посмотрели на меня, Матвейка догнал у лифта.
— Ты не смог или не захотел?
— Я все сделаю, только чуть позже.
Расчет Лейбинта был прост: потеряв с девственностью возможность работы с классической магией, я стал привязан к нему — своему богу. Лучший момент для того, чтобы показать мне, кто в нашем тандеме главный, представить сложно.
Я спустился в гараж, не обращая внимания на топающего сзади Матвейку, открыл своим ключом и положил руки так, чтобы запястья чуть поднимались над столом — будто я работал с ноутбуком.
Машинка проявилась на своем месте. Естественно, «святой-чудотворец» не таскал ноут с собой — он просто как бы вывел его за скобки реальности. Как только я, первосвященник, потребовал его обратно в том месте, где лаптоп-алтарь появился впервые, он возник.
— Матвей, поможешь? Надо изгнать демона.
— Я не умею… — растерялся парень.
— Не имеет значения, мне хватит того, что ты веришь в своего Господа и Лейбинт для тебя враг. Не забывай этого.
Мой бог и покровитель почувствовал опасность за мгновение до того, как я вбил гвоздь в клавиатуру.
— Не делай этого! — Лейбинт возник рядом и попытался ударить меня, но с другой стороны молился Матвейка. Он говорил с другим, пытался изгнать демона — как умел. Лейбинт замедлился, колышась призраком.
Я отстегнул мотню и залил ноутбук, оскверняя алтарь старым, неоднократно проверенным способом.
Сразу после этого я почувствовал себя очень старым, очень усталым и очень глупым.
— Это обязательно было делать? — поинтересовался Матвейка. — Воняет.
В тот же день весь мир чудесным образом исцелился от «Лейбы». Марта еще два дня не могла ходить, но быстро шла на поправку. Через родителей она передала мне, что видеться со мной не будет. Не может и не хочет.
Рыжий доказал Рогеру и Костылю, что я их просто использовал, и они дружно обиделись на меня.
Безымянный следователь, похожий на Винни-Пуха, несколько раз встречался со мной, пытаясь понять, насколько я опасен. Он бы наверняка уничтожил меня, но то ли полномочий не хватало, то ли сработали созданные мною амулеты.
