— Пошли купаться, — я еле ворочаю языком, но моё намерение непоколебимо.
— Но у меня нет купальника, — мурлычет кошечка.
— Не ебёт. Будем голыми купаться, — я тащу всех на холодный и безлюдный пляж. Злобно сбрасываю одежду. Мерзкая дешёвая синтетическая майка в катышках от постоянной стирки. Дешёвые джинсы. Вонючие кеды и дырявые носки. И наконец узкие неудобные трусы. Мой хуй стоит колом, и я надеюсь, что хотя бы холодная вода снимет напряжение, с которым так и не смог справиться алкоголь.
— У меня нет никого. Давайте у меня посидим, — предлагает Сашка, пока я напяливаю одежду. Водные процедуры не помогают. Хуй продолжает диктовать свои условия. Мозг на изнасилование добра не даёт. А кошечка после купания выглядит ещё сексуальнее.
— Мне надо пссссать, — с трудом формулирую я и отхожу в лес.
Хоть подрочить, что ли? Ни хера не выходит. Не могу кончить. Я замечаю, что за мной подглядывает Сашка. Уже всё равно. И мозг, и хуй просто сдаются. Ёбаный стыд, ни трахнуть, ни подрочить, ни кончить. Ненавижу. Злоба на самого себя проходит волной сквозь тело, а потом отпускает, и я наконец-то забываюсь сном. На Сашиной кровати. Дошли-таки до её дома.
Первое, что я вижу, открыв глаза — Тилль Швайгер. Солист этого ублюдочного Rammstein. Его фото прилеплено на потолке Сашиной комнаты. Я смотрю на него с ненавистью. Вот бы взгляд мог испепелять, я бы тебя сейчас сжёг. Чёртовы немцы. Фашики недобитые. Как я вас всех люблю.
— Привет! Алконавт, вставай! — передо мной Маринка. Она уже давно перешла у меня из объекта для сексуальных фантазий в ранг боевой подруги.
— А ты чего здесь делаешь?
— Так мы приехали с Димой, вот пришли Сашку позвать. Хотим шашлыки жарить, водку пить, — Марина поменяла мерзкого мажорчика Илью на довольно приятного и тихого, но тоже еврейчика, — Диму. Дима был интеллигентен, из состоятельной семьи и спокойно принимал Маринины загоны. С учётом его смазливости и обаяния, не было для Марины лучшей партии.
— Значит, будем водку пить! — я злобно радуюсь. Залить себя алкоголем, да так, чтобы не стояло. Чтобы не помнить эту сучку Сашку.
— Костя, Саша, вы тоже идёте?
— Конечно, — и мы весело шагаем в сторону Диминой дачи. Я кидаю хохмы и рассказываю анекдоты. После смерти отца я знаю тысячу анекдотов. Как-то мы гуляли вдвоём с Сашей, и я травил байки на протяжении нескольких часов. Не останавливаясь. Если бы девушки давали за знание смешных историй, то я бы точно получил свою награду и не мучился сейчас от внутреннего конфликта.
«ЕЛИ МЯСО МУЖИКИ, ПИВОМ ЗАПИВАЛИ…» — в магнитофоне у Димы на даче — «Король и Шут». Одну и ту же кассету мы гоняем по кругу.
— Пить будешь? — друзья Димы стараются пить по-взрослому. Поэтому мы сидим внутри дома. На столе засаленные карты смешались с бычками.
— Конечно, буду.
— А куда тебе налить?
— Так вот же кружка.
— А не много?
— А ты не жалей!
Я залпом выпиваю кружку водки. Закуриваю паршивый Альянс и через полчаса иду блевать. Наконец-то не стоит хуй…
***
Тусовался я у Димы целую неделю. Часа в четыре дня мы начинали бухать и играть в Тысячу. Заодно и жарились шашлыки. Откуда брались деньги, было неизвестно. Потому что каждый день пропивались вроде как последние. Однако на следующий день снова появлялись средства на продолжение банкета. При этом компания также росла. К концу веселья уже не то что сам Дима не узнавал людей, которые бухают на его даче, но и народ, который бухал, тоже не знал — а собственно, у кого он сидит. Правда, на нашем столе появлялся самогон. А из конопли готовили всё, что из неё можно было приготовить. Манага, жарёха, беломорины и, естественно, полюбившийся бурбулятор...
У меня было несколько дней для того, чтобы передохнуть от этого праздника жизни. Я свалил на второй этаж для чтения книжек. Двигаться категорически не хотелось. Однако неутомимый немец снова выковырял меня. Я шибко не сопротивлялся: нагрянули родственники и заняли дом.
И вот теперь мы голодные и ошалевшие пытались решить сложную задачку по покупке бутылки водки. Эта задачка действительно была очень сложной, так как недавно прошла адская проверка местных торговых точек на предмет продажи бухла несовершеннолетним. В результате все были оштрафованы, а продавцы — напуганы.
Пришлось задействовать дальних родственников. А именно — жениха то ли двоюродной, то ли троюродной сестры Костика. На огонёк мы решили позвать девчонок. Первую Костину любовь Аню. Ну и Сашу. В качестве наживки для дам были заказаны две бутылки «Миллера». Из-за гламурного пива возникла брешь в бюджете.
— Нам бы поесть. Или хотя бы чего-нибудь попить, — я задумчиво подсчитывал наш остаток.
— И что мы можем купить? — спросил Костя.
— Мы можем купить лимонад «Колокольчик». И булку хлеба. Пожарим, — в стиле телеграфа выдал я. Организация этой пьянки отнимала время, силы и последние деньги.
До берега вместе с девушками мы добрались глубокой ночью. Кое-как собрав костёр, мы с Костей приступили к выпивке.
— Коля, водки.
— Костя, колокольчик.
Мы начали алкогольный танец, и к концу бутылки я заметил, что девушек нет.
— Кккуда-то они ушли...
— Ннаверное домой…
— А пппочему нам не сказали…
— Обббиделись…
— И что делать…
Была глубокая ночь. Я чувствовал, что мы с немцем братья навек. А бабы... Да и хуй с ними. С этими бабами.
— Нннадо костёр потушить, — подумал я вслух.
— По-пионерски! — настоял фриц. По-прежнему хочет русской экзотики, подумал я. И мы нассали в костёр. Через пару минут нарисовались Саша с Аней. Это было неожиданно. Мы аж присели с Костей.
— А где костёр? — возмутилась Саша.
— А мы его, ик, потушили
— По-пионерски, — вставил Костя. Сегодня он гордится тем, что пионер.
— Пионеры хуевы, — злобно шипела Саша и собирала новый костёр.
На даче меня поджидала сестра с мужем.
— Дима, смотри, а Коля-то пьяный, — отметила Катя. Её муж этим очень заинтересовался и предложил сыграть в коробок. Суть игры заставить коробок от спичек приземлиться на самую короткую сторону — за это полагается больше всего очков. Я с треском проиграл и теперь должен был снять коробок с носа. Мне весело и тепло. Только блевать хочется…
Счастливый и облёванный я засыпаю под разговоры сестры с мужем.
***
Военный совет мы держали на втором этаже. Втроём. Я, Катя и мама Кости. Наша цель — поймать и обезвредить крысу Вику с её детьми. Я боялся за миссию после слов тёти Иры:
— Крысы? Да, я имею с ними дело. Нет-нет. Я к ним не подойду. Они кусаются, — Ира была генетиком или биологом. Поэтому запытала не одну родственницу Вики. И сейчас, видимо, опасалась, что Вика отомстит за весь свой род.
Поэтому была настороже и даже подниматься на второй этаж не хотела. А помощь её была очень нужна. Ведь мама заявила, что не отпустит нас к родственникам в Карск, пока мы не избавимся от Вики. Пришлось напрячься.
— А если мы вашего кота одолжим? — у бабушки Кости был шикарный огромный котяра. Гоша. Дымчатый и меланхоличный. Он любил прятаться в укропе и захаживать к нам в гости.
— Мама не даст, да и он вам не поможет. Он вообще её может испугаться, — Ира была настроена скептически.
— Хорошо, а что, если налить немного пива крысе? Ей вроде нравилось. Она пила.
— О, крысы легко становятся алкоголиками. Если она один раз выпила, то её точно можно выманить на спирт или водку, — сделала заключение Ира.
Выслушав мнение эксперта, мы с Катей пошли готовиться к охоте. А именно: смачивать бинт в водке. Дело в том, что Вика ушла в подполье. Спряталась между полом второго этажа и потолком соответственно первого. На втором этаже лежал старый паркет, который я ещё в детстве вместе с братом и отцом прибивал гвоздями. Но рядом со стенкой была щель, которой и воспользовалась Вика. И теперь в эту щель мы и засунули приманку.
Ира смотрела с опаской на нашу охоту. На всякий случай она отошла в дальний угол и схватила подушку. Видимо, немало Викиных подруг она отправила на тот свет из своей немецкой лаборатории.
Крысы оказались настоящими алкоголиками. Забыв о подстерегающей опасности, они шли за бухлом. И попадали в нашу ловушку. Ну вот. Последний Викин крысёнок оказался в клетке.
— И куда вы их теперь? — спросила Ира.
— Я хочу выпустить их на свободу. Отвезём на помойку, — сказала Катя. Честно говоря, у меня были некоторые сомнения в том, сколько часов проживут белые крысята из зоомагазина на помойке. Но я не стал делиться этими мыслями с сестрой. Получал садистское удовольствие от картинок, которые рисовало моё воображение: вот большая серая тварь хватает за ухо Вику...
***
До Карска тысяча километров. Чтобы оказаться там к вечеру, мы выезжаем ранним утром. Машина везёт меня подальше от Саши. Мне хочется выдрать её образ из своей головы. Забыть. И с каждым километром мне становится чуть-чуть полегче. Впереди — настоящие каникулы у наших друзей.
