Ознакомительная версия.
Но он видел и еще кое-что. Именно здесь, на границе испуга и восторга, симпатии и антипатии, на их переломе, на превращении одного в другое, в душе каждого зрителя образуется тоненькая щель, в которую и проникает заложенная Джонатаном в куклу Мысль.
Джонатан давно и без ложной скромности осознавал, что в этом он не оригинален. Время от времени природа и сама ставит человека лицом к лицу с чужой смертью, создавая схожий переход от живого к мертвому и от симпатии к антипатии. Но учит ли это человека хоть чему-нибудь? Дает ли понимание, откуда и куда он идет? И есть ли в «натуральной» смерти хоть доля эстетики? Той самой эстетики, того самого художественного чувства, что заставляет сердце забиться глубоко и часто, а ум — воспринять посланный гением художника замысел? Увы… Тысячи и тысячи бесполезных смертей остаются не замеченными живыми.
Только если бы появился некий мастер, который сумел бы в каждой смерти найти, а затем и обнажить сокровенный философский и нравственный смысл, все стало бы совсем по-другому. Действительно все.
Сообщение о необходимости срочной поимки Джудит Вашингтон — «…мулатка, собственность мистера Джонатана Лоуренса, белая, сероглазая, рыжеволосая, рост пять футов два дюйма, вес около ста сорока фунтов, может выдавать себя за белую, имеет документы на имя Натали Жуковски…» — лейтенант Фергюсон разослал по всем полицейским управлениям штата.
Джудит была нужна Фергюсону, как никто другой. Как следовало из пришедшего от полиции штата Миссисипи ответа, Джудит Вашингтон принадлежала тем же хозяевам, что и погибший, но все еще подозреваемый по меньшей мере в одном ритуальном убийстве Аристотель Дюбуа. Так что связь этой парочки с убитыми рабом Соломоном и проституткой Дженнифер Гейз была налицо, и единственным живым звеном в этой цепи оставалась именно Джудит — почти белая, а потому опасная втройне.
Фергюсон вышел даже на связь с охотниками за беглецами, которых всегда недолюбливал за патологическую жадность и нежелание делиться информацией с полицейскими. Но и тогда он не почувствовал себя ни спокойным, ни уверенным — убийство проститутки было слишком наглым и святотатственным, и опытный полисмен чувствовал, что неприятности на этом не кончатся. А значит, надо еще и еще раз просматривать протоколы допросов, сверять показания и изучать самые второстепенные, самые пустячные детали.
Когда Артур Мидлтон за две недели напряженного ожидания не получил ни от мадам Аньяни, ни от охотников за беглецами ни единого сообщения, он решил выяснить, в чем дело. Не то чтобы он все еще переживал за Джонатана — за две недели многое улеглось. Просто теперь, когда он точно знал, кого ему напоминала эта чертова «Натали», в душе у Артура оставалось ощущение, словно его обманом заставили переспать с самим покойным сэром Джереми Лоуренсом. Этот обман и приводил его в бешенство.
Он выехал в Новый Орлеан в прескверном состоянии духа, готовый вывалить на эту чертову итальянку все, что он о ней думает, доехал до салона и обомлел. Борделя не было!
Нет, здание стояло, как и прежде, но вокруг него сновали чужие, незнакомые люди, и ничто не напоминало, что когда-то здесь пили шампанское и коньяк и хватали смешливых «девочек» за крепкие, горячие зады.
Артур чертыхнулся и, преодолевая смущение, принялся выяснять, куда делся салон. Записал новый адрес, а потом битых полчаса добирался на другой конец города и, полыхая возмущением, ворвался в облезлую — куда там до прежней — дверь.
— Очень рады вас видеть, — улыбнулась ему совершенно незнакомая девица.
— Где мадам? — спросил как отрезал Артур.
— Сейчас позову, — испуганная шлюха направилась к неприметной двери в углу.
Артур опередил ее, бесцеремонно оттер плечом и ворвался в маленькую, плохо обставленную комнату.
— Мадам?
Сорокапятилетняя Бригита Аньяни сидела в кресле с самокруткой в руках, черная и потухшая, и выглядела на все шестьдесят пять.
— Господи! Что с вами, мадам?
— А-а… это ты, Артур, — протянула мадам. — Проходи, сынок, садись.
Артур поискал глазами, на что сесть, и послушно присел на продавленный диванчик.
— Убили мою Дженнифер… — всхлипнула мадам, и Артур понял, что она пьяна, как полевой ниггер на Рождество. — Никогда не забуду. И девочки почти все разбежались.
— А о Джудит Вашингтон ничего не слышали? — торопливо сменил тему Артур.
— Слышала, — печально улыбнулась мадам. — Полицейские только о Джудит и говорили.
— Полицейские? — отчаянно воскликнул Артур. — А при чем они здесь? Какое они к этому имеют отношение?
— А вы какое? — прогремело сзади.
Артур обернулся и обомлел. В приоткрытую дверь заглядывал высокий, широкоплечий и какой-то костистый, словно он весь состоял из острых углов, полицейский.
Лейтенант Фергюсон не сразу осознал значение встречи с этим мальчишкой. И, только расспросив Артура Мидлтона обо всех подробностях того дня, когда его друг Джонатан Лоуренс опознал в проститутке свою беглую собственность, ощутил в груди странное томление. Он буквально всей шкурой почувствовал, что разгадка где-то близко.
— Джудит бежала одна? — спросил он.
— Не знаю, лейтенант, — покачал головой Артур.
— И ни вы, ни Лоуренс никого из своих ниггеров возле борделя никогда не видели? Подумайте хорошенько.
— Я никого не видел, а насчет Джонатана не знаю.
— Может, ваш возница видел?
Артур хотел было возразить, но вдруг замешкался.
— Значит, он что-то видел? — мгновенно отреагировал лейтенант.
— Да мало ли что этот дурак скажет, — побледнел Артур.
Фергюсон зловеще улыбнулся. Он почуял, что напал на свежий след.
Возница, рослый мордатый ниггер, сломался не сразу, и лейтенанту даже пришлось пригрозить ему задержанием и доставкой в Новоорлеанское управление полиции. И, лишь представив, как юный отпрыск семьи Мидлтон будет вынужден полсуток сидеть на козлах, чтобы добраться домой, и чем это обернется в дальнейшем, раб начал говорить.
— Видел я Джонатана Лоуренса возле борделя, — охрипшим голосом произнес он. — К нему белая девушка в экипаж садилась.
Внутри у лейтенанта все оборвалось.
— Когда это было? — вспотев от волнения, спросил он.
— В позапрошлый понедельник.
Челюсть у Фергюсона сама собой поползла вниз. Дата совпадала.
Он повез в управление полиции обоих. Артур поначалу перепугался, начал требовать сообщить о задержании его отцу, затем стал угрожать, а закончил тем, что попытался сунуть Фергюсону взятку в сто пятьдесят долларов, что, в общем-то, для полицейского было целым состоянием.
Лейтенант мгновенно воспользовался этим промахом и пригрозил ему возбуждением уголовного дела за попытку подкупа должностного лица, и вот после этого Артур следствию уже не мешал. Он покорно поставил свою подпись там, где показали, и только свидетельствовать против Джонатана отказался категорически, даже под страхом временного ареста по подозрению в соучастии в убийстве.
— Я его не видел, — твердо стоял он на своем. — А что там примерещилось этому ниггеру… Вы же знаете, господин лейтенант, — черному солгать что сплюнуть, такая это порода.
Фергюсон думал иначе. А потому, тщательно записав то, что рассказал возница, он отвез его в покойницкую, где уже две недели хранилось нетленное тело мертвой Дженнифер Гейз.
— Это она, — выдохнул ниггер, едва глянув на застывшую в позе кающейся Магдалины белую проститутку, и размашисто перекрестился. — Господи, спаси и сохрани!
Лейтенант составил протокол опознания, зачитал вознице все, что тот говорил, и, намазав большой палец негра чернилами, заставил приложить его внизу документа. Чтобы не потерять свидетеля из-за какой-нибудь глупой случайности, под конвоем двух крепких констеблей отправил раба в камеру и в тот же день выехал в штат Миссисипи.
Артур нахлестывал коней нещадно, а потому пересек границу штата на час раньше лейтенанта Фергюсона, и, когда добрался до поместья Лоуренсов, разрыв увеличился часа на четыре. Он ворвался в гостиную, приказал Платону срочно звать Джонатана и без сил упал в кресло.
— Артур? — немедленно спустился вниз Джонатан. — Что случилось?! На тебе лица нет!
— Слушай, Джонатан, ты в Орлеане после того раза был?
Джонатан нахмурился.
— А в чем дело?
— Полиция, — коротко бросил Артур. — У них там шлюху убили… а этот мой дурак-возница сказал, что тебя возле борделя видел. Ты там был?
— Конечно, — кивнул Джонатан и тоскливо посмотрел в окно. — Ты же сам знаешь, у меня черная сбежала.
— Ты там только из-за этого был?
Джонатан печально кивнул, и Артур тут же устыдился. Вопрос был совсем не джентльменский.
— Ладно, извини, — встал он. — Просто я счел своим долгом тебя предупредить. Жди полицию, а дальше поступай как знаешь.
Ознакомительная версия.
