Но как он может быть таким счастливым, если, выйдя в шесть утра из холльчика, похожего на карцер, где совсем нет вентиляции, вынужден топать на стройку? Он мне ее уже показал! Я так настаивала, что он отвел меня туда, не хотела тебе говорить, скажешь, что я рехнулась. И там были здоровенные ребята, он не хотел заходить, но я с ними заговорила, сказала, что хочу посмотреть стройку, интересуюсь покупкой квартиры, и они дали мне провести полную инспекцию!
Я хотела посмотреть, где у них кровати, в какой клетушке они спят, и чуть не умерла, потому что в углу, где будет гараж, в подвале, на полу накиданы бумаги и тряпки. У кого-то есть матрас, у других и того нету, такая дыра не пригодна даже для мышей.
Он сначала очень стеснялся остальных, но мы все-таки продолжили наш “люкс-тур”, как говорят наглые жулики из агентства, слупившие с нас сорок долларов за куцую прогулочку по холмам Рио. И он мне даже с гордостью продемонстрировал: вот у него матрас. Матрас валялся на улице, и он его нашел, проходя ночью через площадь напротив почты. И тащил до самой стройки, кварталов десять. Руки у него очень ловкие, показал, как свернул матрас, водрузил на голову, и привет. Тогда я сказала, что не верю, он же никогда не ходит ночью через ту маленькую площадь. И он признался, что приударил в тех местах за одной служаночкой, но теперь больше с ней не видится. Вот пройдоха, ведь женат. Но с его молодостью, да на морском воздухе, вообрази, как играет кровь у бедного мальчика.
А потом заставил меня лезть на самый верх, чтобы показать, где он готовит еду. Нет, мы уже были наверху, он с другим нелегалом там спит, прячась от инженера. Ну вот, он взял несколько кирпичей и соорудил печь, а внутри разжигает уголь. Печь! Всего-то ящичек из кирпичей. Наверно, я не точно выразилась, он положил кирпичи с одной стороны и с другой, в форме квадрата. А рядом валялась пустая бутылка из-под пива, ей он толчет черную фасоль, и пакет непременного риса. Они с приятелем едят отдельно, тот тоже не со стройки, но спать его пускают. Все вроде прекрасно уживаются.
По словам бедняжки Роналду, есть два типа строек, со сторожем и без. Где сторож, там вечно грызня, он следует указаниям инженеров, того нельзя, этого, кстати и не кстати, и всех доводит до белого каления. А на стройках поменьше, как эта, где смета мала и сторожу платить не могут, или охраннику, как его здесь называют, все довольны, после работы никаких перебранок, раз нет стукача, доносящего все инженеру.
Короче, там вроде живут дружно. Нашелся, правда, один задира, в воскресенье как-то напал на Роналду с битой бутылкой, но все заступились, тот устыдился и ретировался. Говорят, человек он неплохой, но дуреет от спиртного, меняется до неузнаваемости. Будем надеяться, он не заявится в холльчик соседнего дома с осколком битой бутылки, добыть ее проще простого.
Страшная работа, всю ночь рискуешь, вдруг наглый налетчик ворвется в здание. Но, думаю, имея место для ночлега, он без труда найдет себе дневную работу. Хотя, с другой стороны, даже лучше, чтобы он работал ночами, тогда его жена разговаривала бы со мной, пока не придет время спать.
Ладно, скоро девять, пойду говорить с хозяйкой нянечки, пока она не ушла на работу. А потом, не спеша, пройдусь до почты.
Тысячу нежных приветов Куке, поблагодари его за письмецо, пиши скорей и побольше, с любовью, твоя сестра и будущая квартирантка, не вздумай спорить!
Чао.
Нидия.
Рио, 4 ноября 1987 г.
Дорогой Масик!
Вчера было приятно слышать твой голос. Уловила, что ты слегка мною недоволен, надеюсь, у тебя это уже проходит.
Во-первых, есть хорошая новость; с сегодняшней ночи ко мне приходит ночевать девушка. Судя по всему, чудесная, работает няней в этом доме, я только что говорила с хозяйкой и мы обо всем договорились. Она подписалась обеими руками, сразу позвала нянечку и растолковала на хорошем португальском, что мне надо.
Девочка была счастлива до безумия, еще бы, заработать пару лишних крузадо и спать на кровати. Угадай, где она спала? На матрасе, на полу в кухне. Ведь в комнатке для прислуги умещается только одна койка, да и служаночке там очень тесно. Я-то знаю, какие помещения для прислуги в этом доме.
Так что не волнуйся, теперь ночью я не одна. Девочка молоденькая, четырнадцати лет, хотя выглядит сложившейся барышней, очаровательная девчушка, довольно темненькая, глаза зеленые, очень светлые, в невероятном контрасте с кожей лица. Но, правда, непонятно, какого цвета у девочки кожа, не дивный матовый отлив, как у аргентинских брюнеток, скорее отдает бронзовым, как когда аргентинская девушка много загорает в Мардель-Плата и похожа на спелый плод, так пышет здоровьем. Но у девочки этот цвет от природы, иначе я сразу заметила бы след от купальника.
Ладно, дорогуша, поговорим о чуть более серьезном. Ты даже представить себе не можешь, какой у меня невероятный прилив здоровья. Совсем другая жизнь. Словно и не я вовсе. А здоровье — бесценно. Так что предлагаю тебе следующее.
Ты не пугайся, но я твердо решила. Я хочу остаться здесь и здесь останусь. Делаю это ради тебя. Ведь если я вернусь и со мной что случится, ты будешь чувствовать себя виноватым.
Я уже написала Люси и прошу ее как об огромном одолжении — сдать мне квартиру. По сути, это я оказываю ей любезность. Помимо девочки, которая будет приходить ночевать, я уже наняла одного очень серьезного сеньора, он работает ночным охранником в соседнем доме и будет сопровождать меня каждый вечер на длительных прогулках, так я смогу выполнять предписание врача по части гуляний.
С завтрашнего дня этот сеньор также станет ходить со мной раз в неделю на ярмарку за покупками. Для меня походы туда — настоящий праздник, какие красочные фрукты и овощи! Не говоря уже о лотках с цветами, достойных яркой открытки. Ярмарка бывает раз в неделю, с раннего утра до полудня. Мы с Люси всегда ходили и встречали там, прямо на ярмарке, где полно народу, мальчика, готового поднести покупки старушкам, и не старушкам тоже, а то пакетов набирается столько, что рук не хватает.
Но мне лучше ходить с этим сеньором, так надежнее, да и ему надо подработать. В дальнейшем на ярмарку и в супермаркет буду брать с собой женщину, они терпеливее, у меня уже есть одна на примете. Но это потом, а пока меня выручает этот сеньор. Нянечка не могла бы пойти со мной в этот час на ярмарку, ей надо смотреть за ребенком. Помимо всего этого, конечно, по-прежнему приходит девушка с почасовой оплатой, два раза в неделю, и делает уборку, как при Люси. Сам видишь, я тут окружена заботой в лучшем виде, к тому же прислуга здесь очень хорошая и недорогая. :
Теперь о более серьезном: если Люси требуется продать эту квартиру, чтобы приобрести там, в Люцерне, другую или для чего бы то ни было, я готова ее купить. Ты подумай, как лучше провести подобную операцию, можно ли взять что-то из моих денег, вложенных в наше предприятие, или понадобится продать квартиру на улице Ирала. Выбирай сам, как это сделать. Но я хочу обеспечить себе эту квартиру, здесь не о чем спорить. Это маленькая прихоть, единственная, которую я позволяю себе в жизни, целиком отданной накоплению и домашнему хозяйству. Но мое здоровье, думаю, того стоит.
Как бы то ни было, это прекрасное вложение денег, собственность в Рио всегда будет в цене, место это очень востребованное.
Ладно, на сегодня, по-моему, новостей от меня хватит, привет твоим, и Игнасио, и детям Эмильсен. Как там Игнасио? Раньше мысль, что он заведет новую семью, казалась мне кощунством, непростительным оскорблением памяти Эмильсен, но теперь, думаю, это для него лучший выход, бедный парень. Только пусть повременит немного, правда? Пятьдесят лет — расцвет молодости, к чему торопиться, пусть смотрит повнимательнее, с кем связывается.
Подумать, я в этом возрасте уже овдовела — я тоже. Но у женщин все иначе, особенно в ту пору. И если честно, мне в голову никогда не приходило снова выйти замуж. Твой отец был для меня единственным мужчиной на свете, и никто не мог занять его место.
Я тебе заморочила голову, пойду потихоньку на почту с моим шикарным зонтиком на случай, если солнце будет печь немилосердно. Но вернемся к Игнасио, дети уже большие, только младшенький еще в коротких штанишках, но не успеет опомниться, как и он станет мужчиной, что бедный Игнасио будет тогда один делать? Ты это хорошо понимаешь, твоя дочь уже доктор, времени на вас и на бабушку она уже давно не находит. Такова жизнь, вот и я, когда вышла замуж, маму почти перестала видеть, бедняжку. Любит тебя твоя
Мама.
P.S.
Сыночек, обещай, что больше никогда не позвонишь такой раздраженный. Замечу, ты говорил со мной довольно грубо. Не делай так больше, а то я потом в себя не могу прийти. За пятьдесят лет с лишком мы никогда не ссорились, представляешь, как было бы “славно” разругаться теперь, на предпоследней минуте матча.
